Даниил Корецкий - Настоящее имя
— Как обстановка, — спросил Атаманов, обводя взглядом всех четверых.
— Нормально, — ответил Каймаченко, бывший десантник, командир разведдиверсионной группы. — Они просто не знали, что это наша точка. Объяснили — сразу отъехали.
— У нас не обошлось без стрельбы, — вздохнул Степан Деревянкин, в прошлом разведчик внутренних войск. — Нашего парня ранило и мы одного завалили. Но груз забрали.
— У меня все нормально, — кивнул отставной капитан КГБ Силков. Встретились, разобрались, будут платить.
— У меня тоже порядок, — с улыбкой ответил «итальянец». На самом деле Ринат Шалибов был башкир, но свои родовые корни почему-то скрывал, предпочитая имидж иностранца. — Мы забили «стрелку» их «крыше» и договорились по хорошему: весь долг отдадут по сегодняшнему курсу. Правда, в течении двух недель…
— Две недели потерпим, — улыбнулся Атаманов. — Раненому выдать премию. И еще… Кто знает, кого искал Куракин в последние дни?
Отставники переглянулись и пожали плечами. «Итальянец» едва заметно прикрыл глаза.
— Все свободны. Ринат, останься, — сказал Атаманов.
— Какого-то парня, Карданов его фамилия, — ответил Шалибов, когда дверь за отставниками закрылась. — Раньше они с Куракиным работали вместе. А с год назад шеф начал его усиленно искать по всей России… Я отрабатывал московские адреса, но без толку. А тот на прошлой неделе сам объявился в Москве. Подробностей я не знаю, шеф занимался с Бачуриным и со своей личной группой. Они все вместе и взлетели на воздух…
— Еще что? — заинтересованно спросил Атаманов.
— Больше ничего.
Наступила долгая пауза.
— Ладно… А что там по этой бабенке?
«Итальянец» потупился.
— Там небольшой прокол вышел… Ребята ее… Ну это самое…
— Что?! — не своим голосом заорал Атаманов. — Да кто вам разрешал?! Совсем охуели?!
— Старший на улице был, он не при чем… Ну, а те двое… Свое дело сделали, потом проболтались по-пьянке…
— Да я их кастрирую, мудаков! — дико ревел Атаманов.
— Человека припугнуть надо было! А его разъярили, смертельно оскорбили, теперь он — навсегда кровный враг и никаких договоренностей и компромиссов быть не может! А все из-за того, что твои урки решили попарить болты! Они испортили все дело!
— Скажете наказать — накажем, — Шалибов продемонстрировал покорность. — Деньгами, или битьем, или… Только в землю их нежелательно — зачем людей терять… Дела-то не поправишь…
— В больницу сук, месяца на два! На инвалидность! И всем рассказать, чтобы знали, что такое нарушать приказ!
— Сделаем! — Шалибов встал. — Я лично прослежу. Да и сам приложу руку. У всех отбъем охоту…
Атаманов тяжело вздохнул. Демонстративная покорность «итальянца», признание ошибок и очевидное желание их исправить смирили его гнев. Тем более… Работать приходится со специфическим человеческим материалом. Если люди охотно берутся затащить женщину в подвал и избить, то какой смысл взывать к их совести за то, что они ещё и стащили с неё трусы…
— Ладно. Жди указаний внизу, без команды не уходи.
Когда Ринат вышел, Илья Атаманов с минуту сидел, не двигаясь и глядя в стену, словно медитируя. Он был в мыле, как загнанная лошадь. Воротник сорочки потемнел, спина потная. Начинала болеть голова. Тяжелый день. Тяжелая работа…
Телефон на столе несмело звякнул и умолк. Атаманов встал, открыл встроенный в стену бар, из плоской бутылочки налил на два пальца водки в широкий хрустальный стакан и выпил.
Атаманов в свои сорок пять лет являлся отставным полковником КГБ, ответственным за безопасность международных финансовых операций «Консорциума» и формально считался вторым человеком после Куракина.
Сейчас он стал первым. И эта стеклянная глыба, весь этот гигантский неустойчивый тетраэдр вдруг свалился на его плечи. Вдобавок к западным банкам и подставным фирмам в офшорных зонах, анонимным счетам и специальным курьерам, перевозящим «черную наличку», скользким банковским клеркам и не менее скользким адвокатам добавлялся чудовищный груз внутренних проблем. Кредиторы и должники, несговорчивые партнеры и их бандитские «крыши», анонимные угрозы и заложенные в автотранспорт бомбы, проверка кадров, бесконечные переговоры и «стрелки», сбор информации о конкурентах и противостояние им в аналогичной деятельности…
А тут ещё «прокол» на Ближнем Востоке!
