Аркадий Вайнер - Я, следователь..
– А какой был счет?
– На 43 рубля 60 копеек. Если нужно, я могу вам показать копию.-Поленин вынул из кармана толстый блокнот, быстро перелистал и протянул его мне. Да, счет был именно на сорок три шестьдесят, и наверху стояла дата -тридцатое августа.
Я взял у Поленика счет и спросил;
– Вы не слышали, случайно, что-нибудь из их разговора?
Поленин развел руками:
– Да нет, мне как-то ни к чему было. Вот только в самом конце они заказали шампанское, и я открывал бутылку возле стола. Разлил по фужерам, и этот – третий – поднял тост: «За счастливое плавание!..»
Ресторан «АСТОРИЯ»
«30» августа
СЧЕТ
Салат «Астория» 3 2-40
Осетрина залив. 3 2-70
Мясное ассорти 2 2-40
Лимон 0-60
Бифштекс 2 2-20
Шашлык 1 1-40
Коньяк арм. 3* 1 6-15
Киндзмараули 1 3-95
Коньяк груз. 4* 2 16-90
Кофе 3 0-45
Мороженое 3 0-90
Шампанское 1 3-55
ИТОГО: 43-60
…Да, их было, несомненно, трое – три салата, три осетрины, три горячих, три кофе, три мороженых.
Это было для меня полной неожиданностью. Почему-то я все время был уверен, что в автомобиле ехало только два человека. И вдруг выплыл третий. Да, это удар по всем моим версиям. Если об одном хоть что-то известно -имя, служба в армии вместе с Корецким, второй появился вообще как черт из машины. Хорошо, начнем с Отари. Я позвонил в гостиницу, попросил поднять списки проживающих и найти паспортные данные всех людей по имени Отари, которые были пропитаны в гостинице в последнюю декаду августа. Паспортистка попросила номер моего телефона, чтобы перезвонить позже – необходимо было посмотреть архив. Через полчаса позвонила какая-то женщина и представилась густым басом:
– Старший администратор гостиницы «Астория» Каджан говорит!
– Слушаю.
– Вы просили навести справку…
– Да-да-да!
– Так вот. С 20 по 30 августа в гостинице лицо по имени Отари не проживало.
Лист дела 38
Меня охватило некоторое остервенение. Такого фокуса я не ожидал. Ощущение унизительного бессилия давило меня не потому, что преступники аккуратно зачищали за собой следы. Было бы глупо ожидать, что они специально для меня раскидают свои визитные карточки с указанием часов приема. Бесило, что я никак не могу понять механизма, внутренней динамики, логики этого преступления. Завладеть чужой «Волгой»? Но для этого не надо убивать хозяина. В конечном счете, проще угнать…
Оперативник Леонидов получил в госавтоинспекции справку, что 21 августа Корецкий зарегистрировал автомашину «Волга» голубого цвета, получив номерной знак «ЛЕВ 78-10».
Но Корецкий убит я больше никогда ничего не скажет. Преступники не оставили никаких концов. Почти не оставили. Но ведь «Волга» не могла исчезнуть! Она же должна где-то ездить сейчас!
Я связался с Москвой и попросил объявить пропавший автомобиль во всесоюзный розыск…
Управление уголовного розыска
Министерства внутренних дел СССРл
21 сентября No 89
ВСЕМ ГОРОДСКИМ И РАЙОННЫМ ОРГАНАМ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
В ночь с третьего на четвертое сентября сего года в районе поселка Солнечный Гай Крымской обл. неизвестным преступником убит Корецкий Е. К.
С места преступления угнана принадлежавшая Корецкому автомашина «Волга» голубого цвета, государственный номерной знак «ЛЕВ 78 – 10», кузов 1134834, шасси 3789612, двигатель 0187362.
Примите все необходимые меры к срочному розыску автомашины и установлению преступника.
Лист дела 39
Теперь, бесспорно, фигурой номер один стал Отари, И если он только не подался в бега, то разыщем мы его довольно скоро. Тамара говорит, что он служил вместе с Корецким в армии, что живет он в Москве и работает там стоматологом. А если он служил с Корецким в армии так же, как проживал в «Астории»? А?
…Гвардии полковник, как все люди, нечасто встречающиеся с такими делами, был явно заинтересован.
– Выяснилось, что в августе ни один человек с именем Отари в «Астории» прописан не был,– продолжал я свой рассказ.– Теперь у меня всего лишь две микроскопические зацепки: то, что Отари служил в армии вместе с Корецким и что сейчас он, вероятно, живет в Москве…
– А если он служил в армии так же, как проживал в «Астории»?– словно угадал мои мысли полковник.
– Нет, – твердо сказал я, – об этом Тамаре говорил сам Корецкий, так что, скорее всего, это правда.
– А по имени его трудно найти? Ведь имя-то довольно редкое?
