Ночной гость - Хизер Гуденкауф
Постепенно дыхание у Джози выровнялось, и шум в ушах стих. Она оглядела посадки кукурузы, стараясь уловить рябь или покачивание стеблей, свидетельствующее о приближении преследователя. Может, стрелок решил, что она мертва. Она подумывала распластаться на земле, притворившись мертвой на тот случай, если он до сих пор ее ищет. Но испугалась.
Девочка думала о жутких словах, которыми обзывали друг друга Итан с отцом, и без конца вспоминала, как отец потребовал: «Давай сюда ружье».
А Итан дерзко отказался повиноваться. Неужели он и стрелял? Нет. Джози отказывалась в это верить. Не мог так поступить ее милый брат, когда-то учивший ее насаживать наживку на крючок и кататься на велосипеде.
Джози нужно было найти какой-то ориентир. Она гуляла по этому полю тысячи раз, сможет и теперь – сможет выбраться и позвать на помощь. Справа зашелестели листья. Девочка остановилась и встала как вкопанная, напряженно прислушиваясь.
Облака заслоняли луну и звезды, и тени от стеблей ложились так плотно, что Джози едва могла различить собственную ладонь у самого носа, и все же чувствовала чье-то присутствие метрах в пяти-шести. Она надеялась и молилась, чтобы это оказались мама или отец, пришедшие искать ее. Но в глубине души знала: тот, кто прячется в кукурузе, явился сюда не для того, чтобы ей помочь.
Тихий шорох приближался, и Джози прижала пальцы к губам, чтобы не вскрикнуть. Кровь капала у нее с руки, и возле ног уже скопилась целая лужица.
Джози подавила желание броситься наутек. «Стой спокойно, – приказала она себе. – Ты его не видишь, а значит, и он тебя не видит». Но тут тьма слегка отступила, совсем чуть-чуть. Тени сгустились, и она различила преследователя совсем рядом, всего в паре метров. Он стоял спиной к Джози. Она почти могла дотронуться до него и чувствовала жар, исходящий от его кожи, и запах пота и несвежего тела, казавшийся знакомым. Неужели это Итан? Мог ли брат стрелять в них с Бекки и охотиться за сестрой по всему полю?
Фигура издала нетерпеливый возглас, а Джози затаила дыхание. Силуэт стал удаляться, потом человек застыл и медленно обернулся. Кажется, прошла вечность. Наконец тень нырнула в заросли кукурузы и пропала.
Джози выдохнула и задрожала всем телом. Он ушел.
Глава десятая
Нежные фиолетовые лепестки цветов трепетали и осыпались на землю один за другим, их уносил ветер. Потом перед окном выросли колючие побеги крапивы.
Мама все еще болела и постоянно бегала от постели до уборной, прикрывая рот рукой.
– Тебе надо следить, чтобы она ела и пила хоть что-нибудь, – сказал как-то вечером отец, заглянув к ним.
Девочка приставляла стул ближе к деревянной полке, на которой хранились продукты, и доставала оттуда арахисовое масло и хлеб. Она пыталась накормить маму, но та отказывалась, не разжимала губ, и девочка каждый раз съедала весь бутерброд сама, запивая его чашкой воды из-под крана.
Отец начал приносить матери густые молочные коктейли. Он усаживал ее в кровати и поил ими.
– Еще немного, – повторял он. – Ты должна поддерживать силы ради ребенка.
Мама старалась угодить отцу и делала пару глотков, потом ее тошнило в ведро, стоявшее возле кровати.
– Ну же, – раздраженно говорил отец. – Попробуй снова.
Мама отталкивала напиток и сворачивалась в клубочек, словно пыталась исчезнуть.
Однажды, когда она отказалась пить очередной коктейль, отец впал в ярость.
– От тебя никакого толку! – воскликнул он, хватая мать за руку и стаскивая с кровати. – Тебе на нее совсем наплевать? – спросил он, жестом указывая на девочку. – И на малыша наплевать?
Он подтащил мать к столу и усадил на стул.
Девочка взяла с полки книгу, села под окном и отвернулась к стене. Отец вынул из ящика ложку и опустил ее в чашку.
