Загадка неприкаянной души - Ирина Грин
– Так это и есть фамилия – Котик. Захарий Котик. И мама тоже Котик. Палагия Котик.
– Ты, наверное, хотел сказать Пелагея, – предположила Ася.
– Что хотел, то и сказал, – радостно заржал Лебедев, и Кристина невольно поморщилась: детский сад, да и только. – Палагия и Захарий Котики. Очень удобные, конечно, для поисков исходные данные. Котик этот в компьютерах неплохо шарит. Не как я, конечно, но тоже ничего. Участвовал в разных олимпиадах. Сейчас не участвует, как я понял, находится на домашнем обучении. Мама его – поэтесса. Стихи сочиняет. На мой взгляд, довольно странные. Я в стихах не силен, мне кажется, у Аси бы лучше получилось найти с мамой-Котик общий язык. Как думаете, Кристина Сергеевна?
– Ищите, – кивнула Кристина. Она надеялась, что поиски Федора будут более результативными, и поймала себя на желании сделать какое-нибудь критическое замечание. Но, понимая, что таким образом можно только загубить на корню сыщицкие порывы Лебедева, сдержалась.
– По поводу интеллектуальных курсов тоже пока мало информации. Я нашел сайт Герасимова. Какой-то он, мягко говоря, дилетантский, местами неудачное форматирование, движок устарел. Его явно кто-то пытался доработать, но это привело лишь к появлению битых ссылок, дублей в поисковой выдаче и некорректной работе виджетов. В принципе на посещаемость и конверсию сайта это особо не влияло. Насколько я смог понять, насчет овербукинга наша клиентка наврала. Дело загубили хейтеры и тролли. Они устроили на сайте яростную травлю Герасимова. Тот нет чтобы молчать как рыба об лед да потихоньку подтирать особо злобные комменты, вступил в диалог. А противник только этого и ждал, чтобы, радостно заржав и задрыгав ногами, обрушить на него удесятеренный поток сами знаете чего. Естественно, у большинства нормальных клиентов появилось острое желание потребовать назад свои деньги. А вы бы не потребовали?
– Ну-у‑у. – Ася задумчиво покачала головой. – А почему эти тролли так взъелись на Герасимова?
– Трудно сказать. Может, действительно его курсы – полный отстой. А может, заказ конкурентов. Есть у меня кое-какие мысли, и следы кое-какие в Сети я нашел, но пока совсем немного. Дайте мне еще сутки!
– Хорошо, – кивнула Кристина и посмотрела на часы. Пора бы Рыбаку появиться. Может, позвонить ему? Она уже взяла в руки телефон, но передумала и, полистав список контактов, нажала на фамилию Щедрый.
Майор отозвался после пятого гудка, Кристина уже решила, что он занят, и хотела сбросить звонок и подождать, пока он сам ее наберет.
– Слушаю, Щедрый, – отрывисто сказал майор.
– Занят? – спросила Кристина.
– Для тебя – нет.
– Что-то ты совсем не заходишь. Мы уже скоро забудем, как ты выглядишь, – сказала Кристина. – Переживаем, может, что случилось.
– Случилось, конечно, но не со мной. – Голос майора потеплел, и Кристина поняла, что он улыбается. – Просто я в командировке. Как вернусь – обязательно забегу к вам.
– В командировке? – переспросила Кристина.
– Да, в Новоракитинске.
– Где? – удивилась Кристина.
– В Новоракитинске. Знаешь, где это?
– Догадываюсь. – Глаза всех сотрудников «Кайроса» были устремлены на генерального директора. – Кого-то убили?
– Так точно.
Кристина не верила своим ушам. Сейчас выяснится, что Герасимов убит, и дело о его исчезновении можно благополучно считать завершенным со всеми вытекающими из этого факта обстоятельствами.
– Мужчину? – спросила она.
– М‑м‑м, – пробормотал Щедрый и, словно ведущий телешоу, сделал паузу.
– Кого? – поторопила его с ответом Кристина.
