Морис Дантек - Красная сирена
Бросив на начальника взгляд сообщницы, она пошла дальше:
– Следующий – Йохан Маркенс, тридцать шесть лет. Родился в Бельгии, в Антверпене. Осужден один раз – десять лет – за нанесение увечий и незаконное ношение оружия. Два раза привлекался за торговлю наркотиками, но осужден не был. Проходил по делу об убийстве дилера, здесь, в Амстердаме… Всякий раз не хватало улик.
Комиссар приподнял бровь. Это был сигнал: здесь нужна дополнительная информация.
– И в деле об убийстве, и в деле о торговле героином были многочисленные свидетели, обеспечивавшие ему железное алиби… В обоих случаях Маркенса не было в Нидерландах.
Комиссар пристально посмотрел на Аниту. Она ответила на молчаливый вопрос:
– Ни Кристенсен, ни Брюннера не было среди свидетелей, хотя…
Огонек, вспыхнувший во взгляде комиссара, побуждал ее продолжать.
Анита сделала глубокий вдох.
– Вполне вероятно, что многие свидетели были связаны с Кристенсенами. Мы пока не успели проверить…
Анита хотела сказать, что после перестрелки в магазине прошло всего несколько часов, но она успела собрать первые сведения, необходимые для столь крупного расследования.
Кроме того, проведенное за неделю расследование позволило им многое узнать о чете Кристенсен – Брюннер.
Хуже всего обстояло дело с информацией о финансовой составляющей, они ничего не знали о встроенных одна в другую фирмах. Сегодня, перед тем, как случилась стрельба в магазине, Петер Спаак вернулся из министерства с отказом: им запретили финансовое расследование внутри «Кристенсен Инкорпорейтед».
Чиновники заерзали в креслах.
Анита, Спаак, другие члены их команды, сотрудники уголовной полиции, отдела по борьбе с наркотиками и отдела нравов, короче – большинство сыщиков были уверены: законные с виду предприятия Евы Кристенсен представляли собой хорошо организованную сеть фирм-прикрытий для самых темных дел, и полученная кассета дала им след. Они увидели надводную часть айсберга, по всему миру, в зонах «налогового рая», разбросаны фирмы, открытые на подставных лиц. К несчастью, Аните не удалось получить доступ к номерным счетам в Швейцарии и на Барбадосе.
Она поняла: комиссар хочет, чтобы она победила. «Используйте любое преимущество», – прочитала она в его взгляде.
– В перестрелке сегодня погиб молодой блестящий инспектор. Все это наводит на мысль о том, что связь между Йоханом Маркенсом и Кристенсами в высшей степени подозрительна…
Ван дер Хеед выпрямился, скрипнув стулом, и спросил:
– А что у вас есть на этого Кеслера?
Анита с трудом сдержала досаду. Кеслер оставался темной лошадкой. Гражданин Голландии. Родился в Гронингене. О его детстве и отрочестве им ничего не удалось найти, и Анита решила: скорее всего, он тогда жил в другой стране. В1955 году родители увезли Кеслера в Южную Африку, и о них ничего не было известно до 1991 года, когда Карл Кеслер всплыл в Амстердаме, на службе у Кристенсенов.
– Мадемуазель Ван Дайк?
Вопрос вернул ее к действительности, к судье Ван дер Хееду. Он ждал ответа, строго нахмурив одну бровь и недоуменно подняв вверх другую.
– Извините, – выдохнула Анита, – Мы очень мало знаем о Кеслере. Он – одно из белых пятен в этой истории…
– Хорошо, хорошо, – прервал ее молодой судья с аккуратно подстриженными усами. – А что вы можете рассказать нам об Алисе?
Анита постаралась нарисовать максимально точный портрет девочки:
– Она – блестящий ребенок. Чувствительная, очень умная, необычная. Нет никаких сомнений в том, что ее показания станут решающим элементом в этом деле. По разным причинам я уверена: она направляется на юг, в Португалию, где живет ее отец.
Слева, оттуда, где сидел яппи, донеслось подобие вздоха.
– Так чего же вы ждете от нас, мадемуазель Ван Дайк?
Голос судьи Ван дер Хееда был медоточивым. Анита выпалила в ответ, как выстрелила:
– Пусть это будет настоящее расследование! Мы не должны довольствоваться розыском Иохана Маркенса за убийство Джулиана. Есть еще Кеслер. По свидетельским показаниям, у выхода из магазина Маркенса подобрала белая машина, за рулем которой сидел некий блондин, соответствующий по описанию Кеслеру. Нужно объявить в розыск Кристенсенов, то есть Кристенсен и Брюннера, – за попытку похищения. За организацию убийств, за любые правонарушения, которые мы сможем им…
– Минуточку, Ван Дайк…
Ее прервал молодой яппи: загар, дорогой костюм, хищная улыбка.
