Анна Литвиновы - Пальмы, солнце, алый снег
Надеждам и жить куда проще, чем обычным студентам. По крайней мере, преподаватели (эти строгие, всегда всем недовольные монстры!) терпеливо сносили все выходки талантливого юноши. Сестру, устрой она на крыше общаги безобразную пьянку со швырянием пустых бутылок на головы прохожим, мигом бы из alma mater выперли. А Артему хоть бы хны, даже выговора не влепили. Только слово взяли, что он в качестве компенсации за безобразное поведение поедет от института на городскую олимпиаду. Он и поехал и вернулся, как обычно, с Гран-при, а потом своими руками пририсовал к своей же фотографии на Доске почета шутовские усы и бороду…
И в аспирантуру его взяли без всяких, считай, экзаменов. За специальность засчитали победы на многочисленных конкурсах, а философию с английским подарили. Позволили выучить по единственному билету. «А как сделать, чтоб именно он вам достался, – это уже наша забота!» – так ему заведующий кафедрой и заявил.
– Вот это, я понимаю, жизнь! – назидательно сказал Артем сестре накануне экзамена, лениво проглядывая единственный текст по английскому языку. – Учись, амеба, как нужно себя поставить!..
А сестре только и оставалось: глотать слезы обиды. Наглаживать брату парадную рубашку. И тоскливо думать, что ее саму в аспирантуру не возьмут никогда…
Впрочем, Саша, как оказалось, ошиблась – когда пришло время, в аспирантуру поступила и она.
Сначала, правда, когда обратилась к руководителю диплома за рекомендацией, тот только на смех ее поднял: «Не занимайтесь ерундой, Клевенская. Большая наука вполне обойдется и без вас».
Но на заседании кафедры о Сашином желании доложил. И неожиданно рекомендацию ей выдали. Как сказал в кулуарах завкафедрой: «Пусть будет Клевенская. Она, конечно, звезд с неба не хватает, но ведь без таких, как она, рабочих лошадок в науке тоже не обойтись…»
Имелась и иная причина: на кафедру давно требовалась секретарша. Только деньги за сию должность предлагали настолько смешные, что вакансия простаивала уже несколько месяцев. Саше же ничего не оставалось, как на секретарскую должность согласиться.
И пошла она в рабочие лошадки…
Конспектировать бесконечные заседания кафедры, а потом расшифровывать записи и ночами распечатывать протоколы. Собирать деньги на покупку штор для кафедрального помещения, а потом эти самые шторы подшивать и самолично развешивать под высоченными институтскими потолками. Заваривать ученым мужам и дамам бесконечный чай и вытряхивать за ними пепельницы. Слушать снисходительное: «Сделайте, Сашенька, мне конспектик вон той статейки, а то нет времени такой ерундой заниматься…»
Имелись, правда, в ее работе и плюсы. Главный – полюбившаяся с раннего детства возможность созерцать . Когда работаешь на институтской кафедре, каких только страстей, каких только характеров не увидишь! Доцент Андрей Петрович собирает коллекцию из свеженьких студенточек (желательно бедненьких и немосквичек, чтоб уж точно никаких неприятностей не нажить). Старший преподаватель Нина Константиновна ужасно боится остаться в старых девах и поэтому, от безысходности, заигрывает даже с прыщавыми младшекурсниками. Профессор Кирилл Львович обожает заложить за воротник и всегда держит в своем столе, под замком, коньячную фляжку. Ну а приходящий академик, почасовик, и вовсе чудит – приглашает под свое крылышко, для домашних занятий, исключительно светловолосых мальчиков…
А уж воровать – идеи, разработки, свежие решения – на кафедре и вовсе обычное дело. И друг у друга постоянно тащат, и из чужих книжек, и у способных студентов.
Саша поражалась, ее мама с папой вроде учили: красть нехорошо , а здесь, на кафедре, это совсем не преступление. Наоборот, спорт – преподы даже между собой хвастаются, у кого ловчее своровать получилось… «Помнишь, меня Смирнов из триста третьей группы на идею сверхэкономичного двигателя натолкнул? Вот, смотри: удалось патент получить…»
«Ага, натолкнул на идею, – хмыкала про себя Александра. – Тут и к гадалке не ходи: несчастный Смирнов этот двигатель полностью и спроектировал. А получил за труды максимум пятерку по предмету и ни копейки денег…»
В такой обстановке она очень скоро и сама стала мечтать: вот бы и ей тоже стянуть что-нибудь стоящее! Даже не для диссертации – с ней-то проблем не возникнет, Артем поможет, а для жизни.
