Наталья Александрова - Китайская кукла
Придя к такой трезвой мысли, Надежда немного успокоилась и замедлила шаги. Тут же она представила, как выглядит со стороны: перепуганная, растрепанная… К счастью, впереди показалась дверь с женским силуэтом, и Надежда зашла в туалет, чтобы привести себя в порядок.
Встав перед большим зеркалом, она тяжело вздохнула. Действительность превзошла все ее ожидания: волосы растрепаны, кофточка расстегнулась, глаза безумные, помада смазалась, на щеках – красные пятна… Да еще и чужая кукла в руках…
Кстати, эта кукла…
Даже если схватка фантастических существ привиделась Надежде Николаевне под действием гипноза или какого-нибудь хитрого китайского порошка, то кукла-то – вот она, никуда не делась! И эта кукла – чужая! Надежда вынесла ее из кабинета китайского профессора, вынесла без спроса, без разрешения!
Признаемся откровенно: Надежда Николаевна Лебедева, с виду серьезная и законопослушная женщина не первой, прямо скажем, молодости, в душе была авантюристкой. Она обожала всевозможные криминальные загадки и то и дело ввязывалась в сомнительные и опасные истории. Так, по крайней мере, считал ее муж Сан Саныч. И, по большому счету, он был прав.
Да, Надежда Лебедева часто ввязывалась в сомнительные истории, но она была женщиной кристальной честности и никогда – повторим, никогда – в жизни не брала чужого!
И вдруг – такой позор!
Эта кукла смотрела на нее немым укором…
Хотя нет…
Приглядевшись к кукле, Надежда с удивлением поняла, что кукла смотрит на нее вовсе не с укором, а с благодарностью и надеждой, взглядом своих чудесных темных глаз она благодарит Надежду Николаевну за то, что та спасла ее от страшного человека (если, конечно, это был человек), который уже похитил трех ее сестер, и надеется, что она и в дальнейшем позаботится о ее судьбе…
Надежда Николаевна тряхнула головой, чтобы отбросить это наваждение. Ерунда какая!
Она уже приписывает фарфоровой кукле человеческие чувства и мысли – благодарность, надежду, сострадание… Конечно, все дело в удивительном мастерстве неизвестного китайского кукольника, все дело в том, что он придал лицу этой куклы черты живой девушки, сумел передать тончайшие движения человеческой души…
Нет, как бы то ни было, она должна вернуться в кабинет профессора и вернуть ему куклу!
Однако при мысли о том, чтобы войти в ту полутемную комнату, где совсем недавно на ее глазах происходила фантастическая битва, Надежда почувствовала непреодолимый ужас.
Нет, это выше ее сил!
Может быть, зайти в один из залов музея и незаметно подложить куклу в какую-нибудь витрину? Правда, ее могут застать на месте, так сказать, преступления, и тогда очень трудно будет оправдаться, но, по крайней мере, совесть у нее будет чиста!
Надежда уже почти утвердилась в этой мысли, но тут снова взглянула на куклу – и была поражена. Выражение фарфорового личика резко изменилось. Теперь вместо благодарности и надежды на нем был самый настоящий ужас. И еще мольба – кукла беззвучно умоляла Надежду не делать того, о чем она только что подумала, не оставлять ее в музее, потому что тогда она непременно достанется тому страшному человеку, тому существу с кожистыми крыльями летучей мыши!
– Да что со мной творится! – проговорила Надежда вслух.
Ей мерещатся совершенно немыслимые вещи. Мало того, что ей кажется, будто выражение на лице куклы изменилось, так она еще и вообразила, будто кукла читает ее мысли!
Нет, нужно взять себя в руки и начать трезво рассуждать. Конечно, все имеет вполне реальные объяснения. С фантастической схваткой Надежда уже разобралась: наверняка это был гипноз или какое-то дурманящее вещество, вызвавшее у нее такую удивительную и красочную галлюцинацию.
С куклой дело обстоит еще проще: китайский кукольник так мастерски сделал лицо, что оно при разном освещении, в разном ракурсе может передавать самые разные выражения – и благодарность, и страх, и еще десятки других эмоций. А уж насчет того, что кукла может читать мысли – это полная ерунда, это Надежда сама выдумала под влиянием разыгравшегося воображения.
Внушив себе такие утешительные мысли, Надежда положила куклу на край раковины и постаралась привести себя в порядок. К счастью, в сумочке было все необходимое. Она причесалась, умылась, подкрасила губы и снова оглядела себя в зеркале.
Конечно, вид был не самый лучший – красные пятна на щеках никуда не делись, и волосы не удалось уложить как следует, но сейчас она, по крайней мере, не выглядела так, как будто только что сбежала из сумасшедшего дома, и не вызывала у первого встречного желания немедленно поместить ее обратно.
