Марина Крамер - Привилегия женщин (сборник)
— Вот поэтому мы с тобой сюда и приехали, — Инка бросила салфетку в кованую урну возле крыльца и со всей решительностью потянула меня в дом.
Нас встретила женщина средних лет, с аккуратной гладкой прической, в темно-синем брючном костюме, поверх которого был повязан белый передник. Я, как ни была расстроена и напугана, все же не смогла не отметить про себя, что хозяин дома явно насмотрелся каких-то фильмов из жизни аристократов. В углах просторной прихожей высились две статуи — Аполлона и Венеры. Люстру впору было вешать в фойе нашего театра, а паркет темного дерева был натерт до ослепительного блеска. Во всем чувствовалась роскошь — но не помпезная и вычурная, а тонкая и уместная. «Надо же… Интересно, он сам это подбирал или дизайнера нанял?» — думала я, следуя за Инкой и встретившей нас женщиной по широкой лестнице на второй этаж.
Комната, в которую мы вошли, оказалась вытянутым кабинетом с огромным столом, книжными шкафами по обе стороны двери и большими напольными часами в простенке между окнами. В большой нише, огороженной шкафами, располагались диван, два кресла и небольшой журнальный столик с кальяном. Хозяин кабинета стоял на стремянке у одного из книжных шкафов и перелистывал, едва удерживая в руках, толстый том в кожаном переплете.
— Проходите, я сейчас, — отрывисто бросил он густым басом, и я удивилась — внешность мужчины не предполагала такого голоса. Был он явно невысок, но хорошо сложен. Светлые волосы, остриженные коротко, открывали породистый лоб. Маленькие и изящные руки и ноги. Словом, раскатистый бас звучал диссонансом.
Он легко спустился со стремянки, зажав под мышкой фолиант, и подошел к нам. Инка преобразилась, засияла, явно включив все свои актерские способности, а мужчина, чуть улыбнувшись, небрежно поцеловал ее в щеку:
— Здравствуй, Инуля. Прекрасно выглядишь.
— Спасибо, Михась, — прожурчала та бархатным голосом. — Познакомься, пожалуйста…
— Я и так понял. Это и есть твоя подруга Ника, у которой проблемы? — Он перевел на меня цепкий взгляд прозрачно-серых глаз, несколько секунд изучал мое лицо, и я смутилась.
— Да, это она. — Инка делала мне из-за плеча Михася страшные глаза, призывая мобилизоваться, но я никак не могла совладать с неприятным ощущением, будто меня прилюдно раздели.
— Странная подружка у тебя, Инуля, — изрек Михась, закончив рассматривать меня. — Не думал, что такие еще водятся.
Меня как кипятком обдали, я повернулась, чтобы уйти, но крепкая рука ухватила меня за локоть и вернула на прежнее место.
— А нервная такая чего? Хоть бы дослушала, — с усмешкой проговорил Михась, не отпуская меня. — Глаза у тебя несчастные, девочка. Горе в них. А душа светлая.
— А вы и душу рассмотрели? Через глаза? — выдавила я, не обращая внимания на Инкину жестикуляцию, которая уже стала напоминать движения матроса, подающего сигнал SOS.
— А ее и так видно, — ничуть не рассердился Михась. — Добрая ты и чистая.
«Прямо психолог!» — Слова этого человека почему-то ужасно разозлили, показались неискренними и фальшивыми, театральными. Только вот роль свою он исполнял, на мой взгляд, совсем плохо, хуже последнего статиста в труппе Инкиного театра. Михась, словно ничего не замечая, подтолкнул меня к креслу, а сам расположился напротив, небрежным кивком указав Инке место на кожаном диване. Потянулся за кальяном, предложил мне, но я затрясла головой, отказываясь, и тогда хозяин кабинета сам задумчиво приложился к мундштуку губами. По комнате поплыл сладковатый персиковый аромат.
— Рассказывай, — после паузы произнес Михась.
Я, сбиваясь и перескакивая с одного на другое, выложила историю с аварией, добавив то, что сегодня услышала на кладбище. Михась не перебивал, слушал внимательно, изредка потягивая кальян. Инка, скрестив длинные красивые ноги, напряженно перебегала глазами с меня на моего собеседника, и я вдруг почувствовала, что подруга… ревнует. Открытие неприятно поразило меня — как она может, зная, что со мной произошло, думать о том, что я вдруг проявлю интерес — к бандиту!
Михась задумался ненадолго, потом изрек, глядя на меня в упор:
— Я понял твою проблему. Езжай домой и ничего не бойся. С тобой ничего не случится. Скажи только — а ты не в курсе, кто-то снимал на месте аварии? Ну, менты снимали что-то?
— Кажется, да… — Но в моем голосе не было уверенности — я не очень хорошо помнила мелочи, в тот момент мне было не до наблюдения за действиями посторонних.