Но только у кого тянуть? Читать лекции ей не доверяли и даже семинары вести не позволяли, а те студенты, что попадали к ней на дипломное руководство, отличались особой тупостью и нерадивостью…
Но однажды присвоить идею все-таки удалось.
Собственно, это даже и не идея была – так, треп, из которого она сделала нужные выводы.
В тот день на кафедре праздновали очередную защиту диссертации, а при такой оказии, не то что на защите дипломов, институтская публика напивается будь здоров. И языки у многих развязываются – только окажись вовремя в курилке да слушай. Вот Саша и сидела, не затягиваясь, с сигареткой и внимала, о чем беседуют прочие преподы.
Сначала обсудили диссертанта, потом его присутствовавшую на защите жену (эту часть разговора Александра пропустила мимо ушей), а следующим шагом – вот непонятный вираж! – вдруг взялись ругать фирму «Майкрософт». И программы-то у них зависают, и текстовые редакторы бестолковые, и антивирусы нулевые…
– Впрочем, на нашу почву ни один западный антивирус не ложится, – вдруг выдал завкафедрой. – И никогда не ляжет. А русские, дураки, никак не чешутся, чтобы собственного анти-Трояна создать… То ли мозгов не хватает, то ли желания… Это ведь золотая жила! Его каждый пользователь, каждый офис, по определению, купит! Назначай любую цену!
И дальше разговор свернул на особенности национального характера: почему, мол, наш народ так долго запрягает?.. Или, может, на Руси просто таланты перевелись?.. А Саша потушила сигарету, вернулась за свой секретарский столик и задумалась: не преувеличивает ли шеф? И неужели правда, что какой-то антивирус может принести серьезные деньги?..
«Нужно спросить у Артема, – мелькнула в голове привычная мысль. – Впрочем… – тут же оборвала себя Саша, – если завкафедрой прав… то ничего говорить Артему как раз и не надо».
Алена, молодой специалист, 215-й день
Во время ужина я опять пересеклась с Мефистофелем.
Его, похоже, нимало не затронуло ночное происшествие.
Будто ничего и не случилось, он ужинал, как писал классик, в узком кругу последователей и друзей. Сидел за тем же столиком, что и в первый день, и опять во главе его, и снова его речам внимали восхищенные сподвижники…
В этот раз в их рядах, правда, отсутствовал Антон (его тело, как я подслушала на рецепции, ближе к вечеру увезли в Москву, в морг). Не оказалось среди спутников бородача и моей знакомицы Ярославы. Плачет, наверное, в своем номере. Это ведь какой стресс: зайти в ванную комнату и увидеть такое… Называется – приехала отдохнуть! Да и еще один повод есть для слез – в ее годы, при всем гламуре-ажуре, а еще одного такого юного красавчика, как Антон, больше подцепить явно не удастся…
За мой столик (беременность – будто проказа!) опять никто не садился, и от скуки я снова наблюдала за прочими отдыхающими и снова гадала, кто из них кто, как живет и чем дышит… Но только интересных типажей сегодня было мало, и мой взгляд все время возвращался к единственной колоритной фигуре – психологу-бородачу. Почему он все-таки сказал, что все пятеро его подопечных – покойники?.. И может быть, Ярослава – вовсе и не плачет? Может быть, она не явилась к ужину, потому что с ней что-то случилось?.. Вдруг она в списке бородача как раз вторая?!
«Что за бредовые фантазии!» – оборвала я себя.
Тем более что в этот момент в ресторане появилась и она сама. Как всегда, ослепительная, хотя и одета она всего лишь в скромную черную водолазку и темные, без изысков, брючки. Но есть такие женщины, которым и траурные наряды идут.
Ярослава, элегантно и еле заметно поводя бедрами, прошествовала к столику, где сидел глава тренинга… Вежливо кивнула ему – тот барственно, будто Троекуров какой, кивнул в ответ… И вдруг она отвернулась и направилась к моему столу! Даже бородач, при всей своей невозмутимости, и тот явно опешил. Остальные участники тренинга и вовсе смотрели ей вслед, разинув рот. А Ярослава подошла ко мне, сдержанно улыбнулась и спросила:
– Я присяду, Алена? Не возражаете?..
– Нет, конечно… Садитесь, – опешила я. И тут же (вот несдержанный язык!) выпалила: – А чем вам ваш Фрейд не угодил? Надоело, что постоянно мозги компостирует?
Ярослава присела за стол, открыла меню, улыбнулась и ответила:
– Нет, Яков Анатольевич тут ни при чем.
И слегка понизила голос:
– Не хочу за одним столом с Сашкой сидеть. Вон с той, рыжей…
