Роман Каретников - Черный диггер
"Где мой дом? Кто расскажет мне о нем?" - вспомнились Сергею строчки "Машины времени". Его дом теперь тоже неизвестно где. В другом мире, другом измерении, на далекой планете. Там не убивают людей, которые знают то, что им не положено знать, и не травят как зайцев тех, кто нечаянно оказался случайным свидетелем. Боже, как безумен этот мир!
- ...идти, Сергей! - донесся из накатившего на него голос старика.
- Что? - переспросил Крутин.
- Я спрашиваю, куда вы теперь будете идти? - повторил поляк.
- Да, вопрос. Давайте-ка вместе подумаем, куда нам теперь идти. Кстати, вы хотите есть?
- Хочу, - ответил Войцех Казимирович. - Я сегодня с утра не ел.
- Я тоже. Вы знаете, куда здесь можно пойти поужинать?
- А вот, - старик кивком головы указал на буфетный киоск, установленный на перроне, с тремя стойками вокруг него.
- Что, прямо здесь?
- Почему нет, - пожал плечами старик.
Что ж, свой резон в этом есть. Зачем идти куда-то в отдаленное малолюдное место, когда можно поесть и здесь, в этой толчее и сутолоке. Парадокс, подмеченный По: когда хочешь, чтобы не нашли, нужно не прятать, а выставить напоказ.
Они отправились в обход по платформе, держа курс к заветному рогу гастрономического изобилия. По пути Сергей дернул ясновельможного пана за рукав, увидев витрину табачного киоска. Они чуть сбились с курса, зато в кармане у Крутина появились две пачки "Бонда". Сергей еле удержался от того, чтобы не распечатать одну из них тут же на месте. Говорят, курить натощак - это все равно что собственноручно сколачивать свой гроб. Хотя ему почему-то больше всего хотелось курить именно перед едой.
В буфете Сергей со стариком набрали столько, что одна из стоек оказалась почти целиком заставлена тарелками. Десять минут после того они провели в абсолютном молчании, если не считать сопения и чавканья. Правда, Сергей вынужден был признать, что дед ел беззвучно, а сопел и чавкал один он. Но что поделаешь, привычка. Дурное воспитание. Зато есть так ему казалось намного вкуснее.
- Ну и куда же нам все-таки идти? - разрушил наконец это блаженство Крутин, подвигая к себе второй хот-дог и блюдце с салатом.
Старик, держа в руке бутерброд с курицей, аккуратно промокнул губы носовым платком.
- Если вам некуда деваться, Сергей, можете переночевать у меня.
- Вы все еще не понимаете, Войцех Казимирович. Домой вам возвращаться нельзя. Если вас сейчас не ждут у дверей квартиры, то, поверьте мне, уже очень скоро они будут там. И никакие ваши объяснения не сработают. Как бы вы ни пытались уверить их, что все это абсолютная случайность и совпадение, они вам не поверят. А может быть, и поверят, но решат подстраховаться. Вы хотите, чтобы ваш труп нашли в канализации?
Старик вдруг как-то странно напрягся. Рука, державшая стакан с томатным соком, еле заметно дрогнула. Ага, проняло-таки!
- Почему в канализации?
- Можете, Войцех Казимирович, поинтересоваться у них. Только я бы этого делать не советовал.
Старик внимательно посмотрел на Крутина. Сергей почти физически ощутил, как горевшие кошачьим светом глаза поляка пробуравливают его тело. Интересно, может быть, этот завхоз обладает каким-нибудь гипнотическим даром?
- Послушайте, Сергей, мне кажется, вам все-таки следует рассказать мне, почему вы считаете, что вас хотели убить, и кто они такие.
Сергей вздохнул. Эта мысль сидела и у него в голове всю дорогу, пока они возвращались в город. Конечно, рассказать следует. Старик должен, хотя бы примерно, представлять, во что он вляпался. Все чаки вот так, одним махом, вся его жизнь полетела кувырком, как это когда-то произошло с самим Сергеем. Но Крутину легче, он один, а у старика, наверное, жена, дети, внуки. Жил себе спокойно, ходил на работу в интернат, к своим сиротам и брошенным, и вот на тебе, такой фортель. Пусть хотя бы знает, из-за чего завертелась вся эта ерунда. Разумеется, не следует говорить ему обо всем, особенно о том, с чего это началось, но о сегодняшних событиях старик должен знать.
- Дело в том, Войцех Казимирович, что сегодня я стал свидетелем, как люди Конторы прячут трупы в городской канализации...
Сергей подробно описал все события этого дня, начиная со сцены, разыгравшейся у заброшенного дома, и заканчивая своей посадкой в пригородную электричку. Умолчал лишь о ребятах из "Ауди", а появление во дворе с мертвецами в мешках выдал за случайность, дескать, просто срезал путь.
Старик слушал его абсолютно бесстрастно, но очень внимательно.
- Значит, кто они такие и какую организацию представляют, вы не знаете, сказал он после того, как рассказ Сергея был окончен.
