Александр Чернов - Меценат из ментовки

― Непременно, ― заявил Привольнов, а про себя добавил: ― «Если выберусь из переплета, в который угодил по вине вашего работничка, будь он трижды проклят!»

Попрощавшись новые знакомые расстались.

Нет, не обойти, по-видимому, сегодня Жорику стороной офис. Окрыленный неожиданным везением, Привольнов бодро зашагал в указанном мужчиной направлении на поиски теперь уже не Славика, а Андрея.

Нынче конторы офисами зовутся. Может быть, это и правильно. Веление времени. На смену серым казенным канцелярско-административным учреждениям с громоздкой мебелью, пишущими, пусть даже электрическими машинками, совковыми калькуляторами, пришли новые ― светлые, чистые с современной офисной мебелью, с компьютерами, с факсами, и называть подобные организации скучным словом контора язык не поворачивается. Отжили свое конторы, анахронизмами стали. Однако учреждение, в которое вошел Жорик, совмещало в себе признаки конторы и офиса. Эдакая промежуточная стадия перехода одного типа учреждений в другой.

В прямоугольном, примерно, восемь на двенадцать метров помещении за стойкой, отделявшей посетителей от рабочих мест служащих, стояли несколько старомодных столов, вперемешку с современными офисными, на которых располагались компьютеры, факс и два принтера. На заднем плане у стены высились видавшие виды шкафы, заваленные папками с документацией. В комнате за стойкой находилось восемь человек ― четверо мужчин и столько же женщин. Мужчины все как на подбор молодые, крепкие, приятной наружности. Женщины так себе. Одна была ширококостная толстогубая девица с русой косой, уложенной на затылке в сложную конструкцию; другая ― седовласая мымра с угрюмым взглядом; третья ― дородная грудастая тетка с мясистым лицом; четвертая ― крашенная блондинка лет сорока в больших оптических очках с обвисшими, будто у оплывшей восковой фигуры, щеками.

По эту сторону стойки стояли двое мужчин. Они оформляли у высокого узкоплечего парня документы, очевидно, на получение какого-то груза. Красавчиком Жорик не слыл, поэтому женская половина «конторы-офиса» скользнула по Привольнову безучастным взглядом, мужская же не удостоила и взглядом. Он был один из обычных посетителей, которых за день здесь бывает, возможно, не одна сотня.

― Здравствуйте, ― негромко сказал Жорик, обращаясь ко всем присутствующим в комнате и поинтересовался: ― Могу я спросить…

Губастая девица строго посмотрела на Привольнова, и перевела взгляд узкоплечего парня, мол, у него спрашивайте.

― Да нет же, ― сказал Привольнов. ― Мне просто узнать… Может быть, кто-нибудь скажет…

― А вы больше шумите! ― выглянув из-за компьютера сурово произнес статный рыжий парень с шикарными усами на мужественном лице. ― Тогда вообще ничего не узнаете. Вот сидит дежурный по офису. Со всеми вопросами, обращайтесь к нему.

― Но у меня вопрос частного порядка, ― пробубнил Жорик. ― Чего я буду зря в очереди стоять?

Грудастая тетка, листавшая страницы канцелярской книги, обслюнявив два пальца, неожиданно рявкнула:

― Не мешайте работать!

Привольнов сдался.

― Черт с вами, буду дождаться очереди. ― И он встал за спиной мешковатого потного мужчины.

Вскоре посетители решили свои дела и ушли, а Жорик встал на их место.

― Мне бы узнать, где Андрей Загребнов живет, ― обратился он к узкоплечему парню нарочно тихо, чтобы вызвать у остальных работников учреждения интерес. И действительно, оставшиеся семь пар ушей, для которых не предназначались слова, напряглись.

― Я что-то не понял, ― удивленно произнес конторский служащий, видимо, не совсем хорошо расслышавший слова. ― Какой еще Корней Загребнов?

― Не Корней, а Андрей, ― повысил голос Жорик. ― Работал у вас здесь грузчик один на складе, бытовой техники.

На удлиненном, с заостренными чертами лице парня появилось озадаченное выражение. Не часто, по-видимому, к нему обращались с подобными просьбами.

Мы таких сведений не даем! ― заявил конторский служащий.

Действительно, глупо, наверное, выглядел Жорик, обращаясь в офис с такого рода просьбой, однако продолжал настаивать:

― Но мне очень нужно!

Узкоплечий, подумав, пришел к выводу, что решение вопроса посетителя лежит вне сферы его компетенции, а потому решил переложить его на более подходящие по его мнению в офисе плечи. Он обернулся к крашенной блондинке с оплывшими щеками.

