Стрела Гильгамеша - Александрова Наталья Николаевна
Понемногу голос Венедиктова набирал силу, чувствовалось, что он знает и любит карты, что работа эта для него важна, он ей увлечен.
Мария с удивлением отметила, что взгляд его стал не таким унылым, спина не такой сутулой, а голос потерял занудство.
– Сохранилось очень немного древнеегипетских карт, но они показывают высокое искусство картографов тех времен. Самая старая из дошедших до наших дней Туринская папирусная карта датируется 2500 годом до нашей эры. Она показывает горы к востоку от Нила, где добывалось золото и серебро, шахтерские поселки, колодцы и дороги, связывающие этот регион с центральным Египтом.
Мария тщательно следила, чтобы на лице ее отражался неподдельный интерес, хотя вряд ли эти сведения когда-нибудь ей пригодятся. Роман, который она начала, совершенно о другом. Да и писать некогда. Ох, пройдут все сроки…
– Значительно продвинулась картография в Древней Греции. Если ранние ученые считали Землю плоской, то великий Аристотель в четвертом веке до нашей эры привел доказательства ее шарообразной формы. Он писал, что эта форма может быть доказана тем, что некоторые звезды видны только в определенных частях Земли, тем, что терминатор лунного затмения всегда круглый, а также тем, что корабли как бы тонут, уходя за горизонт…
Мария начала скучать, едва ли не задремала от монотонного голоса господина Венедиктова. Все это, конечно, интересно, но она просто теряет время, которого ей не хватает. Это Надежда может себе позволить всюду ходить, она женщина неработающая. А этот тип разговорился, сел на своего любимого конька, никак его не остановить.
Мария вздрогнула, когда дверь открылась и в кабинет вошла женщина средних лет.
– Кирилл Николаевич, – проговорила она бодро, – тут для вас посылка пришла! – и с этими словами положила на стол Венедиктова небольшой пакет.
Едва дверь за ней закрылась, Кирилл Николаевич извинился перед Марией, открыл пакет и вытряхнул на стол содержимое.
Это была небольшая картонная коробочка.
Венедиктов забыл о том, что кроме него в кабинете есть кто-то еще. Он забыл вообще обо всем. Склонившись над упаковкой, дрожащими руками открыл ее…
Лицо его побелело, как школьный мел, и он беззвучно сполз на пол.
– Что с вами?! – вскрикнула Мария, перегнувшись через стол и при этом увидев содержимое коробочки.
Ясно, почему Венедиктов потерял сознание. Ей и самой-то стало нехорошо, когда она увидела это. В коробке лежал женский палец. Длинный палец с ярко-красным наманикюренным ногтем. Судя по всему, безымянный. На нижний сустав было надето изящное кольцо – золотой перстень с крупным золотистым топазом.
Мария вспомнила рассказ Надежды о сеансах психоанализа, о том, что аналитик внушал Венедиктову, и поняла, что Кирилл Николаевич узнал в этой посылке палец своей жены… Несуществующей жены! Но палец-то был абсолютно реальный! И кольцо, психоаналитик про него тоже упоминал.
Вот как все обстряпали, золота не пожалели!.. И палец… Он же настоящий! Не из папье-маше…
Немудрено, что несчастный потерял сознание при виде посылочки.
И тут Мария сделала совершенно невозможную вещь. Покосившись на Венедиктова, она завернула обрубок в носовой платок и спрятала его в сумочку, а на место пальца положила в коробку тюбик губной помады, вытащенный из косметички. И только после этого похлопала Венедиктова по щекам.
Однако это не помогло, Кирилл Николаевич не подавал никаких признаков жизни.
Не помер бы, чего доброго! Этак полиция понаедет, придется им документы предъявлять, на Армена ссылаться. Полковник, конечно, поможет, но будет недоволен.
Мария выбежала в коридор, увидела проходившую мимо сотрудницу и крикнула что есть силы:
– Помогите, Кириллу Николаевичу плохо!
Женщина всплеснула руками, изменилась в лице и бросилась в кабинет Венедиктова.
Только теперь Мария разглядела ее. Это была та самая особа, которая только что принесла посылку, – сутулая рыжеватая женщина лет сорока с лишним, в старомодных очках и длинной вязаной кофте неопределенного оттенка.
