Сергей Рокотов - Воронцовский упырь
...Юля открыла глаза и с удивлением посмотрела на Романа. "Вы? прошептала она. - Как я здесь очутилась? - оглядела она комнату. - Я ничего не помню. Нет, - помрачнела она. - Помню то, что было дома, а дальше..." "Я привез вас сюда на машине, - тихо сказал Роман. - Ваш муж приходил сюда. Он в курсе. Он не будет беспокоиться". В ее глазах Роман увидел благодарность, у него защемило сердце, и к горлу подкатил какой-то непривычный, забытый с давних времен ком. Он помолчал, потом встал. "Я сварю вам кофе", - произнес он и вышел, Через десять минут он принес кофе и бутерброды.
Юля сидела в кресле и пыталась привести в порядок волосы. "У меня здесь ничего нет, даже расчески", - извиняющимся голосом сказала она. "Все будет", - пообещал Роман. "В каком смысле?" - удивилась его словам Юля. "В прямом. Все у вас будет". - "У меня и так все есть. Только дома". - "Разве я не вижу, что вам там плохо? Оставайтесь здесь. Я сам съезжу за вашими вещами. А лучше всего я куплю вам все новое.
Пусть ваши вещи останутся там". - "Вы говорите такие странные слова", бормотала Юля, налившись краской. И краснела она точно так же, как Карина, покрываясь яркими пунцовыми пятнами. "Я не говорю ничего странного, Юля, сказал Роман, прямо глядя ей в глаза; - Я хочу, чтобы вы стали здесь хозяйкой моего дома. Я не буду говорить расхожих пошлостей, что вы мне очень нравитесь, что вы мой идеал.
Здесь нечто большее, я вам все потом объясню. Я знаю одно - вы мне очень нужны. И, извините за мою самонадеянность, мне кажется, что и я нужен вам.
Я постараюсь сделать вас счастливой. Человек должен быть счастлив. Пусть ему не так много времени дается на счастье, но он должен его испытать. Иначе не стоит появляться на свет. А вот вы никогда не были счастливы, Юля. Я точно знаю. Никогда". - "Это правда, - прошептала она. - Извините, Роман Ильич, а не найдется у вас чего-нибудь..." - "Нет. Этого я вам не дам.
Я привезу к вам хорошего врача, не коновала, каких большинство, а действительно хорошего врача-нарколога. Он поможет вам". - "Вы считаете, я нуждаюсь в этом?!" - глаза Юли стали внезапно злыми, взгляд жестким. "Да, считаю, - спокойно ответил Роман, не пугаясь ее взгляда. - Потому что так оно и есть. Вы будете счастливы и без употребления спиртного. Юля.
Я вам даю слово. А теперь выпейте кофе. А вот бутерброды с черной икрой. Кушайте, вам надо подкрепиться. Еще принесу апельсиновой сок, да много чего, но только без этого", - он улыбнулся вдруг и подмигнул ей. Она поняла и тоже улыбнулась.
Она провела у него полдня, а потом все же попросила отвезти ее домой. Он не задавал лишних вопросов, надо так надо. А она сама была немногословна, То есть о посторонних вещах она говорила много, но о своей семейной жизни ничего. Словно какое-то табу было наложено на эту тему.
Теперь, спустя два месяца после этого, он жалеет, что не расспросил ее подробно о ее семейной жизни.
Что может связывать высокую красивую Юлю и почти семидесятилетнего маленького Серова? Все могло бы произойти по-другому, если бы он изменил своей манере не задавать лишних вопросов и был полюбопытнее.
Через несколько дней после того, как Юля переночевала в доме Романа, она позвонила ему в Москву и сообщила, что Серов на Новый год уезжает в загранкомандировку. Его пригласил какой-то американский университет прочесть несколько лекций по истории бывшего Советского Союза. Он должен был уехать тридцатого декабря.
Роман даже не думал, что он может быть так счастлив после того, что пережил. От этого сообщения он чуть не подпрыгнул, как ребенок. "Мы встретим Новый год вместе?" - прошептал он. "Да", - тоже прошептала она в трубку, и у него яростно забилось сердце.
После этого у Романа было очень много дел.
Нужно было выполнить ряд поручений Сержа Заславского, сидящего во французской тюрьме. Весточки от него уже начали поступать Роману. Одно дело было связано с выездом из Москвы, и Роман вынужден был на два дня отлучиться. Причем поездка эта была очень рискованная, все должно было делаться в полном секрете от братвы. То, что знают двое, уже не секрет, это правило было усвоено Романом железно. А о местонахождении Татьяны Гриневицкой знал он один. И ему надо было добраться до аэропорта Внуково, сесть в самолет, долететь до тихого городка и доехать до тихого уютного домика с выдрессированной и запуганной прислугой, где находилась Таня, так, чтобы никто его не заметил. А ведь за ним могли следить совершенно для других целей и менты, и конкуренты.
Он воспользовался другим паспортом на имя Борисова Ивана Ивановича. Фотография в паспорте была его, но в сложном гриме, с усами и бородой. В таком виде он и выехал из конспиративной квартиры, которую снимал втайне ото всех...