― Валентина Савельевна, ― произнес он тоном попавшего в затруднительное положение человека. ― Тут вот мужчина пришел. Просит сообщить домашний адрес грузчика Загребнова.

Женщина оторвалась от экрана монитора и взглянула на Жорика большими, увеличенными стеклами очков глазами.

― Вы из милиции? ― сообразила она.

― Да нет, ― простодушно ответил Привольнов. ― Обычный гражданин нашей необъятной Родины.

Женщина, слегка поджала губы, отчего ее обвисшие щеки обвисли еще больше и заявила:

― В таком случае извините, это конфиденциальная информация, и мы не имеем права ее разглашать.

Ох, уж эти канцелярские крысы, буквоеды и бюрократы. Ни за что не пойдут на встречу простому человеку, а уж перед начальством наверняка вывернулись бы наизнанку, лишь бы угодить.

― Но я вас очень прошу, ребята помочь! ― взмолился Жорик, по очереди обводя тоскливым взглядом присутствующих в офисе людей! ― Загребнов Андрюха родственник мой. Связь у нас с ним оборвалась. Мы несколько лет с ним не виделись. Приехал я сегодня в ваш город, а по старому адресу он не живет. Хорошо хоть соседи подсказали, где он работает. Прибыл я на базу, нашел склад, а заведующий складом и говорит, что уволился Андрей неделю назад. К вам прислал за адресом. Подскажите, а! Чего же мне теперь на улице ночевать?

Женщина, очевидно, являвшаяся старшей в офисе, переглянулась с дородной грудастой теткой, как бы испрашивая у нее совета. Та в ответ неопределенно пожала плечами, предоставив начальнице самой решать возникшую перед ней проблему. И дрогнуло сердце бюрократа. Поколебавшись, щекастая обернулась к сидевшему в углу за компьютером безусому пареньку с длинной тонкой шеей:

― Ну-ка, Вадик, посмотри в сведениях о рабочих где живет этот Загребнов Андрюха.

― Минуточку, Валентина Савельевна! ― паренек пробежался пальцами по клавиатуре, несколько мгновений вглядывался в экран монитора и наконец выдал: ― Массив «Красных путейцев» дом пятьдесят пять квартира двадцать три.

У Жорика помимо воли выплыла на лицо глуповато-счастливая улыбка.

― Ну, спасибо, граждане! ― произнес он с чувством. Привольнов был несказанно рад подсказанному адресу. Он поднял вверх руки, как прощающийся на сцене артист и стал отступать к двери. ― Выручили вы меня! Всем привет!

Нащупав задом дверь, Жорик выскользнул на улицу.

Деда в стеклянной будке проходной видно не было, в ней сидел молодой мужчина с большим красным носом, и Жорик решил покинуть базу через ворота. Не будет же на выходе охранник пропуск спрашивать. Ворота на сей раз были закрыты наглухо, Привольнов пошел через проходную. Настроение у Жорика было превосходное, а потому проходя мимо молодого мужчины он оживленно спросил:

― Слышь, мужик, а дедок-то где?

― А-а… папаша! ― чему-то усмехнулся охранник. ― Так он сменился уже. Он у нас только днем на проходной сидит. Ночью ему охрану базы не доверяют. Глухой он, как тетерев.

Жорик помахал охраннику рукой и спустился по ступенькам проходной.

Массив «Красных путейцев», как оказалось, находился на противоположном конце города. Пока Жорик выяснял еге месторасположение, пока до него добирался, прошло около двух часов. В общем, сошел Привольнов с автобуса в половине восьмого вечера.

Круглая площадка с кое-где провалившимся асфальтом и старенькой покосившейся деревянной остановкой являлась конечной остановкой сто двадцатого автобусного маршрута. Находилась она в тупике. С одной ее стороны высился высокий забор задворок правительственной дачи, с другой ― протекала речушка, с третьей ― вдоль забора дачи тянулся островок домиков частного сектора, а с четвертой находился угол массива «Красных путейцев». На торце крайнего пятиэтажного дома было написано 55А. Привольнов подошел к фасадной части здания и в нерешительности остановился. На соседнем, стоявшем перпендикулярно к дому 55А значились цифры 55Б. Не уточнил компьютерщик в доме с какой литерой жил Андрей Загребнов. Жорик решил начать с «А».

На третьем этаже в квартире номер двадцать три, после того, как Жорик в нее позвонил, поначалу никто не отозвался, однако, когда Привольнов повторно нажал на кнопку звонка, кто-то долгое время шушукался за дверью, а потом звонкий мальчишеский голос объявил:

― Никого нет дома!

Жорик тотчас вспомнил сына. Где он сейчас, чем занимается, какой стал? «Разогнал папаша семью, ― подумал он уныло. ― Растерял». ― Вслух же весело произнес: