Жорж Сименон - Мегрэ и Дело Наура
- Вас не смущало, что тот мог присутствовать при вашей беседе с мужем?
- Я привыкла к вечному присутствию Уэни. Не знаю, который был час, когда я спустилась вниз. Я уже надела шубу. За мной шла Нелли с чемоданом, который она поставила в коридоре, и мы поцеловались на прощание.
- Она должна была к вам присоединиться?
- Как только я вызвала бы ее.
- Она поднялась в свою комнату, не дожидаясь результатов вашего разговора с мужем?
- Нелли знала, что я приняла решение и не откажусь от него.
Зазвонил телефон, стоявший на маленьком круглом столике. Мегрэ знаком показал Люка, чтобы тот взял трубку.
- Алло!.. Да... Комиссар здесь... Одну минуту... Мегрэ знал, что сейчас услышит голос Жанвье.
- Он приехал, шеф, находится у себя, на бульваре...
- На бульваре Монпарнас?
- Вы уже знаете? У него однокомнатная квартира на третьем этаже. Я звоню из небольшого бара, что напротив этого дома...
- Продолжай наблюдать за ним... Пока... Лина спросила с самым естественным видом, как будто это само собой разумелось:
- Висенте приехал?
- Да. Он у себя.
- Почему полиция за ним следит?
- Потому что ее задача наблюдать за всеми подозреваемыми.
- Почему вы его подозреваете? Никогда ноги Висенте не было в доме на авеню Парк-Монсури.
- Возможно.
- Вы мне не верите?
- Я не знаю, когда вы говорите правду. Кстати, как вам удалось узнать адрес доктора Пардона?
- Его мне дала Нелли, а она узнала от нашей служанки, которая раньше жила в том районе. Мне требовалась срочная помощь, и как можно дальше от дома...
- Хорошо! - проворчал Мегрэ без всякой убежденности в голосе, решив ничего не принимать на веру. - Вы целуете на прощание Нелли Фелтхеис в коридоре, где стоит чемодан. Она поднимается по лестнице. Вы входите в комнату мужа и видите, что он чем-то занят с Уэни. Она кивнула.
- Вы сразу же сообщили ему об отъезде?
- Я сказала, что уезжаю в Амстердам и напишу оттуда через своего адвоката, чтобы решить вопрос о разводе.
- Как он отреагировал?
- Он долгое время глядел на меня, ничего не говоря, затем прошептал: "Это невозможно".
- Он не попросил Уэни удалиться из комнаты?
- Нет.
- Наур сидел за своим столом?
- Да.
- А Уэни сидел напротив?
- Нет. Он стоял рядом, с бумагами в руке. Не помню, какие слова я говорила. Я все же была взвинчена.
- Алваредо советовал вам взять с собой какое-нибудь оружие? Он вам дал его?
- У меня не было оружия. Да и зачем мне нужно было его иметь? Я заявила, что решение мое окончательное, что ничто не заставит меня отказаться от него, и уже почти повернулась, чтобы направиться к двери... когда услышала выстрел и одновременно почувствовала резкую боль, как ожог, в лопатке.
Должно быть, я повернула голову назад, потому что помню, что Феликс стоял, держа пистолет в руке. Я как сейчас вижу его вытаращенные глаза, словно он только тогда вдруг осознал, что сделал.
- А Уэни?
- Он неподвижно стоял рядом с ним.
- Что вы делали дальше?
- Я боялась потерять сознание. Мне не хотелось, чтобы это случилось в доме, где я осталась бы во власти этих двух мужчин. Я устремилась к двери, добралась до машины, дверцу которой открыл мне Висенте.
- Вы не слышали второго выстрела?
- Нет. Я сказала Висенте, чтобы он отвез меня на бульвар Вольтера к врачу и назвала адрес...
- Но вы все-таки не знали доктора Пардона...
- У меня не было времени объяснять. Мне было плохо.
- Почему вы не поехали к Алваредо, его дом в двух шагах, чтобы он вызвал своего врача?
- Потому что я не хотела скандала. Я стремилась в Голландию и была убеждена, что полиция ни о чем не узнает. Поэтому у доктора я не проронила ни слова, чтобы он не смог меня узнать по акценту.
Я не ожидала, что нам будут задавать вопросы. Я даже не знала, что в ране была пуля и считала, что она была поверхностной. Нужно было только остановить кровотечение.
- Как Висенте и вы собирались добраться до Амстердама?
- На его машине. Когда я вышла от врача, то почувствовала себя слишком слабой, чтобы многие часы провести в дороге, и Висенте посоветовал лететь самолетом. Я помнила, что есть ночной рейс, которым однажды летала. В Орли нам пришлось долго ждать, и мы не были уверены, что самолет сможет взлететь из-за снега и гололедицы.
В Амстердаме Висенте сразу же отвез меня на такси к Анне, и я сказала, в каком отеле ему ждать моего звонка... До моего развода мы жили бы с Висенте в разных местах...
