Нина Васина - Красная Шапочка, черные чулочки
- Ты только что сказал нам, что девочка, которую ты назначил своей женой и кровь которой недавно вывесил на ковер для потехи своих дружков, эта девочка, оказывается, ничего не знает! А знаешь, что знаю я? Что ее сестричка - рыжая!
- Я бы попросил!.. - привстал было Ерик, но под взглядом Генерала стушевался и вжался в кресло.
- Она рыжая - совсем как та девчонка в большом доме в Загниваловке.
- Ладно, сдаюсь, - поднял руки Гамлет. - Я целый год оплачивал сбор информации и слежку. Да, Агелена - сестра той самой Красной Шапочки. А рожавшая женщина - бабушка, к которой шла через лес любопытная девочка. Да на моем гербе кровь Красной Шапочки. Но она ничего не знает. Она влюблена в меня. Она бы обязательно проговорилась. Я думаю, ты тоже провел свое расследование. Ты думаешь, что я пошел вчера в загс только ради того, чтобы в брачную ночь узнать от своей молодой жены, кто и где закопал Кобру? Так ты ошибаешься. У меня на эту девочку большие планы. Мы пробежали по всем комнатам и не нашли ее в доме той ночью. Она могла сильно испугаться и спрятаться в лесу. Могла вернуться на станцию, и кто-нибудь отвел ее к себе - а это еще шесть деревень в радиусе десяти километров по ту сторону железной дороги. Но на месте, где застряла машина, не было других следов. Только от моего автомобиля. У меня осталась окровавленная одежда Кобры, его документы, билет на самолет из Стамбула, даже его разрезанная обувь!
- Ладно. - Генерал стукнул ладонями по подлокотникам кресла. - Я пришел только затем, чтобы попросить тебя прекратить этот позор. - Он кивнул на герб.
- О чем ты? - не понял Гамлет.
- Ты меня позоришь этой тряпкой. Гамлет растерянно посмотрел на Ерика, потом - на удивленного Прикуса.
- Генерал хочет сказать, - осторожно предположил Ерик, - что ты не вывешивал эту реликвию после брачной ночи с его дочерью. Извините, что в таком контексте я позволил себе потревожить память вашей дочери...
- Смотри-ка! - Генерал встал. - Жиденок вырос и изрядно поумнел.
Я, босиком, неслышно метнулась от двери кабинета по коридору в спальню.
И не видела, как Гамлет снял герб с ковра.
Ночью - роды, а к обеду Тили уже встала. Она пришла в кухню и ела из горшочка приготовленное мною масло, намазывая его на гренки, которые готовил у плиты Микарий.
- У тебя достаточно молока? - спросила я.
- Заливаюсь, - кивнула Тили, а бабушка Рута в ней погрозила пальцем: Не ходи босиком в кухне, здесь на полу плитка - ноги застудишь.
- Молока полно, - заметил Кубрик, отщипывающий от четвертинки черного хлеба маленькие кусочки и торжественно закладывающий их в рот щепоткой. - А если пропадет - проживем. Две козы покрыты, слава богу! - Он перекрестился той же щепоткой, после чего опять принялся выковыривать из хлеба мякиш. А ты, девочка, должна попробовать моего сыра. - Он достал из-за пазухи тряпицу, уложил ее на столе и развернул.
Я долго разглядывала небольшой желтоватый кружок, слегка подтекающий сывороткой. Потом даже понюхала его. После чего сказала:
- Спасибо большое, но я не люблю соленый сыр.
Теперь понятно, что за странный запах исходит от старика. Сыры, конечно, должны выдерживаться в тепле, но я впервые видела человека, который дозревает их у себя на теле.
- А как ты определила, что он соленый? - прищурился Кубрик.
- По запаху.
Микарий с лопаточкой заинтересованно подошел поближе и осмотрел меня с надеждой и радостью. Такой взгляд мне не очень понравился.
- Ты любишь готовить еду? - Он ткнул в меня лопаточкой.
- У тебя гренка подгорает, - вздохнула я. - Не то чтобы люблю - так, умею немножко...
- Может быть, ты тогда вместо пирожков с яблоками сделаешь мои любимые гренки? - подалась через стол Тили.
Я посмотрела на блюдо, куда Микарий приносил поджаренный черный хлеб.
- И греческий салат?! - почти простонала Тили мечтательно.
- А что, есть свежий майонез? - понурила я голову и еле слышно объяснила: - Тебе теперь нужно все самое свежее... Не любишь просто жареный хлеб?
- Не люблю! - замотала головой Тили.
- Любишь кусочки булки, намоченные в сладком молоке и поджаренные на сливочном масле... - Я совсем сникла.
- Ура, - шепотом сказал Микарий и снял с себя фартук. - Я пошел!
- В кувшине на полу за холодильником стоит парное молоко, поучаствовал в их радости и Кубрик.
- Да ты настоящая волшебница! - продолжала веселиться Тили. - Откуда ты знаешь о булке в сладком молоке?! .
