Галина Романова - Рыцарь чужой мечты
Он начинал оправдываться, что не от резких звуков у него там что-то пропадает, а оттого, что при этих звуках его голая жена принималась спихивать его с себя. Спихивать и шипеть по-змеиному, что она не может, что они не должны, что мама все понимает и догадывается, что это стыдно и нехорошо, и так далее и тому подобное.
Сейчас ее мамы рядом нет и быть не могло, но чувство, что у них все равно все сразу пойдет не так, его не покидало. Он ведь мог не справиться с собой и наброситься на Лизку. Она могла казаться соблазнительной, даже очень. А потом возьмет и все снова испортит каким-нибудь своим гнусным замечанием. Потом уедет, а он снова станет досадовать на себя за свою несдержанность и слабость перед ее бабьими чарами.
– О каких гостях? Да мужик тут сегодня днем один крутился. – Тетя Таня поставила локти на толстые коленки под шелковой юбкой ядовитого изумрудного оттенка. – Все ходил по деревне взад-вперед. Вроде и незаметно как-то ходил, а я одно приметила. Перехватила его возле магазина и попытала.
– Да и кто же это? – поторопил ее Саша, потому что соседка внезапно замолчала, уставившись на свои разношенные босоножки с подмятыми под пятки порвавшимися хлястиками. – Кто такой, не сказал?
– Да не особо он разговорчивым оказался. Все норовил уйти. Да от меня разве уйдешь? – Она стрельнула в Александра лукавыми глазами. – Я же ведь душу могу вытянуть, коли захочу. Так ведь, Санек?
– Так, теть Тань. – Он рассмеялся, незаметно от себя надкусив уже второй пирожок. – Так что он успел выболтать?
– Он? Друга, говорит, ищу. Спрашиваю, что за друг? Мнется, глаза опускает, как девка красная. Я уж тогда не выдержала, любопытство-то наперед меня родилось, и решила припугнуть пришлого, – она снова прыснула в ладонь, сделавшись похожей на шкодливую девчонку. – Говорю, много вас тут таких, что друзей ищут! А потом у нас, говорю, крынки с заборов пропадают! Уж не тот ли, говорю, твой друг, что за Амуром лошадь доедает?
Тут Александр не выдержал и захохотал в голос.
– Ну вы, теть Тань, даете! – выдавил он сквозь смех.
Прошлепал к крыльцу, сел с ней рядом, не забыв сунуть руку в пакет за очередным пирожком. Чудо, что была за выпечка, хотя смородину он точно в детстве не любил. Как-то ведь исхитрилась мастеровая тетя Таня и усахарила эту кислую ягоду, что она просто патокой на язык ложилась. Может, тоже уговор какой знала?..
– Во-во, – она тоже рассмеялась. – Он тоже ржал минут пять, как и ты. Ну, говорит, мать, ты даешь! Никогда, говорит, в тюряге не сидела?
– Чего?!
– Ага, умника видали! Ну я ему дала! – Она убрала локотки с коленок и попыталась подбочениться, не получилось – Сашин бок ей помешал. – Я ему говорю, я вот сейчас кликну участкового, он тогда и посмотрит, говорю, кто из нас в тюряге-то сидел!
– И что он? Испугался?
Саша не испугался бы точно, в этом он был уверен на все сто. Чего пугаться простой деревенской женщины, проявившей к пришлому излишнее любопытство? Ну, спросила, ну, пошутила, что такого?
– Ты знаешь, Саня, испугался. Точно испугался. Мне потому и не понравилось. – Тетя Таня сложила трубочкой поблекший рот. – Как-то напрягся весь, будто в спину ему лом воткнули. Один раз глянул так…
– Как? – поторопил Саша, потому что снова повисла пауза.
– Говенно он глянул на меня, Саня, поверь. Так хороший человек глядеть не станет. – Она повернулась к нему вполоборота и попыталась изобразить, как именно посмотрел на нее незнакомец. – Потом рот скривил вот так… И говорит, ладно, мол, тебе, мать, чушь нести. Никто нигде не сидел, а, мол, он тут по делу, друга ищет. Спрашиваю, что за друг? Он мялся поначалу, потом назвал имя… Твое имя назвал, Саня! И начал описывать. Снова твое все: и рост, и волосы. И главное – на дом на этот вот показывает. Говорю, нет тут таких. Женька, говорю, зять здешней хозяйки, совсем другой из себя. Ну и…
– Ну и?
Саша глядел на соседку во все глаза, еще не зная, как ему отнестись к тому, что она ему рассказывает.
Кто его мог искать? Зачем? Как узнали, что он здесь? Если через Женьку, то он бы позвонил и предупредил, что он вдруг кому-то понадобился. Если через Женькину жену, то…
Да вздор! С какой стати Нине кому-то сообщать о его месте нахождения? Она прежде всего сообщила бы об этом Женьке, а тот действовал по той же самой схеме – позвонил бы и предупредил. Мать Нины, Женькина теща, вообще могла не знать, что в ее доме кто-то живет сейчас. И опять же…
Если он вдруг кому-то срочно понадобился, нашли бы его на работе. Он с понедельника по пятницу там регулярно в рабочее время. От его безвылазного сидения за ящиком у коллег уже бельмо на глазу. Они ему об этом так и сообщают периодически, беззлобно, правда, совершенно.
