Владимир Шитов - Собор без крестов

иногда удавалось пристать к берегу, создавая пробки и заторы, но река, поднакопив силы, вновь отрывала их от

берега и уносила в неведомую чужбину.

Иногда на льдинах в качестве пассажиров можно было видеть кошек, собак и даже зайцев. Когда льдины с

такими пассажирами подходили к берегу, то кошки и собаки часто пользовались моментом и сбегали на берег под

одобрительные голоса людей, а зайцы отбегали от берега на противоположный конец льдины и там залегали под

каким-нибудь укрытием, обрекая себя на гибель.

Старший следователь прокуратуры юрист 1-го класса Серебряков Герман Николаевич со своей женой

Надеждой Александровной и дочерью Наташей находился на набережной среди зрителей, разделяя с ними

радость общения с природой.

К нему подошел Табаев. Поздоровавшись и извинившись перед Надеждой Александровной, он попросил

Серебрякова отойти с ним в сторону для конфиденциального разговора. Предполагая, о чем пойдет речь, Серебряков с раздражением в голосе спросил:

— Что за срочность такая?

— По факту того, что сгорела моя машина, вы возбудили дело или нет?

— Здесь не место для официальной беседы. Завтра приходите ко мне на работу и там получите ответы на

свои вопросы, — не желая продолжения разговора, ответил Серебряков.

— А может быть, продолжим беседу в более благоприятном месте? — намекнул Табаев, выжидательно

посмотрев на Серебрякова.

— У нас с вами может быть разговор только официальный и только в учреждении, — отрубил Серебряков, отходя к жене и дочери.

Потеряв сразу напускную живость, Табаев простился и отошел к своим знакомым, с которыми стоял ранее.

У Серебрякова пропало желание дальше любоваться природой, и он предложил жене уйти домой.

На другое утро в 9 часов Табаев первым зашел на прием к Серебрякову, который, разрешая ему войти в

кабинет, спросил:

— Пришли получить ответ на вчерашний вопрос?

— Да! — спокойно ответил Табаев.

— Как вам известно, я расследую уголовное дело по факту недостачи мясопродуктов по вашему подотчету.

— Никакой недостачи у меня нет. Я не вор, — встав в позу, возразил Табаев. — Просто ревизию проводили

дураки, — злобно процедил он.

— Об умственных способностях ревизоров не вам судить, а похищали вы мясопродукты или нет, расследование покажет.

Серебряков со своими подследственными старался держать себя сдержанно, чтобы время уходило на работу

по делу, а не на выяснения отношений между сторонами.

— Следственным отделением милиции возбуждено уголовное дело по факту обнаружения в вашем

сгоревшем автомобиле пистолета. Вы присутствовали при его осмотре.

— Пистолет неисправный. Им можно было только пугать, а не стрелять, — предложил свою версию Табаев.

— Не исключено то, что вы говорите, но окончательные выводы будем делать после экспертизы.

В прошедшую пятницу Серебряков встречался с руководителем ревизорской группы Дегтяревым, занимающимся ревизией по подотчету Табаева. Из беседы он узнал, что ревизия закончена.

Ею выявлена недостача в 103 тыс. рублей 47 коп.

Дальнейшее нахождение Табаева на свободе будет отрицательно влиять на следствие по делу, так как он

может уничтожить доказательства, влиять на свидетелей и так далее.

После допроса Серебряков вызвал конвой и в качестве подозреваемого отправил Табаева в ИВС.

— О своем решении вы еще пожалеете! — выходя из кабинета с конвоирующими его работниками милиции, многозначительно сказал Табаев.

«Боже мой, как вы мне надоели со своими намеками, угрозами, шантажом, подкупом», — досадливо

поморщившись, подумал Серебряков.

Глава 16

Из-за сложности расследуемого дела по хищению Табаевым мясопродуктов Серебряков имел пока что

доказательства хищения им 12381 руб. 47 коп. Другие факты хищений Серебрякову предстояло доказать в

процессе следствия.

До начала следственного действия в ИВС был приглашен защитник Табаева Чистяков Петр Семенович, пользующийся у преступников популярностью, да и коллеги уважали его за эрудицию.

Чистяков имел право и должен был присутствовать при предъявлении обвинения и допросе Табаева.

Отконвоированный в следственную комнату Табаев зашел, поздоровался с присутствующими и нехотя

опустился на табуретку. Он попытался подвинуть ее поближе к столу, но не смог, так как она была намертво

прибита к полу.