Надежда постаралась успокоиться, взяла куклу и вышла в коридор с четким намерением вернуться в зал музея и положить куклу в какую-нибудь витрину.
Но тут с ней случилось что-то странное. Ее ноги словно налились свинцом, каждый шаг давался с невероятным трудом, как будто ей приходилось преодолевать сопротивление плотной и тяжелой среды.
Для интереса Надежда попробовала повернуть в обратную сторону, к выходу из музея… И ноги сами понесли ее, в долю секунды она прошагала половину коридора!
Да что же это такое? Надежда снова заставила себя развернуться, направилась обратно к залам выставки – и ноги снова налились свинцом, каждый шаг давался с невероятным трудом!
Надежда взглянула на куклу. Теперь на ее нежном фарфоровом личике было самое настоящее отчаяние!
– Так это твои проделки? – проговорила Надежда вполголоса, и ей показалось, что темные глаза куклы чуть заметно прикрылись в знак согласия.
– Но я не могу унести тебя из музея! – воскликнула в сердцах Надежда. – Это будет самая настоящая кража!
На лице куклы проступила мольба.
Надежда попыталась сделать еще один шаг, но теперь ноги вовсе не слушались ее. Мало того, ей стало тяжело дышать и сердце мучительно забилось где-то в горле, как будто она только что пробежала целую автобусную остановку с двумя тяжелыми сумками в руках, да еще с рюкзаком за спиной.
– Твоя взяла! – прошептала Надежда, развернулась и шагнула к выходу…
И тут же дышать стало легко, сердце забилось ровно и спокойно, и ноги сами понесли ее вперед.
Надежда Николаевна чуть не заплакала от бессильной обиды: вредная кукла сумела-таки настоять на своем, сумела заставить поступиться принципами, толкнуть ее, законопослушную, порядочную женщину на правонарушение!..
Оставался и еще один неприятный момент: на выходе из музея наверняка есть охрана, которая ни за что ее не выпустит с куклой в руках…
В это время Надежда поравнялась со стендом, на котором были вывешены фотографии всех проходивших в музее мероприятий. Тут же стоял столик, где стопкой лежали музейные проспекты. Надежда взяла самый большой проспект и завернула в него куклу. Так она, по крайней мере, не сразу бросалась в глаза…
Коридор сделал поворот, и вдруг в нем погас свет. Только из-под неплотно прикрытой двери одной из комнат пробивалась тусклая полоска, едва рассеивавшая темноту, окружавшую Надежду. И в этом полумраке Надежда увидела – или ей показалось, что она увидела, – какое-то маленькое существо, зигзагом пересекавшее коридор. Это был маленький черный зверек, за которым по полу, как шлейф поношенного вечернего платья, волочилась странная мятая тряпица.
Зверек повернулся, и Надежда увидела его отвратительную курносую мордочку и угольки тускло горящих глаз…
Летучая мышь! А то, что Надежда приняла за мятую тряпицу – были волочащиеся по полу кожистые крылья…
Надежда попятилась. Кажется, кошмар, от которого она сбежала, снова настигает ее!
Летучая мышь тонко, едва слышно пискнула, подтянула крылья. Надежде показалось, что она начала расти, подниматься, готовиться к прыжку…
В это мгновение за спиной у Надежды послышалось громкое шипение, мимо нее пролетело что-то пестрое – и она увидела кошку, которая прыгнула на летучую мышь.
Мышь снова пискнула, метнулась в сторону, подбирая порванное крыло…
Надежда не стала ждать исхода нового поединка. Она бросилась вперед по коридору, свернула за угол…
Свет в коридоре вспыхнул, и Надежда оказалась перед выходом из музея.
Как она и ожидала, здесь сидел пожилой охранник в черной, явно тесной ему униформе. Очки в металлической оправе сидели у него на самом кончике носа, придавая охраннику занудный и придирчивый вид.
Охранник поправил очки, уставился на Надежду и открыл рот, собираясь о чем-то ее спросить.
Надежда невольно замедлила шаги.
Сейчас этот охранник заставит ее развернуть сверток, увидит куклу – и, разумеется, вызовет администрацию. В лучшем случае Надежду будут долго стыдить и воспитывать, в худшем – вызовут полицию.
Она представила, как сидит в «обезьяннике» с уличными проститутками, побирушками и воровками, представила, как за ней приедет муж… Конечно, он выручит ее, увезет домой, но какими глазами он на нее посмотрит, какие слова ей скажет!.. И потом, Сан Саныч сегодня занят, к нему партнеры из Москвы приехали, а тут звонят из полиции и просят приехать за женой! Разумеется, муж все бросит и примчится, но ведь узнают его сотрудники… Стыд какой!
