Владимир Печенкин - «Мустанг» против «Коломбины», или Провинциальная мафийка
– Валя. Или Вера. Она не моя, она Наташкина подруга.
– Кого вы знаете из тех, кто бил Мамедова?
– Какого Мамедова? А, того… – Пауза.
– Светлана, я знаю, что вы и Вепрева сидели в машине, смотрели, как трое хулиганов избивают человека. Возбуждено уголовное дело. Только что вы обещали изменить образ жизни, вернуться к семье, а сами продолжаете лгать. Оказывается, нельзя вам верить. Сейчас вас отведут обратно в камеру, подумайте…
– Ой, не надо в камеру! Вы же обещали отпустить!
– Так говорите честно обо всем, что видели там, в лесу. Кого из хулиганов знаете по именам, по кличкам?
– Ну, одного называли Гиря. Больше никого, честное слово!
Вот как! Гиря и тут наследил. Не подвела интуиция!
– Вы с Вепревой сидели во второй машине, так?
– А? Во второй? Ага, кажется, во второй.
– Машина серого цвета?
– Нет. Я забыла, какой цвет.
– Кто был за рулем этой машины? Кто? Говорите правду.
– Ну, Игорь.
– Правильно, Игорь. Как его фамилия?
– Вы же знаете сами.
– Мы много чего знаем. А вы отвечайте на вопрос.
– Ну, Корнев.
– Он инициатор избиения?
– Как – инициатор? Ой нет, что вы! Он вообще никого не трогал, стоял возле машины.
– Расскажите все по порядку. Я жду.
Было, по словам Жуковой, так. Света и Наташа отправились в кино. Да, в «Россию». Повстречали знакомого, Игоря. У него машина. Какая? Светлана в них не разбирается, машина, и все. Предложил покататься. Они сели…
Пауза.
– Вы сели. Дальше.
Дальше у нее получалось не очень правдоподобно. Будто бы подбежали два незнакомых парня… Внешность? Обыкновенная, нормальная. Как называли друг друга? Кто-то назвал одного Гирей. Нет, не Игорь, а другой парень так назвал. Парни сели в мд-шину, один рядом с Игорем, другой с девушками, и говорят: гони вон за той «Жигой». Игорь поехал. Почему поехал? Наверно, испугался тех парней, они выпивши… Приехали в лес…
Пауза.
– Приехали. Дальше. Светлана, вы ведь домой торопились?
Дальше… По голосу, по выговору девушки узнали того кавказца, его часто у «России» видели, как-то раз с ним разговаривали… ну да, когда бутылку ему… Гиря и тот, другой, стали его бить. Игорь не бил, Игорь их отговаривал: хватит, мол.
– Его и не сильно, так, несколько раз, стукнули, и все.
Совсем плохо ее дело. «Несколько раз стукнули, и все…» Нет в женщине сострадания к чужой боли, обиде, есть в ней лишь презрение к жертве. Усвоила подоночную психологию.
– За что же все-таки били?
– Я не знаю.
– Куда вы потом поехали?
– Обратно к «России».
– И вторая машина?
– Те не знаю куда.
– Где вышли двое хулиганов?
– У «России».
– Деньги заплатили Корневу?
– Нет.
– Как Корнев объяснил вам эту поездку?
– Никак. Он же ни при чем, он случайно, он их совсем и не знает, первый раз видел.
Больше ничего путного от нее Мельников не добился. Пора было закругляться и докладывать полковнику, что незаконно задержанная отпущена. Он записал показания, дал Жуковой прочитать и подписать.
– Идите, Светлана. Подумайте, на что размениваете молодость!
– Ой, я все поняла, все будет нормально! Честное слово!
Мамедов стоял в коридоре – обошла его по стеночке и застучала часто каблучками к выходу.
– Я думал, ты меня вызовешь, – разочарованно сказал Мамедов.
– Не было такой крайности, Асхат. Но ты и в коридоре пригодился. В понедельник как работаешь?
– С четырех моя смена. Что хочешь?
– Надо бы тебя. Для опознания нападавших.
– Слушай, ты их нашел?
– Они в СИЗО. В следственном изоляторе.
– Ай молодец! Когда в понедельник прийти? К десяти? Обязательно приду! Ты молодец, старлей, честное слово.
У всех честные слова. А честность разная.
Итак, Гиря-Киряков здесь тоже фигурирует. Надо полагать, вместе с напарником Гусаковым – два сапога пара. Нет ли у них хозяина, давшего задание напугать таксиста Зворыкина, избить Мамедова? Кто такой Игорь Корнев? Он тут в самом деле случайно или своя у него роль? Это еще надо выяснить. А вот дело об избиении Мамедова раскрыто – в обмен на втык от полковника. Игра стоит свеч?
Мельников пошел к следователю Хромову.
– Саша, ты доложил полковнику о задержании Жуковой? Зачем так делать без согласования со мной?
– Да я и не знал, что ты ее задержал. Если бы и знал, не сказал бы. А доложил наш бдительный Репеев, я слышал сам, когда входил к полковнику.
– И откуда у него информация?
– Сорока на хвосте принесла. Фамилия сороки – Демидов, сержант из конвойного взвода. У них дружба, это весь райотдел знает.
