Себастьян Фитцек - Я – убийца
«Я прошел проверку» – этими словами Симон грустно поприветствовал его сегодня. Штерн знал, каково мальчику. Результат снял с него подозрение во лжи, но одновременно наложил клеймо убийцы. Симон говорил правду. Роберт даже немного стыдился, что эта новость его обрадовала. Но чем непонятнее оставалась для него тайна Симона, тем сильнее росла надежда, связанная с Феликсом.
– Правда, не бойся, – повторил Роберт и остановился рядом с Симоном перед террариумом с грызунами дегу, похожими на крыс.
– С чего это? Они же за стеклом.
– Я не об этом. Я говорю о твоих страшных воспоминаниях. Разве они тебя не пугают?
– Пугают, конечно. Но…
– Что «но»?
– Может, это мое наказание.
– За что?
– Может, я поэтому болен. Потому что раньше совершил такие ужасные поступки.
– Я запрещаю тебе даже думать об этом, слышишь? – Штерн схватил мальчика за плечи. – Кто бы ни убил этих людей, Симон Сакс, который стоит сейчас передо мной, не несет за это ответственность.
– Но кто тогда?
– Это я как раз пытаюсь выяснить. И мне нужна твоя помощь.
Штерн порадовался, что в павильоне с ночными животными было еще меньше посетителей, чем в остальном зоопарке. И никто из посторонних не мог слышать этот странный разговор. Пока они шли дальше, Штерн решил поддержать фантазию Симона о реинкарнации его души.
– А раньше, пятнадцать лет назад, у тебя было другое имя?
– Не знаю.
– Или ты выглядел по-другому?
– Понятия не имею.
Он снова отпустил Симона. Мальчик постучал костяшкой указательного пальца по стеклу маленького террариума, в котором были только насыпь из земли и различные пустынные растения, но никаких животных.
Карина снова присоединилась к ним, но держалась несколько в стороне, как будто не желая мешать их беседе. Штерну пришло в голову, что это, возможно, никакое не совпадение – говорить о необъяснимых явлениях именно перед террариумом с летучими мышами. Эти летающие кровососы, влачащие здесь существование, «видят» реальность в образе отраженных звуковых волн.
– Ты знаешь, почему убил тех людей? – спросил он. Самое позднее, на этом вопросе случайный прохожий вызвал бы службу охраны.
– Я не знаю. Наверное, они были злые.
Щелк. Щелк.
Штерн подумал о мигающей лампе в подвале, которую Симон описал сегодня утром.
Включилась. Выключилась.
Прежде чем он успел спросить, не помнит ли Симон чего-то еще, тот сухо кашлянул, и Штерн испуганно посмотрел на Карину, которая тоже это услышала. И тут же подбежала к ним.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросила она и положила руку Симону на лоб. Потом повела мальчика к большой информационной доске в центре зала, где посетители могли почитать о живущих здесь животных. Это было самое светлое место во всем подвале, где можно было разглядеть не только схематичные очертания предметов. Штерн увидел облегчение на лице Карины и тоже успокоился. Симон улыбался. Он просто подавился.
Роберт воспользовался моментом и вытащил мятый, потертый лист бумаги из кармана пальто. Если подумать, что он пролежал более десяти лет в руках мертвеца, листок на удивление хорошо сохранился.
– Симон, взгляни-ка. Ты узнаешь?
Карина сделала шаг в сторону, чтобы ее фигура не бросала тень на рисунок.
– Это был не я, – заявил Симон.
Щелк.
– Я знаю. Но твой рисунок в клинике очень похож на этот.
– Немножко.
– Когда ты его нарисовал?
Щелк.
– Когда проснулся. На следующий день после гипноза, я видел это во сне.
– Но почему? – Штерн посмотрел на Карину, но она лишь пожала плечами. – Почему эта лужайка?
– Это же не лужайка, – поправил Симон и снова закашлялся.
Он закрыл глаза, и теперь Штерн был уверен. Пыльная лампочка начала мигать и бросала приглушенный свет на воспоминания Симона.
– Что это тогда?
Где-то хлопнула дверь и захихикала маленькая девочка.
– Кладбище, – сказал Симон.
Щелк.
– И кто там лежит?
Щелк. Щелк.
Штерн чувствовал на своем плече руку, которая через пальто впивалась в его тело, словно он вор, которого схватили и насильно удерживают. Он был благодарен Карине за эту боль, которая немного отвлекала его от ужаса, вызванного словами Симона:
– Мне кажется, его зовут Лукас. Я могу отвести вас к нему, если хотите, но…
– Что «но»?
– В могиле лежит только его голова.
