Победителей не любят - Марина Серова
Как только Минь Чи сказал это, я поняла, что несколько занятий мастера мне в самом деле не помешают. Кто сможет научить меня чему-то стоящему, если не человек, который уже в первую нашу встречу сумел преподать мне неплохой урок самообладания и проницательности? К счастью, я пока не утратила способность достойно принимать собственные ошибки и учиться даже у потенциальных противников.
Интересно, будут ли наши дальнейшие встречи с Минь Чи выглядеть как общение учителя и ученика? Я все еще не могла понять, догадывается ли он о моей истинной цели. Не стоит недооценивать его связи. Кто-то мог предупредить его о моем визите, и сейчас он просто играет со мной как кошка с мышкой, уже угодившей в мышеловку. Вероятность такого сценария невелика, но иметь ее в виду стоит.
Занятие между тем шло своим чередом.
– Что необходимо знать о дыхательной технике туна? Она разработана даосами для проведения внутренней энергии ци по каналам нашего тела. Как видите, если вы действительно надумали идти по пути нэй-дун, придется пересмотреть все привычки, образ жизни и мышления хотя бы на время. И, кстати, мне придется взять с вас обещание не распространяться о сути наших уроков. Таковы условия изучения нэй-цзя. Вы еще не передумали?
– Нет, мастер. Я согласна.
– Тогда советую вам переодеться в удобную одежду, если такая у вас вообще имеется.
Оставит он, интересно, эту тему? Сколько можно надо мной издеваться?
– С собой у меня только этот костюм и джинсы. – Я приготовилась выдержать очередную шутку.
– Что ж, пусть первое занятие будет усложненного типа. Ничто не должно мешать вашей концентрации. Даже тот факт, что вы, мягко говоря, нелепо смотритесь в этом костюме. Думаете, я не знаю, откуда он? С племянницей, а она любительница аниме, мне не раз доводилось смотреть этот мультфильм. – Минь Чи кивнул на мой наряд.
Ох, как мне хотелось в эту минуту показать ему пару приемов карате. Увы, я прекрасно понимала, что кулаками делу не поможешь. Любое проявление агрессии сейчас все испортит и лишит меня доступа к необходимой информации. И потом, будем смотреть правде в глаза: вряд ли у меня есть шансы навешать люлей мастеру. Да он меня не просто обезвредит, а еще и отвесит с десяток шуток на этот счет.
Пока я неуклюже усмиряла свой гнев, Минь Чи взял две маленькие подушки для медитации. Одну положил возле меня, на другой расположился сам, приняв позу полулотоса. Он прикрыл глаза и сделал плавный глубокий и продолжительный вдох. Выдохнул. Открыл глаза, пару секунд смотрел куда-то в пустоту, потом перевел взгляд на меня. На мгновение мне показалось, что это другой человек, не тот, с кем мы беседовали все это время.
С первых минут спокойная уверенность Минь Чи поражала. Но то, что исходило от него сейчас, было на порядок выше. Не уверена даже, что я смогу передать свое ощущение словами. Передо мной сидел человек, при одном взгляде на которого вы начинали видеть сквозь него – настолько он был растворен в пространстве, в самом себе. И в то же время нельзя было не ощущать его мощное присутствие, его энергию.
Во взгляде мастера были покой и абсолютная свобода от желания оценивать что бы то ни было. Постепенно это ощущение передалось и мне. Около минуты Минь Чи и я ничего не делали – шла невидимая глазу внутренняя настройка. Мне даже стало немного страшно, промелькнула мысль о гипнозе. Но нет, я достаточно хорошо знаю, что такое гипноз, и очевидно, что это не он. Спустя какое-то время мне удалось вспомнить несколько выдержек из древнекитайских трактатов, где описывался подобный эффект сонастройки учителя и ученика.
– Приступим к занятию, – наконец сказал Минь Чи. Мое посвящение в таинство даосских практик началось.
Признаться честно, урок произвел должное действие. Я действительно увидела настоящего мастера. Что-то действительно изменилось во мне, точнее даже, не изменилось, но стало совершенствоваться. Будто ко всем моим и без того неплохо прокачанным навыкам добавилось еще несколько очков. Ушло ощущение суеты, голова прояснилась, мысли и чувства легче поддавались контролю, а решения приходили на раз-два. Мое новое состояние позволило сконцентрироваться на обстановке, быстро проанализировать ее и сделать выводы. Я уже не сомневалась, что Минь Чи не замешан в преступлении с Диминым препаратом. Иначе зачем ему учить меня практикам, которые только усилят мои навыки и способности? Наоборот, он пытается мне помочь.
Однако с той же степенью уверенности, которая позволяла утверждать, что Минь Чи не причастен к похищению препарата, я готова была согласиться, что ему что-то известно. Наше с ним взаимодействие с самого начала напоминало игру. Сейчас я решила, что пора от иносказаний перейти к делу.
– Мастер, а не сыграть ли нам в вэйци? – Я выразительно покосилась на столик, на котором только что дотлело благовоние.
– Почему бы и нет? – хитро улыбнулся Минь Чи – наверняка ощутил подвох. – Но я все же предпочитаю называть ее го, а не вэйци, потому что верю в ведические, а не китайские корни игры.
Вот так, Танюша: он не просто обставил тебя еще до начала сражения, но и как бы невзначай продемонстрировал недочеты твоего хода. Я все отчетливее ощущала, что наша игра началась, как только я переступила порог зала.
– Я редко играю в го здесь, в России, здесь мало достойных соперников. Кто знает, может быть, вы именно такой. – Минь Чи многозначительно посмотрел на меня.
Он направился к столику, аккуратно убрал подставку с благовониями и развернул его. Оказалось, что это вовсе не столик, а крышка для настоящего гобана – игровой доски. Мастер вынул чаши с камнями из ящичка в верхней части крышки и жестом пригласил меня подойти ближе. Теперь я могла разглядеть гобан во всех деталях. Он был насыщенного желтого цвета, это означало, что стол сделан из каи. Между прочим, японцы считают это хвойное дерево единственным подходящим для гобана. Судя по рисунку волокон, стол был выпилен из цельного ствола. Такие гобаны особенно ценятся у игроков в го, а об их цене я лучше умолчу. Словом, весь игровой инвентарь Минь Чи соответствовал лучшим традициям го. Очевидно, мастер относился к игре серьезно, и