- Нет, - покачал головой Крутин. - Но, мне кажется, это не имеет приоритетного значения.
Старик поморщился при слове "приоритетного". Ну да, конечно, он же поляк. Такие слова ему непонятны.
- Я хотел сказать... - начал Сергей.
- Знаете что? - мягко прервал его Войцех Казимиро-вич. - Давайте-ка мы с вами отправимся спать, а утром попробуем разобраться, кто же это за вами охотится.
- У вас есть что-нибудь на примете?
- Разумеется.
- Кто-то из ваших друзей?
- Не совсем.
- А нельзя ли поточнее?
Старик допил свой чай, отставил стаканчик в сторону, снова достал из кармана носовой платок и тщательно вытер руки.
- А точнее, Сережа, мы сейчас найдем здесь замечательный ночлег, и я гарантирую, что нас там никто искать не будет.
- Ну-ну, - недоверчиво протянул Крутин. - Это в комнате отдыха на вокзале, что ли? Забудьте. Там постоянно ходит милицейский патруль, а нам сейчас не стоит попадаться милиции на глаза. Кто знает, может, им уже дали на нас ориентировку как на преступников?
- Мне кажется, вы несколько преувеличиваете. Хотя в любом случае мы с вами пойдем не туда.
Войцех Казимирович стоял, выжидательно глядя на Сергея. Тот отправил в рот остатки последнего хот-дога, вытер губы бумажной салфеткой и запил кока-колой,
- Давайте, показывайте свой запасной аэродром. Только знаете что? Пойдем в обход, а не через вокзал.
- А нам и не нужно через вокзал. Это здесь, - Войцех Казимирович показал палкой в сторону железнодорожных путей.
Сергей вынул пачку "Бонда", достал из нее долгожданную сигарету, щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Ему показалось, что этого момента он ждал целую вечность. Старик кивком указал направление, и они тронулись в путь.
- Войцех Казимирович, а вас дома не хватятся? - спросил Крутин, когда они шли в дальний конец платформы, чтобы спуститься вниз, к рельсам.
- У меня никого нет, - старик не сбавлял шага, выстукивая тростью по бетонному покрытию. Ветер развевал его волнистые седые волосы и полы длинного черного пальто. В этот момент он показался Сергею похожим на... Крутин с удивлением заметил, что не может подобрать нужного определения. На ангела? На дьявола? В нем было что-то от того и другого. "Воин-одиночка", - внезапно подумалось ему. Классический герой американского вестерна. Забавно, воин-одиночка на самом деле - обычный завхоз заштатного детского интерната.
Они подошли к краю платформы и стали спускаться вниз, туда, где тускло отсвечивали железнодорожные рельсы.
БОМЖ. НИЧТО НЕ УТОМЛЯЕТ ТАК, КАК БЕСПЛОДНЫЕ СПОРЫ
- А если вас завтра бросятся искать на работе? - спросил Сергей, осторожно шагая следом за Профессором по выщербленным ступенькам.
- Не бросятся. Директор дал мне три дня на работу по поездам.
- Ничего себе. Бред какой-то. Уж кому-кому, а вам должны были бы выделять средства в первую очередь.
- Наше государство не делает многого из того, что должно было бы делать в первую очередь.
- Да, - сказал Сергей. - И наоборот.
- Что, простите?
- Я имею в виду, что многие поступки наших политиков не должны были совершаться нигде и ни при каких обстоятельствах.
- Это верно. Но, к сожалению, мы с вами, Сережа, живем именно в этой стране и с этими людьми.
- Да, Войцех Казимирович, но это ведь не значит, что мы должны мириться с ними и послушно закрывать глаза, когда нам скажут.
- А вы считаете, мы в силах что-нибудь изменить?
- Конечно. Каждый человек может что-то изменить, и зачастую очень даже многое.
Профессор только покачал головой. У парня действительно что-то сломалось в мозгах. Странности в его поведении настораживали старика с самого начала. А этот рассказ о секретной Конторе, которая убивает людей и прячет их на дне городской канализации? Это же полная чепуха. Спору нет, в подвале бойлерной еще и не такое услышишь, но для "вокзальных" это естественно. Многие из них страдают психическими отклонениями. А этот парень выдумывает масштабно, с размахом. Интересно, с чего у него такие галлюцинации? Он не наркоман, это точно. "Подсевших" Войцех Казимирович различал довольно неплохо. Может, у него какая-то травма? После черепных повреждений случаются такие сбои в психике, что человек меняется очень сильно. Просто другая личность возникает. Профессор вспомнил Витю Сологуба из той своей, "первой" жизни. Витя был здоровым парнем, метр восемьдесят, в плечах шире любых двух худосочных интеллигентов, если тех поставить рядом. Никогда никого и ничего не боялся. А вот попал под машину, да так, что чудом остался жив. И с тех пор из человека превратился в желе. Боялся всего и всех. Поминутно разражался слезами. А через дорогу мог перейти, только если кто-то держал его за руку. Вот так.