Я усмехнулся:
– В Москве, не считая детей, прописано больше пяти миллионов человек. Половина – женщины. Значит, года за три я бы проверил остальные два с половиной миллиона… А мне Отари нужен скорее. Лучше всего… завтра.
Зазвонил телефон. Полковник снял трубку:
– Райвоенком полковник Ковалев слушает. Да. Да-да, я в курсе… Но поймите же, у нас райвоенкомат, а не собес. Нет. Нет, никак не могу… В приемные часы, пожалуйста… – положил трубку, повернулся ко мне: – Да-а, сложненькая задачка.
– Простые я сам решаю,– невесело улыбнулся я.
– Но чем же я-то могу вам помочь?– озадаченно спросил военком.
– Полагаю, что можете. Я тут вот какую штуку; надумал. Вы можете связаться с Министерством обороны и выяснить по их спискам, кого звали Отари в части, где служил Корецкий.
– Слушайте, а ведь это идея! – радостно провозгласил военком.
– Я же говорил, что две головы лучше,– заметил я,
– Конечно,– спокойно, с лукавым прищуром неожиданно молодых, весело-искристых глаз согласился полковник.– Вы оставьте мне официальную бумагу. А сами; зайдите завтра.
– Нет, завтра я уже буду в Москве,– покачал я головой.– Вы уж, пожалуйста, телеграфируйте мне туда: Москва, Петровка, 38, МУР…
Я вернулся к себе и написал два запроса – военкому и в Московский уголовный розыск – и злорадно усмехнулся: «Ничего, возьмем в клещи!» МУР я просил срочно предпринять розыск проживающего в Москве и работающего стоматологом человека по имени Отари. «…Возраст двадцать восемь -тридцать лет, высокого роста, широкоплечий, русоволосый, глаза карие, лицо белое, привлекательное…» Не помешает на всякий случай…
В ПЕТРОГРАДСКИЙ РАЙВОЕНКОМАТ гор. ЛЕНИНГРАДА
В связи с расследованием уголовного дела об убийстве Корецкого Евгения Константиновича, призывавшегося на действительную службу в Советскую Армии вашим военкоматом, прошу оказать содействие в срочном установлении и розыске сослуживца Корецкого по армии, имя которого ОТАР или ОТАРИ.
О результатах прошу сообщить в Московский уголовный розыск: Москва, К.-6, Петровка,38.
…В ту же ночь я выехал в Москву…
Москва
Лист дела 40
На Комсомольской площади тоже шел дождь, кипела людская толчея, и на стоянке такси вилась длинная очередь. Размахивая своим чемоданчиком, я прошел через площадь и направился по Домниковке к Садовому кольцу. Все равно еще рано. На углу Ананьевского переулка я зашел в маленький кафетерий. У прилавка стояло несколько человек, и пожилая, очень разговорчивая продавщица беседовала сразу со всеми. Очередь двигалась, и каждому вместе со стаканом кофе и дымящейся сарделькой доставалась своя порция разговора. Парень в спецовке, стоявший передо мной, узнал о босяке-зяте, который выпил за ужином пять бутылок пива, а мне она поведала об Анне Карениной – не очень порядочной, но все-таки хорошей женщине.
Я пил невкусный кофе, обжигался раскаленными кусками сардельки, и настроение у меня было хорошее. Я был уверен, что сегодня придут важные вести. Потом вышел на Сретенку, на родной мой Рождественский бульвар, на Трубную площадь и по Колобовскому пришел на Петровку. Шел и ни о чем, ни о чем не думал, размахивал чемоданчиком и улыбался дождю, листопаду, встречным машинам и прохожим.
И когда я затопал по бесконечным муровским коридорам, то понял – я дома. И окончательно поверил, что новости будут. Пришли они в полдень…
В МОСКОВСКИЙ УГОЛОВНЫЙ РОЗЫСК
Москва, К-6, Петровка, 38.
На Ваш запрос сообщаю, что одновременно с Е. К. Корецким, в одном подразделении с ним, проходил службу Абуладзе Отари Георгиевич, уроженец гор. Москвы. По окончании службы Абуладзе О. Г. уволен в запас и выбыл в город Москву.
Военком Петроградского района гор. Ленинграда.
Лист дела 41
Я очень уважительно отношусь к справкам. Во-первых, они сообщают массу полезных сведений, а во-вторых, из-за одной-единственной справки я схлопотал ровно через месяц после окончания университета пять суток гауптвахты.
Меня распределили тогда следователем в отделение милиции, и жизнь моя была голубой и беззаботной, как большое поле незабудок. В одно из первых ночных дежурств я сидел, скучал и проклинал себя за то, что не захватил какую-нибудь книжку. Дежурство было удивительно спокойным – ни одного происшествия за всю ночь. Лишь одинокий пьяница со вкусом храпел на скамейке – за ним еще не пришла машина из вытрезвителя.