— Хорошо, разберемся. Оставь мне номер мобильного.
Я послушно написала свой телефон на протянутом листке и встала, вопросительно глянув на Инку. Та сидела не шелохнувшись. Я почувствовала неловкость — похоже, моя подруга планировала остаться здесь, а это значило, что мне придется выбираться из совершенно незнакомого поселка самостоятельно.
— Извини, Инуля, у меня встреча через полчаса, — раздался голос Михася, и ошарашенная Инка покорно поднялась с дивана.
Хозяин проводил нас ровно до порога кабинета, походя чмокнул мою подружку в щеку и закрыл дверь. Оскорбленная Инка рванула вниз по лестнице так, словно за ней гнались. Я едва успевала перебирать ногами, чтобы не споткнуться и не пересчитать ступени головой. У машины Инка круто развернулась, раздула ноздри и зашипела:
— Ну, подружка, вот спасибо тебе! Я, значит, по-человечески с тобой, а ты?!
— А что я?
— А ты решила мужика у меня увести?!
— Инка, да ты в уме ли? — изумилась я, отойдя на шаг. — Он ведь сам тебя выставил, я-то тут при чем?
Инка вдруг затопала и истерично взвизгнула:
— Я видела, как он на тебя смотрел!
Это заявление повергло меня в шок — я абсолютно не заметила ничего «такого» во взгляде Михася, более того — меня он не заинтересовал совершенно.
— Инка… — Но та не стала слушать, прыгнула за руль и уехала.
Я осталась одна на пустой дороге, даже не представляя, где может находиться железнодорожная станция — звук электрички доносился, казалось, отовсюду. Ладно, пойду прямо, там, может, встречу кого и спрошу.
Я побрела по дороге между домами. То и дело из-за глухих заборов раздавался злобный собачий лай, и мне пришло в голову, что местные жители, очевидно, здорово опасаются за себя и свое имущество — раз даже за такими стенами еще и собак держат. Я так погрузилась в размышления, что едва не угодила под колеса вывернувшей из переулка машины. Взвизгнув тормозами, она остановилась буквально в метре от меня. Я шарахнулась в сторону, угодив ногой в выбоину и охнув от нестерпимой боли в лодыжке. Из машины выскочил высокий темноволосый мужчина в светлых джинсах и ослепительно-белой футболке, бросился ко мне:
— Ушиблись?
— Н-нет… — проговорила я, рассматривая сломанный каблук.
— Позвольте, я. — Он решительно взял меня за лодыжку и сильными пальцами ощупал ее. — Нет, все в порядке, перелома нет, возможно, просто легкое растяжение, совсем не страшно.
— Вы врач? — чуть поморщившись, спросила я.
Незнакомец поднял голову, и я увидела серые смеющиеся глаза и… шрам на правой брови.
— Что… откуда это у вас? — Я даже не заметила, что не получила ответа на предыдущий вопрос.
— Это? — незнакомец коснулся пальцем шрама и усмехнулся: — Память, знаете ли. И я не врач, а массажист в баскетбольной команде. Что еще вас интересует?
Я смутилась — действительно, что за вопросы…
— Простите…
— Ничего, все в порядке. Вы куда-то шли, я вас задерживаю, наверное?
— Я пытаюсь найти станцию, чтобы выбраться отсюда.
— Были в гостях?
— В некотором роде, — уклонилась я. В самом деле, не распространяться же о причинах моего визита в этот поселок!
— Так давайте я вас подвезу.
Я подумала пару минут и согласилась. Да, мама в детстве говорила мне, что нельзя садиться в машину к незнакомым людям, но ведь мне уже давно не пятнадцать, да и незнакомец не производит впечатления маньяка или охотника за легкой добычей. Приличный такой парень, отзывчивый к тому же.
— Кстати, меня Андреем зовут, — помогая мне сесть в машину, сообщил он.
— Вероника.
— Красивое имя.
Андрей сел за руль и, повернувшись ко мне, спросил:
— Можно теперь мне задать бестактный вопрос?
— Попробуйте. — Я пожала плечами и чуть улыбнулась.
— А откуда шрам у вас?
Я почему-то окаменела, застыла, не в силах пошевелиться и открыть рот, чтобы произнести хоть слово. Слезы сами хлынули, в который уже раз за сегодняшний день. Лицо Андрея, расплывавшееся перед моими глазами из-за влаги, стало растерянным:
— Вероника, простите…
— Нет-нет, все в порядке, — пробормотала я, очнувшись и вытирая глаза. — Просто сегодня такой день…
— Давайте оставим эту тему, — Андрей повернул ключ в замке зажигания, и машина тронулась с места.
Я постепенно успокоилась и повернулась к Андрею, с расстроенным видом следившему за дорогой:
