Лезвие света - Андреа Камиллери
Фацио сел за столик с компьютером.
Лоредана Ди Марта — ей не было двадцати одного, а на вид едва можно было дать восемнадцать — была настоящей красавицей-брюнеткой. Высокая, длинноногая, сияющие глаза чуть подернуты дымкой волнения. Она нервничала и была бледна.
Комиссар невольно бросил взгляд на пухлые губки идеальных очертаний, без следа укуса, которым якобы наградил ее грабитель.
— Мы явились без возражений, но я не понимаю причины… — с ходу начал Ди Марта.
Монтальбано прервал его, подняв руку.
— Синьор Ди Марта, то, что вы присутствуете на этой беседе по вашей просьбе, всего лишь любезность с моей стороны. Так что вы не должны вмешиваться, поняли? А причину поймете, когда молча выслушаете вопросы, которые я задам вашей жене.
— Хорошо, — пробормотал Ди Марта.
— Постараюсь закончить как можно скорее, — сказал Монтальбано девушке. — Поэтому, не теряя времени, перехожу к вопросам. Скажите, когда именно муж отдал вам деньги для внесения в банк?
Муж с женой переглянулись. Они явно не ожидали, что комиссар начнет с этого вопроса.
— Когда я собиралась выходить из дому, чтобы навестить подругу Валерию.
— Время?
— Наверно, половина девятого.
— А в течение дня у вас не было возможности навестить подругу?
— Я была у нее после обеда, с половины пятого до семи.
— А после ужина вы решили к ней вернуться?
— Да. Ей нездоровилось. Я вернулась домой, как и обещала, к семи, приготовила мужу ужин, мы поели, я сказала, что мне надо уйти, тогда он и отдал деньги.
— Впервые?
— Что?
— Вы впервые отвозили деньги в банк?
— Нет. Такое и раньше бывало.
— Я понял. Но по пути к подруге вы забыли о деньгах.
— Да. Я думала о другом. Я… слишком беспокоилась за Валерию.
— Разумеется. Так значит, про деньги в вашей сумочке знали только трое.
— Двое, — поправила Лоредана. — Мы с мужем.
— А вот и нет! — возразил Монтальбано. — Валерия Бонифачо сообщила мне, что вы, синьора Ди Марта, едва войдя к ней в дом, вспомнили, что не внесли деньги, и хотели бежать к банкомату, а синьора Бонифачо отговорила вас, сказав, что вы сможете сделать это по пути домой. Так было дело?
— Так.
— Вот видите, я верно сказал. Тех, кто об этом знал, было трое. Вы исключаете, что об этом мог узнать кто-то еще?
— Безусловно.
— И вы нигде не останавливались по дороге к подруге?
— С какой стати?
— Всякое бывает, синьора. Может, у вас сигареты кончились или что еще.
— Не понимаю, какое значение…
— Я спрашиваю потому, что, если вы остановились что-то купить, возможно, кто-нибудь заметил в вашей сумочке большую сумму денег.
— Я не останавливалась.
Монтальбано выдержал паузу, потом решил, что настало самое время позабавиться.
Он скорчил гримасу, присвистнул, молча полюбовался на кончик авторучки, потом вполголоса изрек:
— Ай-ай!
Ди Марта ошеломленно взглянул на него, но не сказал ни слова.
Лоредана же спросила:
— Что это значит?
— К сожалению, дело плохо.
— Для кого? — спросила девушка дрожащим голосом.
— Ну и вопрос! Разве вы сами не понимаете?
— Нет, не понимаю!
— Для вашей подруги Валерии, синьора! Элементарно!
— Что вы такое говорите? — пролепетала потрясенная Лоредана.
— Уважаемая синьора, давайте предположим. Это всего лишь предположение. Вы приходите к подруге и говорите, что забыли внести в банк крупную сумму, хотите ехать туда сразу же, но подруга вас отговаривает. Вам это не кажется странным?
— А вам почему это кажется странным? Мне ведь надо было рано или поздно вернуться домой…
— А вот и нет! Одно дело — вносить деньги в девять вечера, и совсем другое — в полночь. Причем в одиночку. Столь молодая и, позвольте сказать, столь прекрасная синьора! Вы не находите этот совет, мягко говоря, необдуманным?
— Но я ведь не знала — и Валерия тоже, — что засижусь допоздна!
У этой девицы на все готов ответ.
— Позвольте мне продолжить. Ваша подруга нарочно сказалась больной, чтобы задержать вас допоздна. А едва вы вышли от нее — бегом звонить сообщнику, предупредила, что вы едете в переулок Криспи с крупной суммой в сумочке. Тот несется туда, и дело в шляпе.
Лоредана оторопело глядела на комиссара, открыв рот. Комиссар отмахнулся рукой от мухи-невидимки.
— Оставим пока эту тему, она касается нашего расследования по синьоре Бонифачо. И прошу вас: ни слова ей по поводу этих моих подозрений. А мы продолжим. Перехожу к следующему вопросу. Вы заявили, что в переулке Криспи, между магазином тканей и ювелирной лавкой Бурджо, увидели лежавшего на земле мужчину. У меня вот какой вопрос — хорошенько подумайте, прежде чем ответить, — тот мужчина, когда вы его заметили, уже лежал на земле или еще падал?
— Какая разница?
— Огромная.
— Не понимаю.
— А я объясню. Слушайте. Грабитель вряд ли лег на землю, чтобы ограбить первую попавшуюся машину. А вдруг это будет грузовик или автофургон? Сколько он с него награбит, пять евро? Нет, он ждал ту самую машину. Поэтому спрятался в нише и, как только ее увидел, бросился навзничь. Вы вникаете?
— Да.
— Но поскольку переулок Криспи короткий и совершенно прямой, вы должны были видеть не лежащего человека, а человека, который падал. Вам все понятно?
Она встретилась с ним глазами. Дымка развеялась, взгляд был живым и пронзительным. А девушка, несомненно, умная. Достойная из нее выйдет соперница.
— Подтверждаю свои слова, — твердым голосом сказала Лоредана. — Возможно, я не заметила, как он двигался, потому что смотрела на часы или делала еще что-то, но увидела я его, когда он уже лежал на земле.
Снимаем шляпу! Не только умна, но и хитра. Поняла, что, настаивая на своей версии, она ослабляет предположение комиссара о сообщничестве Валерии. Монтальбано чувствовал, что следующий вопрос вызовет бурю. И хладнокровно рассудил, что задать его стоит внезапно, чтобы эффект был посильнее.
— Простите, в рапорте написано, что грабитель, попав в машину, вынул ключи из зажигания и бросил на дорогу.
— Да.
— Значит, вам, когда грабитель убежал, пришлось вылезти из машины и искать их?
— Да.
— И долго вы искали?
— Думаю, да. Переулок плохо освещен, а я очень… волновалась.
— В какую сторону он ушел?
— Кто?
— Грабитель.
— Он побежал вперед от моей машины, фары светили ему в спину, а в конце переулка свернул направо.
— Перейдем к следующему вопросу, — сказал Монтальбано. — Ваша подруга Валерия сообщила мне одну подробность, которая странным образом не фигурирует в заявлении, сделанном вашим мужем.
У синьора Ди Марты, до того мгновения с интересом слушавшего, при этом вопросе исказилось лицо, и
