Марина Серова - Смешные деньги
Я остановила «Фольксваген» на углу, и мы вышли. Моя клиентка понеслась по переулку, но я придержала ее и внимательно осмотрела окрестности. В нашем доме все окна светились. В доме напротив, который был похож на него как две капли воды, одно окно на втором этаже оставалось темным. Скорее всего именно там и устроил наблюдательный пункт Артур Фридлендер. Но, как я ни старалась, мне ничего не удалось рассмотреть за черным стеклом.
Сам переулок был погружен в полумрак — только желтый отсвет из зашторенных окон позволял что-то разглядеть вокруг. Хотя вряд ли мы смогли бы проскочить незамеченными мимо бдительного ока Артура Фридлендера: слишком узнаваемая была компания.
Вход во двор казался черным провалом. Мы двигались на ощупь, придерживаясь руками за шершавую стену дома.
— Почему здесь не имеется освещения? — с любопытством спросила мисс Фридлендер. — Это же очень неудобно!
Я не успела ответить. Из черного мрака двора на нас обрушились два ослепительных луча света. Словно кто-то из обитателей ада, заслышав жалобу мисс Фридлендер, решил помочь ей таким издевательским способом. В аду пользовались галогенными лампами, свет которых нестерпим, и мы, конечно, тут же зажмурились. Мисс Фридлендер вдобавок пронзительно завопила от ужаса и вопила до тех пор, пока впереди не зарычал автомобильный мотор.
Мы едва успели прижаться к стене, как мимо нас пронесся черный автомобиль, обдав нас вихрем и запахом бензина. Мисс Фридлендер снова вскрикнула, но уже не так громко, потому что автомобиль был ей более понятен, чем два дьявольских глаза из темноты. Но, сделавшись понятней, эта неизвестно откуда выскочившая машина не стала безопасней. И дело было не в том, что она едва не размазала нас по стене. Я сразу догадалась, что здесь что-то нечисто.
Выехав из ворот, автомобиль ловко повернул направо и тут же затормозил. Дверцы его щелкнули, и наружу выскочили три или четыре человека довольно внушительной комплекции. Они бросились к нам.
Если бы я была более бдительной и не относилась так легкомысленно к охране своей клиентки, тогда, возможно, мы не попали бы в такую скверную ситуацию. Я даже не знала, что это за люди и чего они хотят. Пришлось действовать экспромтом и с полной отдачей.
Я толкнула мисс Фридлендер в спину и сказала:
— Бегите в дом, во двор, куда угодно!
А сама кинулась навстречу неизвестным, которые уже были близко. Один из них осветил меня лучом карманного фонарика и приглушенно крикнул:
— Я отучу тебя сюда шляться, сука!
Дальше все разворачивалось очень быстро. Я нанесла наугад удар ногой и попала. Кричавший захлебнулся и выронил фонарик. Я тут же сгруппировалась и бросилась в ноги второму, чья тень мчалась на меня, как паровоз. Он споткнулся и со сдавленным криком полетел в темноту.
Перевернувшись на земле, я вскочила на ноги и попыталась определить, где находятся мои противники. По некоторым звукам я догадалась, что один из них сцепился с негром Джимми. Вспомнив про широкие плечи бухгалтера, я решила, что он сумеет сам за себя постоять, и поспешила на помощь мисс Фридлендер: ей, кажется, приходилось туго.
В глубине двора послышались глухие удары и жалобный крик моей клиентки. Я подхватила с земли фонарик и бросилась во двор. По пути я едва не натолкнулась на того типа, которого я свалила вторым. Он как раз поднимался на четвереньки и представлял собой прекрасную мишень.
Я с ходу врезала ему ногой в челюсть и окончательно отправила в нокаут. За спиной у меня дрались Джимми и его невидимый партнер. Еще дальше возился и стонал владелец фонарика.
Я побежала на крик мисс Фридлендер. Луч фонарика выхватил из темноты могучую мужскую фигуру, подмявшую под себя крошечную вопящую женщину. На секунду он оглянулся, и я увидела оскаленное несимпатичное лицо, странно белое в свете электрической лампочки. Подскочив ближе, я что было силы врезала фонариком этому громиле по голове. Я метила в висок, но, по-видимому, у этого чудища голова представляла собой сплошной костный нарост — фонарик разлетелся вдребезги, а мужчина словно ничего не почувствовал.
Однако он оставил в покое мисс Фридлендер и переключился на меня. Увернувшись от двух-трех ударов, я отступила к дереву, которое росло в конце двора. Рука моя нащупала деревянное сиденье качелей, которое свисало на веревке с огромного сука. Я натянула веревки и отвела качели чуть-чуть назад.