Отказавшись от своего намерения, Табаев посмотрел на Серебрякова и спросил:

— Зачем я вам понадобился?

Серебряков, отдав Табаеву два экземпляра постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, сообщил:

— Я вас сейчас ознакомлю с правами обвиняемого и постановлением о привлечении вас в качестве

обвиняемого, после чего допрошу вас по существу обвинения. Читайте!

Табаев внимательно стал читать постановление. Его защитник Чистяков, взяв один экземпляр, стал писать с

него копию.

— Вам все понятно, что там написано?

— Понятно! — раздраженно ответил Табаев.

— Вам переводчик нужен, чтобы вы могли излагать свои показания на родном языке?

— Я русский язык не хуже вас знаю, — пробурчал Табаев ему в ответ.

— Это он вам говорит, чтобы выполнить все необходимые формальности перед началом допроса, — пояснил

Чистяков спокойно.

Себя виновным в предъявленном обвинении Табаев не признал и по существу обвинения давать показания

отказался.

Чистяков не стал отговаривать Табаева от такого поведения, а поэтому допрос был закончен в течение

нескольких минут.

Чистяков, обращаясь н Серебрякову, сказал:

— Герман Николаевич, позвольте мне откланяться. Меня для аналогичного следственного действия ждет

следователь Стукало.

Оставшись наедине со следователем, Табаев оживился, поднявшись со стула, открыл дверь в коридор ИВС

и, убедившись, что там никого нет, сказал:

— Герман Николаевич, я знаю вас как сильного специалиста, знаю, что если вы захотите, то сможете

прекратить мое дело. Все в ваших руках...

Увидев на лице Серебрякова недоумение, он поспешно закончил:

— Конечно, не бесплатно, а за вознаграждение.

Серебряков мог резко оборвать Табаева, но решил глубже постигнуть планы Табаева, а поэтому спросил:

— Почему вы именно сейчас предложили мне взятку, а не тогда, когда находились на свободе?

Табаев, обрадованный тем, что Серебряков не отказывается от взятки и вступил о ней с ним в прямой

разговор, довольно улыбнувшись, ответил:

— Если бы вы знали, сколько раз меня трепал ОБХСС по разным причинам, и если бы я всегда давал взятки, то давно остался бы без штанов. Сейчас я вижу ее неизбежность и согласен купить свою свободу.

«Значит, я действительно поймал матерого расхитителя, — подумал удовлетворенно Серебряков, — и только

от меня зависит конечный результат».

Вслух же он сказал совсем другое:

— В какую сумму вы оцениваете мой труд?

— Мой некоторый капитал вам известен, вы наложили арест на мое имущество. Третью часть стоимости

описанного я могу отдать вам. Устраивает? — спросил Табаев, выжидательно посмотрев на Серебрякова.

У Серебрякова появилась идея еще глубже прощупать возможности Табаева и он, усмехнувшись, спросил:

— Как я понял, вы продаете дом и деньги отдаете мне, чтобы весь город знал о них с соответствующими для

меня последствиями, — заметил Серебряков.

— Пускай этот вопрос вас не волнует. Деньги у меня еще есть, и свою долю вы можете получить в течение

нескольких часов после того, как согласитесь, — убежденно сказал Табаев.

— У вас такая надежная связь с внешним миром? — улыбнувшись, спросил Серебряков.

— Деньги все могут.

— Сразу я на такое предложение согласиться не могу, мне надо подумать... Как мне потом оправдаться за

ваш арест перед прокурором?

— Вы мне говорили, что на днях вам перешлют мое дело из милиции. От 218/1, ч. I мне никуда не деться. Я

согласен на осуждение по этой статье, больше года не дадут, — довольно потерев руки, сказал Табаев.

Серебряков вызвал дежурного, который увел Табаева.

Придя в прокуратуру, Серебряков по телефону позвонил прокурору города Шувалову Ивану Владиславовичу, попросил его принять по срочному делу.

Ознакомившись с рапортом Серебрякова о предложенной ему взятке, Шувалов задумчиво потер средним

пальцем правой руки переносицу и сказал:

— Стоило ли тебе с ним распространяться на такую опасную тему?

— Табаев сам начал этот разговор.

— Так ты говоришь, что Табаев обещал тебе третью часть описанного имущества? — задумчиво спросил

прокурор.

— Мы наложили арест на его имущество. Сумма 120 000 рублей! — подсказал Серебряков.