Скрытое убийство - Марина Серова
Он некоторое время слушал, затем со вздохом положил трубку и обратился теперь уже ко мне:
– Сейчас спустится Екатерина Викторовна, наша замдиректора по воспитательной работе. Она вам все и расскажет.
Я вежливо поблагодарила охранника, но тот уже потерял ко мне всякий интерес. Послышался стук каблуков, и из бокового коридора в вестибюль вошла невысокая энергичная женщина средних лет в темно-коричневом костюме. Заметив меня, она приветливо улыбнулась и уточнила:
– Вы из газеты?
И, когда последовал мой утвердительный кивок, продолжила:
– Пойдемте, я вам быстренько все объясню…
Я послушно шла за торопливо шагавшей дамой, недоумевая, что именно она собирается мне объяснить, да еще быстренько. Окинув беглым взглядом коридор, я невольно отметила, что интерьер производит неплохое впечатление. Светлые стены и полы, массивные двери из темного дерева, и на каждой металлическая табличка с названием кабинета: «Кабинет химии», «Кабинет географии», «Кабинет физики» и так далее.
Мы приближались к широкой лестнице, ведущей на второй этаж, и тут до меня донесся шум детских голосов.
– А разве уроки еще не закончились? – удивленно спросила я.
– В том-то и дело, что давно закончились, – живо отозвалась Екатерина Викторовна с некоторым беспокойством в голосе. – У нас тут репетиция в актовом зале на втором этаже, готовимся с ребятами к выездному мероприятию.
Она виновато посмотрела на меня и доверительно положила руку на мой локоть.
– Вы уж меня извините, – Екатерина Викторовна покачала головой, – если бы я знала, что вы придете, перенесла бы репетицию…
– Нет-нет, не беспокойтесь, я могу зайти в другой раз, – начала было я, но заместитель директора меня перебила:
– Вы можете поговорить с любым из наших педагогов, они почти все на месте.
– Вот как? – удивилась я. Екатерина Викторовна энергично закивала.
– Да-да, после уроков они дополнительно занимаются с ребятами, ведут факультативы, готовят методические документы, – добросовестно перечисляла она, словно я была проверяющей по вопросам обучения. – Так что можете поговорить с любым преподавателем, все они хорошо знали Антонину Сергеевну и очень любили. Поговорите с учителем биологии или, например, географии. Они довольно тесно общались…
Тут Екатерина Викторовна запнулась и осторожно проговорила:
– А вот с учителем истории я вам говорить не советую, можете зря потратить свое время.
Я насторожилась.
– А почему вы так считаете?
Она замялась.
– Видите ли, это молодой педагог, работает у нас недавно…
Екатерина Викторовна явно что-то недоговаривала, и я мысленно взяла это на заметку.
– В общем, вряд ли вы из этой беседы почерпнете что-то полезное для вашей статьи, – решительно заявила Екатерина Викторовна и тотчас же со страдальческим выражением лица приложила ладонь к груди. – Вы даже представить себе не можете, какая это трагедия для всех нас, для всей нашей школы! И главное, так внезапно, ничего не предвещало… Она ведь была настоящей труженицей, а детей как любила! Как она умела найти к ним подход, как никто другой!
Тут Екатерина Викторовна спохватилась и, посмотрев на часы, проговорила скороговоркой:
– Вы уж меня извините, я побегу, там ребята ждут.
– Да-да, конечно, – понимающе кивнула я, и Екатерина Викторовна уже на бегу прокричала:
– Если будут вопросы, звоните, не стесняйтесь! Мой служебный телефон на школьном сайте, звоните в течение рабочего дня в любое время!
Она уже добежала до лестницы и принялась проворно подниматься по ступенькам. В который раз подивившись ее неуемной энергии, я направилась дальше по коридору, разыскивая, разумеется, кабинет истории.
Впрочем, долго разыскивать мне не пришлось, уже через несколько секунд я очутилась перед нужной дверью. Интересно, кого я за ней увижу? Того самого молодого человека, которого Антонина Сергеевна в сердцах назвала охламоном? И если это так, возможно, разгадка ее внезапной смерти будет найдена прямо сейчас?
Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула в кабинет. За учительским столом сидела худенькая девушка и что-то быстро писала, сосредоточенно нахмурившись. Я разочарованно вздохнула. Что ж, Екатерина Сергеевна не солгала, педагог действительно совсем молодой. Длинные каштановые волосы, туго зачесанные наверх, были собраны в хвост и густой волной спускались по спине. Белоснежный джемпер подчеркивал смуглый девичий румянец на узеньком личике.
И только тут я вспомнила свою первую беседу с Анжеликой Витальевной. Ну конечно! Она ведь упоминала, что у Колоярцевой был конфликт с молодой учительницей истории. Кажется, Антонина Сергеевна весьма нелицеприятно отзывалась о своей молодой коллеге.
Звук открываемой двери отвлек девушку от ее занятия, и она обернулась в мою сторону, удивленно подняв брови.
– Вы ко мне?
Я кивнула.
– Если вы по поводу успеваемости… – Молодая учительница с сомнением посмотрела на меня – я никоим образом не походила на родительницу какого-нибудь нерадивого ученика.
– Я журналистка, – улыбнулась я, заметив ее замешательство. – Меня зовут Татьяна Иванова, я веду новостную рубрику. Екатерина Викторовна сказала, что вы сможете мне помочь.
Девушка равнодушно пожала плечами.
– Что ж, постараюсь. Кстати, меня зовут Анастасия Геннадьевна, я преподаватель истории в старших классах, как вы, наверное, уже догадались. Но вы можете обращаться ко мне просто по имени.
– Очень приятно, – вежливо ответила я, и мы обменялись сдержанными улыбками.
– Вы собираетесь писать статью о нашей гимназии?
– В общем-то да, – осторожно начала я, боясь спугнуть доброжелательный настрой собеседницы. – Нам стало известно, что недавно ваша гимназия понесла невосполнимую утрату. Скончалась замечательная женщина, выдающийся педагог и…
– Ах, вот вы о чем. – Анастасия скрестила руки на груди и слегка нахмурилась.
– Антонина Сергеевна была не только прекрасным педагогом, она сама была дочерью замечательного учителя, Сергея Вениаминовича Колоярцева. Мы решили написать очерк о выдающейся учительской династии, которая так неожиданно трагически оборвалась, – принялась я вдохновенно лгать.
– С ее отцом я не имела чести работать, а вот с ней самой, к сожалению, довелось, – проговорила Анастасия ровным, лишенным эмоциональной окраски голосом.
– Но почему же – к сожалению? – пробормотала я, сгорая от любопытства.
– Я понимаю, что вам поручили написать бравурную статью о безвременно почившем педагоге,