Дама попыталась применить тот же способ реанимации, что и Мария, – похлопала Венедиктова по щекам. Не добившись результата, женщина позвонила кому-то по телефону.
В кабинет примчались еще две сотрудницы примерно такого же типа и засуетились вокруг Кирилла Николаевича. Одна была полной, в широких брюках, свободной блузе и стеганой жилетке поверх нее, другая, наоборот, такой худой, будто год вообще не ела, и трикотажное платье желтого цвета так ее обтягивало, что видны были все кости.
В это время на письменном столе пискнул телефон Венедиктова. Мария нажала на кнопку, чтобы узнать, что ему пришло, и на экране появилось сообщение: «Как тебе понравилась посылочка? Если не хочешь всю ее получить маленькими частями, сделаешь все, что мы тебе велим. Жди новых сообщений». Вот оно как!
Мария обернулась на женщин, суетившихся вокруг Венедиктова. Им явно было не до нее, вся троица суетилась вокруг несчастного, мешая друг дружке.
Мария вспомнила наставления Надежды и положила телефон, который та ей дала, рядом с гаджетом Кирилла Николаевича. Затем включила приложение, которое установил на смартфон незаменимый Боб, – Надежда не поленилась навестить его вчера с песочным пирогом с абрикосами, столь полюбившимся компьютерному гению.
На экране замелькали зеленые полоски – приложение Боба копировало на Надеждин смартфон основные параметры аппарата Венедиктова, создавая клон этого телефона. Меньше чем через минуту процесс электронного клонирования был завершен.
Тем временем общими усилиями заботливая троица оживила Венедиктова. Он пока молчал, но шевелился и негромко постанывал.
Одна из дам наконец обратила внимание на Марию и подозрительным тоном спросила:
– А вы вообще кто такая? И что здесь делали?
– Я вообще-то писательница, пришла к Кириллу Николаевичу за консультацией по своему новому роману, – обстоятельно объяснила Мария. – Мне нужно описать старинные карты, а он – лучший специалист…
– Ну и как, проконсультировались? – в голосе женщины отчетливо ощущался сарказм.
Мария предпочла этого не заметить и спокойно ответила:
– Да, он рассказал мне много интересного и полезного о древних географических картах. Представляете, они были уже в Вавилоне, и в Египте, и в Древней Греции! И даже на стенах пещер, где жили наши далекие предки!
– Я в курсе, – сухо ответила собеседница. – А когда с ним случилось это? – Кивнула на Венедиктова. – Думаю, не тогда, когда он рассказывал о вавилонских картах.
– Нет, это случилось, когда вы принесли ему посылку. Точнее, когда он ее открыл.
– Посылку-у? – протянула женщина. – А что в ней было?
– Я не имею привычки заглядывать в чужие посылки, но в ней была эта коробочка.
Сослуживица Венедиктова с жадным любопытством схватила упаковку, заглянула в нее и разочарованно процедила:
– Пома-ада…
– Помада, – подтвердила Мария, изобразив вульгарное женское любопытство и заглянув через ее плечо. – Интенсивно розовая, номер сто восемьдесят шесть…
– Сразу видно, что вы разбираетесь в таких вещах! – прошипела особа.
– Как всякая нормальная женщина, – парировала Мария. – Кстати, это ведь вы принесли ему посылку.
– И что с того?
– А где вы ее взяли?
– Как – где? У курьера, который ее доставил.
– А из какой фирмы был этот курьер?
– Понятия не имею!
– Но хотя бы как выглядел?
– Я не запомнила. – Женщина поджала губы.
– Очень плохо! Полицию факт наверняка заинтересует.
Выпалив это, Мария обмерла. Что она несет? Какая полиция? Кто будет ее вызывать, если преступления никакого нет? Ведь палец у нее в сумочке…
– Ой, я имею в виду врачей, вы ведь вызовете ему «скорую»?
– Зачем? – Женщина пожала плечами. – Вы человек посторонний, а мы уже всякого навидались. Кирилл Николаевич, он…
– Он болен?
– А вы, собственно, почему интересуетесь?
Мария поняла, что нужно уходить, и как можно скорее. Повернулась к женщинам, все еще хлопотавшим вокруг Венедиктова.