Мордоворот зарычал и бросился на меня. Я отпрянула, толкнув ему навстречу качели. Они бесшумно помчались к нему и врезались в переносицу с чудовищным стуком и хрустом. Громила отступил на шаг, а затем тяжело осел на землю.
Тогда я решила помочь надменному Джимми, который все еще боксировал около ворот — только теперь ему приходилось противостоять двум соперникам сразу. Но он не уступал — я слышала смачные удары и сдавленную брань на двух языках. Для того чтобы чувствовать себя увереннее, мне пришлось выдернуть увесистый шест, подпиравший проволоку для сушки белья. С шестом в руках я подбежала к дерущимся и, улучив момент, махнула своим оружием.
Но схватка в темноте слишком непредсказуема — в ту секунду, когда шест описал в воздухе дугу и приближался к голове противника Джимми — они неожиданно поменялись местами, и удар обрушился на шею афроамериканца. Он рухнул наземь как подкошенный и больше не шевелился. А шест треснул и обломился, оставив меня с полуметровым обломком в руках. Оба негодяя воспрянули духом и бросились на меня. К ним почти сразу присоединился и третий, которого не взяли ни фонарик, ни качели. Я поняла, что настал тот момент, когда мне уже не удастся справиться со служебными обязанностями. Страшно мне не было, но взяла огромная досада, когда я представила себе торжествующую физиономию чернокожего бухгалтера, который будет избавлен от необходимости фиксировать мое рабочее время.
Подстегнутая этим видением, я страшно закричала и, взмахнув обломком шеста, пошла на прорыв.
Не знаю, чем бы все это кончилось, но вдруг с улицы послышался топот ног, отчаянный вопль на чистом английском: «Стоять! Милиция!» и раскатистый, оглушительный звук выстрела. Все остолбенели, а потом бросились врассыпную.
Выстрелы загрохотали один за другим, отзываясь эхом в темных закоулках. Одновременно захлопали дверцы автомобиля и взревел мотор. Черный автомобиль, стоявший у ворот, сорвался с места и помчался прочь. Внезапно стало тихо. Я выбежала на улицу и огляделась. Красные огоньки автомобиля исчезли в конце переулка. Вокруг было пустынно. Погасли даже огни в домах — предусмотрительные жильцы предпочитали не афишировать себя.
Не было никакого сомнения — нас спас Артур Фридлендер. Это он, высмотрев нас в бинокль, заподозрил что-то неладное и вмешался в события. Между прочим, кое-что прояснилось и в отношении приобретенного им пистолета — судя по лихому звуку, это был не пневматический и не газовый пистолет, а самый обыкновенный пугач — он пришелся как нельзя кстати. Даже я не сразу поняла, что стрельба ненастоящая.
Правда, теперь тетушкина версия рушилась как карточный домик. Если сводный брат желает своей сестре смерти, для чего ему ее спасать? Не говоря уже о том, что пугач не приспособишь под дробовой патрон! Все это было очень странно. Но думать было некогда — я опять вернулась во двор, чтобы помочь мисс Фридлендер. Я не опасалась, что жители могут вызвать милицию — эти дома не были телефонизированы. Но шум выстрелов наверняка был слышен и в других кварталах. Так что на всякий случай следовало побыстрее убираться отсюда. По пути я наклонилась к распростертому на земле телу бухгалтера. Он был без сознания, но сердце билось. Я выпрямилась и увидела в глубине двора пляшущий лучик электрического света. Кто-то, стоя на коленях, копался в переметной суме мисс Фридлендер — и это был мужчина!
На секунду я замерла. Своими собственными глазами я видела, как все четверо налетчиков сели в автомобиль. Артур Фридлендер во двор не заходил, ограничившись пальбой из-за угла, и тут же скрылся, как только спугнул нападавших. Кто же это мог быть?
Бесшумно ступая, я подошла поближе. Неизвестный мужчина, чертыхаясь, рылся в недрах женской сумки, отбрасывая в сторону то, что его не интересовало. Лица его я не видела, так как луч фонарика был направлен на сумку. Но меня очень удивило, что незнакомца не прельстили ни кредитные карточки, ни деньги — все это летело на землю, точно бесполезный мусор.
Наконец он выхватил из сумки какой-то конверт и, заглянув внутрь, издал радостный вопль.
— Стоять, полиция! — азартно крикнула я, подскакивая к мужчине сзади.
Фонарик, точно гигантский светлячок, полетел куда-то вбок, а мужчина, сжавшись в комок, метнулся мимо меня к воротам, точно регбист, штурмующий зону. Я не сориентировалась в темноте, и его массивная туша, задев меня, торпедой понеслась дальше.