- С этого начался мой интерес к кухне и еде. Я очень люблю поджаренную на сливочном масле булку с молоком, а мама... С пятого раза у меня все получилось. Дальше пошло легко. Теперь я точно знаю, что ты - моя бабушка.
- Наконец-то! - стукнула по столу ладонью Тили. - Может быть, теперь ты меня обнимешь?!
- Мне никто этого не говорил, не давал пробовать. Я думала, что это моя выдумка, потому что... Ни разу не встречала человека, который любит поджаренную... на сливочном масле... булку с молоком. - Обнявшись с Тили, я решила не стесняться и поплакать в свое удовольствие. Вчерашняя истерика не-в счет. Тогда я просто испугалась и даже не помню - плакала или кричала всухую.
Тили расцеловала мои мокрые щеки.
- Ты не обидишься, - шепотом спросила она, - если я твои любимые сладкие гренки буду есть вот с этим восхитительным селедочным маслом?..
Что тут объяснять? Какие еще нужны доказательства? Я сдалась. Да, мы одной крови, это совершенно точно.
- Я возьму половину, - наблюдая, как Кубрик стал заворачивать сыр в тряпку, предупредила я.
Он застыл с открытым ртом. Л не закрывал его, отслеживая все мои движения, пока я отламывала половину сыра.
- А как же?.. - Он жалобным взглядом проводил мои руки с сыром. - На предмет того самого... Солености?
- Это не мне. Это Тили на греческий салат. Разомну, добавлю майонез, чеснок и изюм. Здесь есть изюм?
Кубрик поспешно завернул в тряпку оставшуюся половину своего сыра и засунул его в расстегнутый ворот. Потом посмотрел на меня долгим осуждающим взглядом и быстро ушел.
- Что это за плита? - вздохнула я, осматривая место работы. - Как она зажигается?
- Газ или дрова, - подошла Тили, достала изюм и обняла меня за плечи. Эти три конфорки - на газу, а вот эта нагревается дровами. Крышку можно снять, если нужен открытый огонь. Курицу, например, опалить.
Разговаривая, я разминала вилкой в салатнике сыр и попробовала его на вкус. Сыр был совсем свежий, нежный и жирный.
- Нефила! - мечтательно прошептала бабушка Рутейла. - Какое счастье, что ты приехала! Как же я люблю поесть!
Тогда же в кухне я увидела на подоконнике тетради ученицы четвертого класса А. Воськиной. С математикой у А. Воськиной было так себе - между тройкой и четверкой. А вот с русским языком - сплошной кошмар. Учительница, не придумавшая для такой работы оценку, просто написала в конце изложения: "Сплошной кошмар! Задание на лето! По диктанту в неделю!"
- Авоська ты, Авоська!.. - поприветствовала я забежавшую на запах моих гренок Агелену.
- Тебе легко - у тебя мама учительница!
- Значит, у тебя должны быть одни пятерки по биологии.
- Ничего подобного, - отмахнулась Агелена. - Мы пока еще прошли только растения. И по способам размножения зонтичных у нас с учителем разногласия.
Кстати, о размножении...
- Если ты родила моего отца в семнадцать лет, - проговорила я, не поворачиваясь к Тили и изображая тщательную слежку за гренками, - значит, ты забеременела в шестнадцать?
- Неправильно. - По голосу я поняла, что Тили улыбается. - Я забеременела в семнадцать и родила в семнадцать! Такое случается.
- И не такое случается! - заявила Авоська.
Она жует и разговаривает с полным ртом. Спросить, что она имела в виду, или подождать, пока все проглотит?..
- Случается, что ребенок рождается, когда папа еще учится в школе! закончила свою мысль Авоська.
- Чей папа? - резко развернулась я.
- Твой, например... - стушевалась Авоська, испуганно посмотрев на Тили.
Я тоже посмотрела на Тили. Я подумала, что теперь-то уж подзатыльника Авоське не миновать, но, к моему удивлению, Тили смотрела на меня удивленно и растерянно.
- Ты не знала, что твоему отцу было семнадцать, когда ты родилась? спросила она.
- Мне не разрешено копаться в документах!
- Твоя мать должна была сказать, - вздохнула Тили.
- Зачем? - Меня трясло, а гренки все равно получались в меру поджаренными. С этими гренками есть большая проблема - они быстро подгорают, оставляя серединку булки мокрой, поэтому требуется много масла и повышенное внимание.
- Как это - зачем? - Тили встала и нервно прошлась по кухне. - Как это - зачем?! Твоя мать должна была сказать о возрасте отца и как они поженились в силу необходимости!
- Какой еще необходимости? Они что, не любили друг друга? - Одна гренка бледновата, нужно ее переместить на середину сковороды. Отличная сковорода, дно тяжелое, ничего не пригорает...
Тили переплела пальцы на руках и сцепила эту плетенку так сильно, что выступающие костяшки побелели.