- Чтобы избежать обвинения в супружеской измене?
- Меры предосторожности были уже излишними. После этого выстрела Феликс не мог отказать мне в разводе.
- Таким образом, если я правильно понял, в конечном счете все для вас закончилось удачно?
Она посмотрела на него и, невольно улыбаясь, с хитрым видом призналась:
- Да.
* * *
Самым любопытным было то, что все это казалось правдоподобным, хотелось в это верить, так откровенно и искренне отвечала она на вопросы. Наблюдая за ее лицом, похожим на детское, как и у Нелли Фелтхеис, Мегрэ понимал, почему Наур обращался с ней, как с маленьким ребенком, и почему Висенте Алваредо потерял голову от любви, решив, несмотря на мужа и двух детей, жениться на ней.
В комфортабельной и уютной гостиной царила приятная атмосфера, и хотелось полностью расслабиться. У Люка был вид толстого кота, который вот-вот замурлычет.
- Я позволю себе сделать одно замечание, мадам Наур: нет никого, кто подтвердил бы ваши слова. По вашему утверждению, вас было трое в кабинете в момент первого выстрела.
- Но у вас ведь есть показания Фуада.
- К сожалению, он утверждает, что вернулся в дом лишь во втором часу ночи, и установлено, что он ушел из клуба на бульваре Сен-Мишель приблизительно в это время.
- Он лжет.
- Его там видели.
- А если он отправился туда после выстрела?
- Мы постараемся выяснить это.
- Вы можете спросить у Нелли.
- Она не понимает французского языка, не так ли? Мегрэ почувствовал ее легкое замешательство, и она уклончиво ответила:
- Нелли говорит по-английски.
Внезапно плотное тело комиссара распрямилось, он бесшумно подошел к двери в соседнюю комнату и резко ее открыл. Горничная чуть было не рухнула на него, ей с трудом удалось сохранить равновесие.
- И давно вы подслушиваете?
Она закачала головой сначала утвердительно, потом отрицательно, взглядом призывая хозяйку прийти ей на помощь.
- Она немного понимает французский язык, - вмешалась Лина, - но каждый раз, когда она пытается говорить, особенно в магазинах, люди смеются над ней.
- Пройдите вперед, Нелли. Пустите двери. Когда вы узнали, что мадам Наур должна уехать в Амстердам в пятницу вечером?
- Уан уик... Одна неделя.
- Смотрите на меня, а не на нее.
Она неохотно повернулась, не решаясь прямо посмотреть на комиссара.
- Когда вы упаковали чемодан?
Чувствовалось, что она пытается мысленно перевести свой ответ.
- Восемь часов...
- Почему вы солгали, когда я допрашивал вас вчера?
- Я не знаю... Я боялась...
- Чего?
- Я не знаю.
- Вы боялись кого-то в доме?
Она отрицательно потрясла головой, и чепчик съехал ей на лоб.
- Вы видели мадам Наур около десяти часов? Где?
- В комнате.
- Кто отнес чемодан вниз?
- Я.
- Куда направилась ваша хозяйка?
- В комнату мужа.
- Потом вы услышали выстрел?
- Да.
- Один или два выстрела?
Она вновь посмотрела на Лину и ответила:
- Один.
- Вы не спустились вниз?
- Нет.
- Почему?
Она пожала плечами, как будто не знала, почему не спустилась вниз. Это не одна женщина копировала другую, а каждая из них переняла черты второй, так что теперь горничная была как бы смутной копией Лины.
- Вы не слышали, как Уэни поднялся к себе?
- Нет.
- Вы заснули сразу же?
- Да.
- Вы не попытались узнать, кто был ранен или убит?
- Посмотрела окно мадам. Услышала, как хлопнула дверь и увидела мадам и автомобиль...
- Благодарю вас. Надеюсь, завтра вы не перемените своих показаний и не расскажете мне третью версию...
Видимо, фраза была для нее слишком длинной и трудной, и мадам Наур перевела ее на голландский язык, после чего девушка залилась краской и поспешила исчезнуть.
- То, что я только что сказал, мадам, относится и к вам. Мне не хотелось сегодня заниматься официальным допросом. Завтра я позвоню, чтобы назначить встречу. Я приду сам, или один из моих инспекторов явится сюда и запишет ваши показания.
- Есть третий свидетель, - заявила она ему.
- Да, Алваредо, я знаю. Мы навестим его, как только выйдем отсюда. Я не доверяю телефону, и в этих комнатах останется инспектор Люка до тех пор, пока я не разрешу воспользоваться этим аппаратом.
Она не протестовала.
- Могу ли я попросить принести что-нибудь поесть? Моя подруга Анна всегда голодна. Она настоящая голландка. Что касается меня, то я прилягу.
- Вы позволите мне на минутку зайти в вашу комнату?