Поездка была удачной, никто не выследил его, но записка, которую вез Роман для мужа Татьяны Андрея Дорохова, поразила его. Она была беременна - в таких условиях, скрываясь ото всех, постоянно рискуя оказаться за решеткой и подвергнуться суровому приговору... Он не уставал удивляться этой женщине, не по-женски жестокой, но в то же время обладавшей каким-то странным обаянием. И она верила ему, она сама сообщила ему об этом и в записке мужу написала.
Роман летел на самолете в Москву и думал о перипетиях судьбы. Он тоже хотел ребенка, хотел, чтобы у них с Юлей был ребенок, такой же славный, каким был покойный Сашка. И уж этого ребенка он от себя ни на шаг не отпустит...
Выполнив поручение Татьяны, Роман поехал к Юле. Серов уже улетел, и она была одна. Роман вошел к ней в дом, она напоила его кофе. "Где встретим Новый год?" - спросил Роман. "У тебя", - ответила она тихо, впервые назвав его на "ты". Он встал с кресла, подошел к ней и обнял ее за плечи. На ней был толстый ангорский джемпер и длинная черная шерстяная юбка. Она была такая теплая, такая домашняя, и так она была похожа на Карину... У Романа слегка закружилась голова. Он потянул ее к себе, и губы их слились в поцелуе. А потом он попросил ее собраться, и они поехали к нему домой.
За несколько часов до Нового года Роман выполнил поручение Татьяны Гриневицкой и отвез письмо Дорохову. Сам же помчался на свою уютную дачу, которая теперь была в миллион раз уютнее, потому что там находилась очаровательная женщина Юля, словно бы Карина воскресла из мертвых. Но теперь должен воскреснуть и Сашка. Его сын, у них обязательно будет сын...
Как чудесно они встретили Новый год! Покой, уют, вкусная еда, протопленный дом, дрова в камине, свечи, елочка в углу, которую Юля успела нарядить к его приезду... Французское шампанское, тосты за новый, девяносто девятый, который принесет им счастье... А потом была ночь, любовь, ласки, счастье...
И первое января, безмятежный день, прогулки по заснеженному поселку, по лесу, вкусный обед, опять шампанское. И Юля не заводилась, не просила подливать еще, налить чего-нибудь покрепче. Она была молчалива, спокойна, влюбленными большими глазами смотрела с благодарностью на Романа. И снова они были вместе - теперь днем, что было еще прекраснее. Лаская Юлю, Роман заметил у нее на плече какой-то странный след, будто от укуса. Он почему-то вздрогнул, а потом поглядел на ее спину. Несколько продольных рубцов проходили вдоль спины. Юля вдруг резко отодвинулась от него, закрыла лицо руками. "Что это?" - спросил Роман. "Не спрашивай ничего. Я сейчас уйду, понимаешь ты, уйду от тебя и больше не приду! Понял?" Он взглянул в ее глаза, мигом ставшие несчастными. Он все же хотел ответа.
Ему не нравились такие загадки. Не говоря ни слова, Роман глядел в глаза Юле. Она обняла его, крепко прижала к себе и стала покрывать поцелуями. "Я тебя очень прошу, Роман, если ты любишь меня, не задавай никаких вопросов". - "Я твоего муженька..." - вдруг прошипел Роман, и глаза его стали наливаться кровью. Юля зажала ему рот своей теплой ладошкой, а потом резко выскочила из постели. Она стояла перед ним совершенно обнаженная, с разрумянившимися щеками и растрепанными каштановыми волосами.
"Роман, - сказала она, - я уже пыталась покончить с собой, у меня есть опыт. Если ты будешь действовать в этом направлении, я доведу дело до конца. Поверь мне, я не пугаю. Мне терять нечего". Они долго смотрели друг другу в глаза. Роман отвел взгляд, не выдержав выражения ее глаз, беззащитно-детских и одновременно по-взрослому решительных и несчастных.
Он не хотел ее несчастья, он хотел, чтобы она была жива. И они наслаждались счастьем весь январь. Однажды Роман все же спросил Юлю: "Ну скажи мне, Юленька, что же, однако, связывает тебя с твоим мужем? Я не могу этого понять, дорогая моя. Мы же стали с тобой близкими людьми, ну почему между нами должно быть что-то недоговоренное? Почему ты не можешь уйти от него совсем? Я не буду мстить ему, оставлю его в покое, пусть живет, но что мешает тебе стать моей женой? Я люблю тебя, ты любишь меня, в чем же дело?" И снова этот странный взгляд, прикушенная нижняя губа... "Я не могу ответить на этот вопрос, Роман. Кстати, я была вчера дома, принесли телеграмму завтра он прилетает. И завтра я пойду туда". Роман вздрогнул, как будто ему причинили внезапную боль. Ничего не произнес. "Рома, он и так ведь задержался на целых десять дней", - словно извиняясь, сказала Юля. "Да что мне эти десять дней?! - закричал Роман. - Мне не нужны эти несчастные десять дней! Мне нужна вся жизнь, мне нужно, чтобы мы были вместе! Неужели ты этого не понимаешь?!" - "И я этого хочу", - тихо сказала она. "Так в чем же дело?" Она не отвечала, глядела куда-то в сторону. Так он ничего от нее и не добился. На следующий день Юля собрала свои вещи и ушла к мужу. И видел ее Роман с тех пор только раз.
