Марина Крамер - Дар великой любви, или Я не умею прощать
– Не спится, Мэ-ри? – по привычке произнося мое имя по слогам, пробормотал Алекс, вытягиваясь всем телом и сгребая меня в охапку так, что я не успела вырваться.
– Не спится…
Он перевернулся, подмяв меня, и его рука как-то совсем привычно легла на мое горло. Я закрыла глаза, вытянула шею, стараясь сделать все, чтобы ему было удобнее, и почувствовала, что улыбаюсь. Да, идиотски-счастливая улыбка совершенно непроизвольно появилась на моих губах, выражая полнейшее счастье. Кто не был с ним, не может знать, что это такое – быть в руках такого мужчины. И этот его жест – не что иное, как своеобразное выражение любви и власти. Кому же знать, как не мне…
– Мэ-ри… – его голос сделался совсем глухим и хриплым. – Скажи… почему мне всегда приходится брать тебя силой, словно крепость? Тебе нравится играть в недотрогу, да?
– Ты удивишься, но я такая и есть, – спокойно проговорила я, открыв глаза и глядя на него без тени улыбки.
– Я знаю, Мэри. Но мне не нравится, что ты такая со мной. Признайся честно – кричишь ночами, вскакиваешь, плачешь… – его голос звучал все тише, рука на моем горле чуть подрагивала, а расширившиеся вдруг зрачки почти совсем скрыли радужку, сделав глаза черными и непроницаемыми. – Ведь я прав, Мэри… Ты видишь во сне то, что могло бы произойти, если бы ты не упрямилась – так? Я знаю… – он наклонился ко мне и коснулся губами лба. Я почувствовала его дыхание, горячие губы на собственной коже, ставшей вмиг ледяной, как у покойника. Все тело свело странной судорогой, от которой не было больно – лишь сладко и восхитительно хорошо.
– Алекс… – прошептала я, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание.
– Да, Мэ-ри… говори… говори же, ну…
– Я… я… – мне вдруг стало трудно дышать, как будто горло сжали тиски, хотя рука Алекса давно находилась на моей груди. Я дернулась, закатила глаза и услышала негромкое, но властное:
– Enough! Come back! Mary! Listen to me – come back![2]
Я плохо владею английским, способности отсутствовали напрочь, но это поняла и открыла глаза. Дыхание выровнялось, стало намного легче. Алекс провел рукой по моему лицу и чуть задержался на губах. Я смотрела ему в глаза, почему-то не в силах оторваться. В какой-то миг вдруг подумалось: захоти он сейчас убить меня – я встану и принесу ему нож из кухни. И еще попрошу – ну же, сделай это. Что творится, Господи… Я совсем потеряла голову…
– Как… как ты делаешь это, зачем? – выдохнула я, зажмурившись, и в ответ услышала его смех:
– Ты стала такой податливой, Мэ-ри… раньше я не мог с тобой так.
– Прошло время. Все меняется.
– Колючка Мэ-ри… помнишь? – Он оставил меня в покое, откатился на другой край кровати и щелкнул зажигалкой, прикуривая поочередно две сигареты.
Помню ли я? Как он может спрашивать…
Я помнила построчно всю нашу переписку в аське за все время, помнила каждую эсэмэску, каждый разговор. Помнила ли я!
Взяв из его пальцев сигарету, я затянулась, чувствуя, как почему-то закружилась голова.
– Мэри, давай уедем, – неожиданно горячо заговорил Алекс, приподнявшись на локте и глядя мне в лицо. – Давай бросим здесь все, уедем в любую страну, какую ты выберешь. Я перестану заниматься тем, чем сейчас, ты сможешь танцевать – или не танцевать, как сама захочешь. Будем просто жить и наслаждаться моментом.
– А как же твоя дочь?
– Что – дочь? Она будет жить с нами, вот увидишь – вы подружитесь.
– Хорошо. Допустим. А Марго? Мы возьмем ее с собой – или ты будешь по-прежнему отлучаться сюда?
Я не хотела этого говорить, вот ей-богу не хотела. Это не ревность – я никогда не ревновала Марго к Алексу или наоборот. Мне на самом деле казалось, что он никогда не оставит ее. А быть второй я не привыкла.
Алекс молчал. Но его молчание сказало все – он действительно не знает, как быть, потому что я застала его врасплох. Говоря мне какие-то слова, он всякий раз искренне верил в то, что говорил, потому что в тот момент именно так чувствовал. На самом деле чувствовал. Но мой вопрос о Марго вернул его к действительности, и она была такова – забыть Марго он не может, а потерять меня – не хочет. Как совместить все это, Алекс, увы, не знал, и это, судя по всему, его раздражало.
– Не разрывайся, – я бросила сигарету в пепельницу, перевернулась на живот и уткнулась в подушку лицом, а потому мои следующие слова вышли глухими и чуть слышными: – Я никуда с тобой не поеду. Мне и здесь хорошо.