16
Он очень устал. Сначала множество вопросов, затем усыпляющие звуки в трубе, потом свежий воздух и в конце сумеречный свет в Доме хищников. Он хотел бодрствовать и слушать, что говорят. Но с каждой минутой это становилось все труднее, особенно когда в салоне так приятно пахло, а сама машина мягко вибрировала.
Симон прислонился головой к плечу Карины и закрыл глаза. Ее желудок урчал, и он чувствовал, что ей нехорошо. Карине не стало лучше с тех пор, как она, дрожа, высвободилась из объятий Роберта. Может, ей тоже не нравился толстый водитель, которого адвокат называл «Борхерт» и который так странно сопел, когда начинал говорить. Несмотря на прохладную погоду, на нем была только тонкая футболка с пятнами пота под мышками.
– Кто-нибудь из вас уже бывал в Ферхе? – спросил Роберт с переднего сиденья.
Симон моргнул, услышав название места, которое он назвал им еще в павильоне ночных животных. Вообще-то он уже не был уверен, действительно ли кладбище находится там. В тот момент это было просто смутное предчувствие. Ферх. Четыре буквы стояли как сверкающие восклицательные знаки перед его глазами, как только он их закрывал.
– Да, это рядом с поселком Швиловзе, сразу за Капутом.
– Откуда ты это знаешь? – подозрительно спросил Штерн водителя.
– Да там рядом находится «Титаник». Раньше была моя самая большая дискотека.
Карина сместилась вперед.
– А мы успеем до четырех часов?
– Мой навигатор показывает, что мы будем на месте через сорок пять минут. Времени в обрез. Долго осматриваться не получится.
Штерн вздохнул. Его голос звучал громче: должно быть, он обернулся к Карине.
– Мальчик спит?
Симон почувствовал, как она нагнулась к нему. Он даже дышать боялся.
– Да, думаю, спит.
– Хорошо, потому что я хочу спросить тебя кое о чем. Но, пожалуйста, ответь мне честно. Просто у меня такое чувство, что я постепенно теряю рассудок. Ты действительно в это веришь?
– Во что?
– В переселение душ. Реинкарнацию. В то, что мы уже когда-то жили.
– Я… – Карина медлила с ответом, словно хотела сначала дождаться реакции своего собеседника, прежде чем определиться со своей позицией. – Да, думаю, верю. Существуют даже явные доказательства этого.
– Какие? – услышал он недоверчивый голос адвоката.
– Ты слышал о случае шестилетнего Таранджита Сингха?
Так как ответа не последовало, Симон предположил, что Штерн покачал головой.
– Он живет в Индии, в городе Джаландхаре. Это действительно произошло, по телевизору даже показывали небольшой репортаж. Реинкарнация – неотъемлемая часть буддизма. Хиндуисты верят, что каждый человек обладает бессмертной душой, которая после смерти переселяется в другое тело, иногда даже в животное или растение.
– С ума сойти, меня это сейчас интересует, – прошептал Штерн больше самому себе и так тихо, что Симон с трудом разобрал слова.
– Таранджит – лишь один из многочисленных задокументированных случаев реинкарнации в Индии. Известный исследователь Ян Стивенсон за свою жизнь опросил там более трех тысяч детей.
Штерн хмыкнул в знак согласия.
– О нем я уже слышал.
– А что было с этим Танджуком? – спросил Борхерт.
– Его зовут Таранджит, – поправила Карина. – Мальчик утверждал, что в нем живет душа ребенка из соседней деревни, который погиб в автомобильной аварии в 1992 году. Он помнил невероятные детали того происшествия, хотя никогда не покидал своей деревни.
– Да он просто слышал разговор родителей об этом несчастном случае. Или прочитал в газете.
– Это самые распространенные объяснения, но вот теперь держитесь.
Симон ощутил, как сердце Карины забилось быстрее.
– Один очень известный в Индии криминолог, Радж Сингх Шаухан, хотел получить объективное доказательство. Думаете, что он сделал?
– Использовал детектор лжи, как с Симоном?
– Лучше. Этот человек – эксперт в области судебного почерковедения. Он сравнил почерк Таранджита с почерком умершего мальчика.
– Только не говори, что…
– Именно. Так и есть. Почерки были идентичны. И теперь объясни мне это!
Симон уже не услышал, что ответил Роберт. Хотя он твердо решил не засыпать хотя бы еще одну минуту, бороться со сном больше не было сил. Он разобрал только имя Феликс и что речь шла о каком-то голосе на DVD, а потом отключился. Его пугающий сон начался, как всегда. Только дверь открылась сегодня чуть легче.
И спускаться по лестнице, ведущей в темный подвал, было проще, чем в первый раз.
17
Симон проснулся от резкого толчка, который увлек его вперед.