– Гм! Порадуемся, что рядом с нами служат такие юридически грамотные сержанты. И будем иметь в виду.
– Что ты ему еще трепанула? – Жесткие серые глаза Игоря смотрели холодно и презрительно.
Бедную Светку Жучку допрашивали сегодня во второй раз. Опять надо было напрягать извилины, чтобы не завраться, не сказать лишнего, для себя вредного. В милиции – еще ничего, там знала, что бить не будут, а от Игоря можно ожидать…
– Игорь, честное слово, больше ничего такого! Прямо не знаю, как это у меня вырвалось, про тебя-то…
– Она не знает! – прищурилась Наташка Вепрева сквозь сигаретный дым. – Я же тебе, дура, сколько в башку вбивала: мы ничего не знаем, ничего не видели; пьяный «черный» приставал, мы от него ушли, теперь он на нас в отместку бочку катит, вот и все. Кто тебя за язык тянул Игоря впутывать?
– Да-а, тебя бы ночь подержать в камере…
– Наташка! – поднялся Игорь. – А ну выйди.
– Чего это я из своей квартиры должна…
– Выйди, сказано!
Наташка ткнула сигарету в пепельницу, собрала грязные тарелки со стола, отнесла на кухню и ушла в коридор, хлопнув дверью.
– Игорь, ты чего, Игорь!..
Жучка от удара взвизгнула, брякнулась в стену спиной.
– Игорь, не надо! Опять до синяков меня… А-а! – Жучка успела отвернуть лицо, второй удар пришелся по затылку. – О-ой, бо-ольно!
– Не ори, хуже будет. – Игорь забрал ее волосы в кулак.
– Я не ору… Ой, больно же! Игорь, ну хватит! Он же меня опять вызовет, как пойду в синяках вся!
Помогло – Корнев отпустил.
– Когда он вызовет?
– Откуда знаю? Может, завтра.
– Завтра суббота.
– Ты бьешь вон как, синяки и до понедельника не…
– Чего ему еще от тебя надо? Не знаешь. Ничего ты не знаешь, стерва патлатая. Запомни, если кроме того, что трепанула, еще чего добавишь…
– Ну, Игорь, ну, честное слово!..
– Честного от тебя не дождешься. Придушить бы тебя, Жучку дворовую, чтоб людей не закладывала! Иди позови Наташку. Сама сиди на кухне, не высовывайся.
Наташка явилась обиженная, нервно закурила сигарету. Не взглянув на Корнева, стала у окна. Он подошел, погладил ее по худущей спине.
– Не дуйся, Натаха. Это ж такая дура безмозглая, черт ее знает что вякнет на следующем допросе ментам. Заявит, что я ее бил. Не хочу, чтобы тебя свидетельницей таскали.
– Бил? А может, вы тут целовались. Бывало же.
– Ревнуешь? К ней?! – Обнял, прижал, улыбнулся. – Брось, мало ли чего бывало у меня и у тебя. Ты вот что. Если призовут опять к тому оперу, к Мельникову, надо условиться, чего говорить будешь. Что Жучка про меня тявкнула, то подтверждай, чтобы не запутаться: неизвестные сели в машину, пригрозили мне, заставили ехать в лес, там была драка, кто с кем, вы не поняли, ясно? И Жучку так насобачь. Вот Гирю она заложила, гадюка! Ты узнай через Алика-сержанта, когда Гирю с Гусаком на допрос повезут из тюрьмы. Срочно узнай, сегодня же.
– Он же с Жучкой крутит, где я его найду.
– Сходи к нему в милицию, соври, что Света его видеть хочет, соскучилась. И про Гирю спроси, мол, свидетельницей вызывают, ясно? Когда их привезут в «воронке», будь там, в милиции, передай Гире записку.
– Игорь, я не…
– Заткнись. По ресторанам гулять, импортное шмотье иметь любишь, так и делай, что велю, ясно? Жучку здесь запри, пускай одумается. Сама сейчас же к Алику.
– Мне с двух на работу. И так сколько раз отпрашивалась.
– Надо будет, и еще отпросишься. Если сыскарь Мельников расколет Гирю, кончилась и твоя веселая жизнь.
– Уж с тобой веселье! Все какие-то приказы, будто мы со Светкой в рабстве у тебя.
– Не в рабстве, а в долгу. Кто тебя выручил, когда с парфюмерией погорела? Ну и все, кончай эти разговоры.
– Игорек, ты ночевать придешь?
– В другой раз когда-нибудь.
– Когда это – когда-нибудь? Опять к жене своей драгоценной побежишь?
– Не до баб мне, Натаха. Придурок Гиря перестарался, сволочь гугнявая. Надо было, как раньше в таких случаях делали, пугнуть хорошенько чужака, ну ограбить, если без навара нету интереса. Но зачем на кладбище мотаться, бросать таксера связанного? Как нарочно, чтоб он со злости заявление настрочил. Теперь Гиря с Володькой на срок загремят, а я думай, засветили они меня или нет. Ну, я пошел, Натаха.
Обнял, притиснул, и – хлопнула дверь. Из кухни появилась Светка.