– Ешь, – приказал он.
Мама пыталась отвернуть голову, но отец держал ее за подбородок и совал ложку в рот. Она давилась из-за приступов тошноты, а дыхание стало рваным.
Девочка переворачивала страницы книги и рассказывала себе сказку. Там говорилось про принцессу и горошину. Девочка могла прочитать лишь некоторые слова, но сказку помнила наизусть.
Через некоторое время звуки рвотных позывов стихли, рыдания унялись. Отец заговорил тихим, успокаивающим голосом:
– Видишь, все не так плохо. Ты почти все съела.
Девочка оторвала взгляд от страниц книги и увидела, как отец нежно вытер маме рот салфеткой и отнес ее обратно в кровать. Вскоре послышалось мягкое, ритмичное дыхание матери. Она уснула.
Отец потянул девочку за хвостик, перед тем как открыть дверь и уйти.
– Все будет хорошо. Просто дай ей отдохнуть.
Как только девочка услышала щелчок двери и стук задвинутого засова, она вернула книгу на место, подошла к кухонному столу и взяла в руки чашку с остатками молочного коктейля. От запаха шоколада у нее заурчало в желудке. На донышке оставалось несколько ложек напитка. Мама не будет против.
Девочка поднесла чашку ко рту и выпила содержимое. Сладкая кремовая жидкость наполнила рот и заструилась в горло. Девочка выскребла остатки ложкой и вылизала чашку.
Потом девочка включила телевизор на самую маленькую громкость. Прошло несколько часов. Мама спала. Боль в животе появилась резко и внезапно. Девочка скорчилась и едва успела добежать до ванной, как ее вырвало. Внутренности скрутило, желудок ныл.
Она лежала на полу ванной – треснувшие плитки приятно холодили кожу. Ночь спустилась в комнату, теперь пространство освещал только тусклый синий свет телевизора. Спазмы стихли, мышцы расслабились. Девочка погрузилась в беспокойный сон и спала, пока мама не разбудила ее нежным прикосновением и не отвела в кровать.
Глава одиннадцатая
Наши дни
Резкий ветер набирал силу, с каждым порывом осыпая Уайли ледяной крупой. Надо поспешить в сарай за кусачками.
Она прикинула, что у нее есть минут двадцать, чтобы добраться туда и вернуться, иначе женщина окажется в серьезной опасности из-за переохлаждения. И даже так может быть слишком поздно. После того, как Уайли высвободит ее, надо еще привести бедняжку домой.
Уайли взволнованно поглядела на темное небо; снег сыпался прямо на лицо. Надо успеть вернуться, пока погода не ухудшилась. Лицо и уши, теперь беззащитные перед холодом, горели, причиняя боль. Она не могла себе представить, как женщина выжила, пролежав так долго в снегу.
Поднявшись на подъездную тропу, Уайли ненадолго остановилась перевести дыхание, но ветер неистово хлестал ее, поднимая вихри снега, плясавшие вокруг.
Необходимо продолжать движение. Она направила свет фонарика на хозяйственные постройки: силосные башни исчезли за пеленой снега. Мягкий свет окон дома подстегнул Уайли двигаться вперед. Палки помогали сохранять равновесие, но ноги отяжелели и болели от ходьбы по снежным сугробам.
Когда она приблизилась к дому, заиндевевшие деревья еще сильнее согнулись под тяжестью свежевыпавшего снега и с каждым порывом ветра грозили сломаться.
Она отсутствовала слишком долго. Огонь мог погаснуть, а ребенок, возможно, получил более серьезные травмы, чем она думала. И ведь еще придется вернуться за женщиной. Легкие заныли, когда Уайли ускорилась, чтобы преодолеть последние пятьдесят метров до крыльца.
Она толкнула дверь, и вместе с Уайли в дом ворвался снежный вихрь. Она захлопнула дверь за собой и со стуком уронила на пол палки. Не замечая царапин, оставляемых на полу шипами обуви, Уайли ринулась к дивану, на котором оставила ребенка. Он все еще был там и по-прежнему спал. Рядом свернулся калачиком Тас.
Потом Уайли проверила телефон,