– Ну он покривлялся еще, – тетя Таня снова принялась гримасничать, пытаясь изобразить пришлого. – Чего-то мямлил, что, мол, нужен ты ему срочно. Что дело какой-то важности.
– Первостатейной? – рассеянно подсказал Саша, вовсю ломая голову над тем, кто бы и зачем это мог быть.
– Ага, – согласно закивала соседка. – Ее самой. А потом растворился как нечистый!
– Как это?! – не понял Саша, забыв про пирожки.
– Не знаю! – И она вдруг принялась неистово креститься. – Главное, говорю с ним, как с тобой вот, да? Только что вот говорила. Чуть глаза скосила на Верку-почтальоншу. Прямо миг какой-то, и глянула, а его уж и нет! Ни по улице никого, ни у магазина, ни в магазине. Во как, Саня!
– Ну… – Он к ее страхам отнесся скептически, его больше волновал сам визит, чем процесс его окончания. – Он ведь мог и за угол магазина уйти, тетя Таня. Мог ведь?
– Не мог! – Она с досадой звучно шлепнула себя по толстым коленкам. – Как он за магазин-то умчался? У него что, крылья за спиной, что ли, были? Взял и упорхнул, да? От того места, где мы с ним говорили, до угла магазина метров десять было!
– Десять?
– Ну может, не десять, а пять, но все равно не рядом. Я же на Веру лишь одним только глазом, а он уж и исчез. – Она задумчиво покачала головой. – Ты сам что скажешь? Не знаешь, кто такой? Может, соперник какой?
– Честно? Не знаю, теть Тань. – Саша отрицательно мотнул головой. – И какой соперник, если мы с Лизкой давно в разводе? Детей общих нет, чего ему ко мне приезжать?
Друг, друг… Что за друг? Откуда?
– Вы опишите мне его, теть Тань. Может, кого и вспомню, – опомнился он.
– В том-то и дело, что не могу, Саня! – Соседка приложила к груди крупные ладони, глянув на него с покаянием. – Исчез он, будто сквозь землю провалился, и из памяти моей тут же исчез! Говорю – сатана, Саня! Нет таких у тебя знакомых?
– Не припомню, но так не бывает, чтобы человек разом взял и из памяти тут же исчез, – не поверил он. – Рост, цвет волос хотя бы должен был в памяти остаться.
– Не бывает! – тут же вспыхнула она. – Много ты знаешь, Саня, что бывает, а чего нет! Он еще когда стоял, я все ладонь к глазам прикладывала…
– Так, стоп! С этого места поподробнее. – Саша оживился, пристроил пакет с пирожками на перилах и ухватил соседку за заскорузлую ладонь. – Вот давайте вспоминать вместе. Вы как возле магазина стояли?
– На ногах, как еще! На карачках, что ли?! – чуть обиделась на него тетя Таня и тут же сердито выдернула из его пальцев натруженную ладонь.
– Я не об этом. Вы спиной стояли к магазину или лицом?
– А-аа, вона ты о чем! Погоди, дай вспомнить. – Она свела мохнатые брови домиком, поджала губы и несколько минут молчаливо вспоминала, еле слышно приговаривая: – Так… Я увидала его, окликнула… Потом Верка шла… Шла со стороны почты, а я вот так стояла… Ага! Вспомнила, Саня! Я стояла спиной к магазину.
– Все правильно, – он улыбнулся ее страхам. – Вы стояли спиной к магазину. В это время солнце светило вам в лицо, потому вы и ладонь все время к глазам прикладывали.
– А ведь точно, умник ты этакий! – Она ощутимо ткнула его в плечо кулаком. – Точно – солнце глаза жгло, а вокруг его головы аж круги цветастые поплыли.
– Вот! Я и говорю, что не рассмотрели вы его только из-за этого. Он стоял спиной к солнцу, а вы лицом, вот и…
Тетя Таня обрадовалась, что с простым человеком говорила днем, а не с каким-нибудь нечистым. Сразу начала вспоминать, приводить примеры, когда еще так вот солнце слепит ей глаза, и она то Лешку соседского за председателя примет, то Натаху – пьянь – за медичку. Глаза-то уже не те, да на солнце кто же глядит? И молодой разглядеть ничего не сумеет, куда уж ей.
Разговор на тему пришлого мало-помалу иссяк. Тетя Таня поделилась ежедневными деревенскими сплетнями. Попросила выпростать ее пакет. Дождалась, пока Саня выложит пирожки в щербатую тарелку с выцветшими полосками по кругу. Попрощалась и поковыляла к себе.
А он застыл с тарелкой, полной пирожков, на ступеньках, смотрел ей вслед и все никак не мог отделаться от неприятного ощущения.