Алекс рывком развернул меня к себе и зашипел в лицо, мешая русские слова с английскими и армянскими, о том, чтобы я не смела больше говорить такого, чтобы думала, прежде чем открыть рот, чтобы… А, да какая разница, в принципе – он всегда говорит одно и то же…
Я, видимо, улыбнулась, потому что в какой-то момент Алекс запнулся и, разозлившись окончательно, подмял меня, прижав руки к кровати. Ну да – в качестве веского последнего довода, конечно…
– Тебе нравится, да?
Этот вопрос прозвучал спустя какое-то время, на которое я, кажется, вообще перестала соображать, что со мной и с кем я.
– Что ты имеешь в виду? Хочешь комплиментов?
– Хочу правды. Хотя бы раз в жизни хочу от тебя правды. Зачем ты доводишь меня до состояния, когда уже ничего невозможно контролировать? – Алекс протянул руку и поправил мою растрепавшуюся челку. – Мэри, что за причуды? Неужели нельзя по-другому?
– С тобой-то?
Он рассмеялся. Мне кажется, я никогда не слышала его искреннего смеха, не этих вечных саркастических усмешек, а искреннего смеха оттого, что человеку просто хорошо и весело.
– Ох, Мэри…
И в этот момент распахнулась входная дверь, послышались шаги и голос Марго:
– Мэрик, ты дома? Еще спишь?
Я вскочила, пытаясь найти халат, но поздно – Марго уже стояла на пороге спальни. Надо ли говорить, что и кого она увидела…
Меня поразило выражение ее лица – на нем не дрогнул ни один мускул, не отразилось ни единой эмоции, словно я в спальне одна, а в моей постели не лежит ее бывший муж.
– Привет, Алекс, – буднично обронила Марго и протянула мне халат, валявшийся у ее ног. – Простите, что помешала, я думала, что ты на работе, Мэри. Зашла посмотреть, что тебе купить из продуктов.
– Марго…
– Не надо, Мэрик, ну, что ты, дорогая. Все в порядке. Мне нужно было сначала позвонить.
И Марго вышла так же стремительно, как появилась в квартире. Я натянула халат и ушла в кухню, забилась там в угол и расплакалась. Даже не знаю, что именно вызвало мои слезы. Где-то внутри мне было стыдно перед Марго, словно она застала меня за чем-то ужасным. А по сути ведь так и было – я оказалась слабее собственных слов, я нарушила их, я перечеркнула все свои гордые выкрики о том, что «никогда, ни за что, ни при каких условиях». Кошмар…Оказывается, я, как и большинство, не выдержала испытания мужчиной.
– Ты расстроилась? – Алекс показался в дверях спальни, и я вдруг закрыла руками лицо. – Мэри, что с тобой? Ты переживаешь из-за Марго? Я уже говорил тебе – ее это давно не шокирует.
– Зато меня шокирует.
– Да? А что случилось? – Алекс вошел в кухню и остановился у стола напротив меня. – Мы с тобой взрослые свободные люди, и если вдруг решили провести вместе ночь – так это только наше дело.
– Я не должна была… это все ты…
Он усмехнулся, вытянул сигарету из пачки и закурил:
– Конечно, Мэри. Это все я. Так всем будет проще, и Марго не будет тебя ненавидеть – да? А она и так не будет, поверь мне. Я не такое проворачивал, когда мы были вместе, она привыкла и уже давно не реагирует. А тут – ты. Да она сейчас сидит у себя и не знает, какому богу молиться за то, что мы с тобой вместе, и все именно так, как она хочет. – Он затянулся, выпустил дым и, резко выбросив вперед руку, поднял мою голову за подбородок. – Посмотри на меня. Ты жалеешь?
Это был именно тот вопрос, ответа на который я всякий раз не могла найти. Если рассматривать то, что между нами произошло, с физической точки зрения, то нет – о чем? Все было хорошо. Но Марго, вошедшая в спальню Марго не давала мне покоя. Войди она на пару минут раньше, и… о черт…
– Я не слышу, Мэри.
– А я молчу.
– Почему ты молчишь?
– Потому что мне нечего сказать, Алекс.
– Ну, я так и думал. Ладно, пойду в душ. А ты постарайся за это время решить, жалеешь ты или нет. Это важно.
Хлопнула дверь, в ванной зашумел водой душ, а я все сидела в углу на стуле, ссутулившись и собравшись в комок. Как я устала… Может, действительно махнуть рукой и уехать с ним? Меня здесь ничего не держит, скорее наоборот – постоянно что-то происходит, какие-то непонятные события, какие-то странные люди вокруг.
Кстати, об этом. Алекс так заморочил мне голову, что я совершенно забыла, зачем звала его. Уж точно не за тем, чем мы занимались всю ночь…
Он вышел из ванной – свежий, довольный и совершенно спокойный. Ну, еще бы – чего ему переживать, это ж не он оказался перед выбором. Мне вдруг тоже смертельно захотелось под ледяной водопад, который поможет вернуть душевное равновесие хотя бы ненадолго, на пару минут, на мгновение. Когда стоишь под стекающими по телу струями, всегда кажется, что все в жизни наладилось, как будто капли воды уносят вместе с собой неприятности, проблемы, беды.