Он встал, подошел к окну и с ходу напал на нее:
– Вот уже много дней подряд вы терзаете нас этой парой. Кристенсены… А ведь у вас против них нет ничего конкретного. Нет-нет, прошу вас, не прерывайте меня! Сегодняшнее происшествие доказывает одно: Йохан Маркенс находился в магазине, и девочка там находилась… это может быть простым совпадением, ну, не знаю, а что, если он оказался там, чтобы взять кассу, или по какой-то другой причине? Пока, во всяком случае, Кристенсены не кажутся мне причастными к этой истории. Адвокатская контора Хасленс и Хаммер уведомила нас, что они находятся где-то в Швейцарии и отвергают какую-либо ответственность за действия Иохана Маркенса, которого, кстати, уволили много недель назад…
– Вы шутите? – взорвалась Анита. – Они его уволили, а он, в день побега Алисы, перевозил их вещи?
– Хасленс и Хаммер утверждают, что Кристенсены высказали крайнее недовольство своим управляющим, потому что он не выполнил их распоряжения и не дал Маркенсу окончательного расчета…
Анита едва не вскочила со стула в приступе бешенства, но мгновенно овладела собой, метнув в противника испепеляющий взгляд.
– Послушайте, господин Ханс-Как-Вас-Там (она просто забыла его имя, а комиссар так и застыл на стуле), я спрошу вас об одном: кто именно не хочет, чтобы против Кристенсенов возбудили дело? Кто пытается любой ценой отвести от них удар? Что, в конце концов, здесь происходит? Должны мы бороться с преступниками или нет? Чего еще вы ждете? Чтобы убили егце одного полицейского, похитили или убили девочку?
Тон ее голоса превысил все допустимые децибелы, и комиссар, на которого она оглянулась, ища помощи, дал понять: «Нет!» Молодой яппи улыбался чуть жалостливо.
Судья Ван дер Хеед, казалось, раздумывал, не отправить ли Аниту в отпуск… Черт, и надо ей было вот так сорваться в решающий момент!
В отчаянии она обернулась к толстяку полицейскому, похожему на постаревшего викинга.
– Господин комиссар, – заговорила она, очень надеясь, что ее голос звучит холодно и профессионально (другого языка ее шеф не понимал), – давайте смотреть правде в глаза. Маркенс был связан с Кристенеенами, индонезиец тоже. Эти люди стреляли в полицейских, одного ранили, другого убили. Не говорите мне, что вызов в суд для дачи свидетельских показаний – все, что мы можем сделать.
Комиссар некоторое время молча смотрел на своего инспектора, потом, искоса взглянув на яппи, обернулся к Ван дер Хееду.
– Хендрик, думаю, мы обязаны объективно и методично разобраться в этом деле. В ситуации много подозрительного, и мы – конечно, помня о правах наших граждан – все-таки…
Анита поняла, что Хассл просто давит на судью, и что он наверняка много раз проделывал это в прошлом, действуя с ювелирной точностью.
Ван дер Хеед наклонился вперед.
– Чего вы хотите, Вил? Выражусь яснее: у вас есть разумные предложения?
Анита поняла – он спрашивает ее. Придется забыть о выдвижении официального обвинения и об объявлении в международный розыск за организацию убийств, похищения и другие преступления, задуманные молодой психопаткой.
Комиссар попросил самых широких полномочий и права посылать инспекторов за границу для допросов четы Кристенсен – Брюннер. Кроме того, уже завтра необходимо объявить Алису Кристенсен в розыск на территории всей Европы, и в первую очередь в Германии и Бельгии (дорога на юг!).
А в заключение Хассл попросил оставить инспектора Ван Дайк на этом деле.
Несколько секунд судья внимательно смотрел Аните прямо в глаза. Яппи наблюдал за ними с таким видом, словно происходящее его совершенно не касалось.
Ван дер Хеед согласился выписать повестку, действительную на территории Сообщества, а вот на Швейцарию потребуется больше времени.
Боковым зрением Анита видела улыбку блондина. «Это всего лишь игра, – ясно читала она в его взгляде. – Главное – карабкаться наверх, прикрывая тылы».
Молодой карьерист, выпускник Высшей юридической школы, попавший, благодаря связям, в верхние эшелоны прокуратуры. Этот хватку не ослабит, он уже вцепился клыками в ляжку добычи, того и гляди утопит!
Честно говоря, Анита не отказала бы себе в удовольствии засунуть ему свою пушку в глотку!
Она так кипела, что пришла в себя только в лифте, когда ее «враг» нажал на кнопку первого этажа, не дав себе труда узнать, куда нужно ей.