– Ты же понимаешь, что это тайна следствия, – наконец промолвил майор.
– Ты же понимаешь, что Федор слышит наш разговор и через полминуты от твоей тайны ничего не останется.
Федору даже полминуты не понадобилось.
– Женщину! – выкрикнул он и прочитал: – Седьмая жертва маньяка обнаружена на скамейке в парке Новоракитинска.
– Седьмая жертва? – задумчиво повторила Кристина.
– Да это журналисты, будь они неладны, придумали про седьмую жертву, – проворчал Щедрый. – На самом деле жертва только одна. Девушка, совсем молодая, почти девочка. Личность не установлена, и пока не имеется никаких данных о том, что смерть является насильственной. Похоже на передоз. Тело отправили в районный морг, ждем результатов вскрытия, но из-за шума в прессе дело получилось резонансным. Здесь, в Новоракитинске, последнее убийство произошло полтора года тому назад – кто-то сбил на дороге корову и уехал. Ясное дело, злоумышленника не нашли. Местное начальство запросило помощь, вот меня и послали сюда. А ты правда звонишь, чтобы пригласить меня на кофе или с какой-то более корыстной целью?
– Более корыстной, – призналась Кристина и вкратце изложила историю исчезновения Герасимова.
– М‑да, странно… Говоришь, сошел на местном вокзале?
– Я на сто процентов не уверена. Есть причины не доверять заказчице.
– Но дата известна?
– Более-менее…
– Тогда это легко проверить – тут на станции есть вполне приличные камеры. Присылай Рыбака, я посодействую, чтобы ему показали записи.
При этих словах Лебедев встрепенулся.
– Меня, – зашептал он. – Пошлите меня!
Кристина жестом попросила его помолчать.
– Хорошо, мы обсудим твое предложение. В любом случае спасибо.
Добавив еще несколько соответствующих случаю слов, она положила трубку и строго посмотрела на Лебедева, который нетерпеливо стриг ушами в ожидании подходящего момента.
– Кристина Сергеевна! – завопил тот. – Я! Я должен ехать в Новоракитинск! У меня лучше получится, чем у Ивана Станиславовича!
Кристина посмотрела на Молчанова, ожидая, что тот скажет свое веское слово. Тимур ожиданий генерального директора не обманул.
– Объясни, пожалуйста, почему ты так считаешь? – спросил он.
– Потому, – подпрыгивая в кресле, заявил Лебедев, – что, если камер много, Ивану Станиславовичу придется просматривать поочередно записи с каждой. Дело это утомительное, заснуть можно, если одному смотреть.
– Ваня не заснет, – обиженно проговорила Ася.
– Ну, это я так, образно, – сдал назад Федор. – Просто устанет сильно.
– А ты нет? – усмехнулась Кристина.
– У меня есть специальная программка. Можно одновременно несколько камер просматривать, и, как только интересующий нас субъект появится в кадре, раздастся сигнал. Ну пожалуйста, Кристина Сергеевна! Самое главное – время! Для нас ведь сейчас очень важно именно время!
Лебедев подскочил, плюхнулся обратно в кресло, и оно, несмотря на удручающую худобу своего хозяина, испуганно охнуло.
«Ну, точно детский сад, – снова подумала Кристина, – хотя почему детский сад?» – Она представила не по годам серьезную Настю, сосредоточенно «читающую» очередную книгу Дарьи Удальцовой. Настя по-настоящему читать еще не умела, они с Кристиной только начали учить буквы. Девочка просто водила пальцем по строчкам, причем делала это крайне скрупулезно, не обделяя вниманием ни одной буквы, и Кристине иногда казалось, что каким-то мистическим образом через кончики пальцев содержание книги перетекает в мозг ребенка. Иначе чем объяснить факт, что иногда Настя угадывала, чем закончится тот или иной эпизод?
– Не очень понятно насчет времени. По-моему, клиентка не устанавливала каких-то временных рамок, или я что-то упустила? – Кристина вопросительно