Он пожевал яблоко, совершенно не чувствуя вкуса. «Консорциум» продал Ирану новейшие компьютерные технологии, позволяющие моделировать процессы распада атомного ядра, а ФСБ зацепила это дело и на полный ход ведет следствие! Этот громила Фокин проследил весь путь вырученных денег, а на них закуплены две золотодобывающие шахты на Чукотке и крупнейший угольный разрез на Урале… Еще немного и он вскроет весь стратегический план фирмы. Доказать-то, конечно, ничего не докажет, но проблем может быть много…
Атаманов налил себе вторую порцию «смирновки». Этот чертов майор прет, как танк, он неуправляем, да и откровенно придерживать его все боятся: уж больно жареные факты, можно так подставиться, что самому костей не собрать… И главная проблема состоит в том, что его, Атаманова, большие боссы могут сдать с потрохами и превратить в козла отпущения. Или даже заставить навсегда замолчать, окончательно обрубив концы… То, что Горемыкин сегодня ни словом не обмолвился об его деле, не поддержал, не ободрил — плохой знак. А тут ещё эта новость! Из-за каких-то грязных ублюдков Фокин теперь навалится на него, как раненый медведь…
Он выпил, закурил и уселся на свое место. Уже семь часов. Сейчас самое время поехать домой, скинуть одежду, пропотеть полчасика в сауне, окунуться в холодный бассейн, принять ещё сто грамм и, заведя будильник на половину шестого, завалиться спать.
Но были ещё дела, не менее важные, чем покупка Красноярского алюминиевого комбината…
Атаманов поставил бутылку и стакан на место, приоткрыл дверь кабинета и сказал секретарше:
— Вы можете идти домой.
Он услышал, как в приемной вздохнул, отключаясь, компьютер, щелкнул выключатель адаптера, скрипнула дверца одежного шкафа.
— До свидания, Илья Сергеевич, — донесся негромкий голос.
— До свидания, — сказал Атаманов.
Хлопнула дверь приемной.
Атаманов подвинул к себе телефон, набрал номер и поднес трубку к уху.
— Алло, Ринат. Зайди ко мне.
Шалибов вырос на пороге и застыл в ожидании распоряжений.
— Я слышал, кто-то из твоих неплохо разбирается в электронике, сказал Атаманов.
Ринат подумал.
— Татарин когда-то закончил радиотехнический институт, — наконец сказал он. — Но занимается, в основном, электронными замками…
— Давай его сюда, — Атаманов устало прикрыл глаза. — Сейчас же. Свяжись с ним, и приготовь пару бойцов. Поскорее только.
Пока Ринат переговаривался по мобильному телефону, Атаманов снова открыл бар. На этот раз он отставил бутылки в сторону, достал коробочку с апельсиновым соком и аспирин. Запив таблетку, Атаманов начал одеваться.
— Он будет через десять минут, — сказал Ринат.
— Хорошо. Спустись вниз, встретишь его. Потом идите в кабинет Куракина. Вьюн с Крепышом пусть остаются на входе, никого больше не пускать.
— Понял.
Ринат скользнул за дверь.
Атаманов сунул в карман пачку сигарет, порылся в столе и достал связку с двумя ключами. Это были ключи от куракинского кабинета. Точно такая же связка имелась у Бачурина. Кроме того, Бачурину были известны первые четыре цифры электронного кода на личном сейфе шефа; вторую четвертку цифр держал в памяти Атаманов.
Комбинация менялась в среднем раз в месяц, о чем Куракин извещал обоих замов по отдельности. Бачурин и Атаманов недолюбливали друг друга — Куракин об этом прекрасно знал. Договориться между собой замы не могли, следовательно, забраться в святая святых «Консорциума» по одиночке — тоже. Половинки кода должны были соединиться только в случае каких-то непредвиденных обстоятельств.
Непредвиденные обстоятельства!..
Никто из шефов Атаманова даже не мог предполагать, что они загнутся оба, в одну минуту, не успев отдать последние распоряжения. А невскрытый сейф в кабинете Куракина будет спокойно дожидаться визита следователей ФСБ. Уж они-то наверняка найдут спецов, которые взломают электронную защиту и выпотрошат этот сейф, как цыпленка.
Что там внутри? Какие сюрпризы?
Атаманов не знал наверняка. Копии счетов, чеков, расписки, полученные в результате работы с «черной» наличкой, компрометирующие материалы на конкурентов, представителей налоговых служб… Конечно, там могут оказаться и кое-какие бумаги, опасные для самого Атаманова.
Наверняка окажутся! Куракин был человеком осторожным, он привык никому не доверять, и имел «компру» на каждого… Потому и продержался столько лет на столь «горячей» должности.
