Пьеро Кьяра - Соблазны Джулии
В одну из ночей я заметил, что большой цветочный горшок сдвинут с места. Я приподнял его и под ним обнаружил что-то вроде неглубокой ямки, засыпанной рыхлой свежей землей. Таким образом, было совершенно ясно, что Деметрио унес драгоценности в другое место. Мне бы хотелось, чтобы он отнес их к себе домой. Но в его распоряжении находился весь парк Сормани, в который (и это важная деталь) Деметрио заходил, когда ему вздумается, так как уже несколько лет семейство Сормани доверяет ему заботу о своих цветах. Вот почему тень, которая чуть было не уложила на месте моего зятя, пришла со стороны стены, сопредельной с виллой Сормани. По ночам, впрочем, довольно рано, Деметрио входил через подъезд с улицы Ламберти, от которого имел ключ, и спускался в парк, чтобы проследить все мои передвижения, между тем как я немного позже, в свою очередь, входил через тот же подъезд и спускался в сад. Когда же он увидел, что мой зять вознамерился переделать старый сарай в гараж и что он вот-вот уберет слой земли и дерна, чтобы освободить старый настил и покрыть его бетоном, он понял, что будет обнаружена также и цистерна и найдена могила моей жены. Я тоже понял это и приготовился пережить тяжелые времена.
Нужно было срочно найти драгоценности и выявить тайник, ибо Деметрио мог ими воспользоваться против меня. Я в самом деле почувствовал себя в большой опасности. Тогда я спрятал письмо с моей поддельной подписью в досье Молинари, то есть в то место, где его могли отыскать не иначе как по моей подсказке, и стал ждать дальнейших событий. Деметрио, видимо, стало известно, что мой зять намеревается устроить засаду на ночного гостя.
- Именно так, - перебил его следователь. - Ваш зять говорил ему об этом, и Деметрио мог подумать, что Фумагалли хочет в одиночку захватить ночного гостя.
- Ввиду этого, - продолжал Эзенгрини, - он и решил заманить его в парк, подкараулить там и прикончить без большого труда. А когда бы инженера нашли с проломленным черепом, кого могли бы обвинить, если не меня?
И дочь моя прекрасно знала, что это я ночами слоняюсь по парку.
- Она действительно это знала, именно она увидела вас первой, - вставил Сканкалепре. - И сам Деметрио говорил об этом Фумагалли, уточнив, что будто бы видел вас, когда вы с электрическим фонарем что-то высматривали в оранжерее.
- Итак, все сходится, - сказал адвокат, - мы можем продолжать. После смерти инженера, если меня арестуют, я не премину все отрицать. Я не мог позволить себе открыто извлечь труп своей жены. Это ухудшило бы мое положение до невероятности. Работы по гаражу после преступления, скорее всего, прекратились бы. Моя дочь покинула бы виллу, и в той части луга трава продолжала бы расти Бог знает до каких пор. И цистерна хранила бы свою тайну. Но при всем этом Деметрио мог бы отправить меня на каторгу, спровоцировав обнаружение драгоценностей. Он мог бы предстать перед правосудием, как только было бы объявлено о моем аресте, с заявлением, что считает своим долгом передать следствию один небольшой пакет, который я будто бы просил спрятать. Впрочем, он еще может это сделать, поскольку не знает, что оба письма, которые спутали его карты, теперь найдены.
Следователь считал, что Фолетти должен быть незамедлительно арестован: если он разыграет свою козырную карту, объявив, что драгоценности переданы ему на хранение адвокатом Эзенгрини или что они были им найдены в каком-нибудь тайнике, следствие располагает сейчас достаточными уликами, чтобы вынудить его признаться в преступлении.
Сканкалепре обещал разработать необходимый план и представить его следователю. Адвокату пришлось еще раз вернуться в свою камеру, а следователь пустился в путь в окружной центр.
Глава 9
Весь маленький городок М.., был убежден в виновности адвоката Эзенгрини. Все местные газеты считали дело решенным. Инженер Фумагалли и его жена намеревались отправиться в путешествие и, чтобы избежать журналистов и фотографов, провести несколько недель в Швейцарии. Оставив ключи от дома Деметрио, они уехали немедленно после того, как дали показания судебному следователю. Спустя некоторое время был освобожден и несчастный Барзанти, который был совершенно вне подозрений по делу.
Условия, в которых пришлось действовать Сканкалепре, были крайне благоприятными. Деметрио Фолетти мог подозревать о каких-то маневрах Эзенгрини, старавшегося избежать обоих страшных пунктов обвинения, ставших теперь официальными. Основываясь на выборе свидетелей, который сделал следователь, он мог предвидеть и тактику защиты адвоката. Драгоценности же представляли серьезную проблему для Фолетти, который, очевидно, готов был пожертвовать ими, лишь бы избежать каторги и окончательно скомпрометировать Эзенгрини.
На этом последнем предположении и построил адвокат свой план, который он выложил следователю и по которому тот, в свою очередь, предоставил действовать Сканкалепре.
На следующий день комиссар перешел к активным действиям. Он вызвал Фолетти в свою контору и заставил того выслушать небольшую речь.
- Адвокат Эзенгрини упрямо все отрицает, но факты против него. Нам даже удалось найти у него дома и изъять дубинку, с помощью которой он пытался убить своего зятя, опасаясь, что обнаружение цистерны становится неизбежным. Теперь нам необходимо отыскать драгоценности. Мы прочесали кабинет и апартаменты адвоката словно густым гребешком, но без всякого результата, и посему можно заключить, что драгоценности спрятаны в бывшем его доме или бывшем кабинете, или в какой либо другой комнате того крыла, где некогда проживали родители его жены и которое вот уже много лет стоит закрытым. Мы намерены произвести самый тщательный обыск в этих местах, и вы должны нам помочь, поскольку лучше вас их вряд ли кто знает. Если понадобится, мы удалим штукатурку со стен и вскроем полы...
Без всяких раздумий Фолетти согласился, и на следующий день часам к десяти утра обыск начался. Комиссар, сержант и полицейский, сопровождаемые садовником, вскрыли бывший кабинет в прежних апартаментах Эзенгрини и незамедлительно приступили к поискам. В половине первого операция была приостановлена в связи с обеденным перерывом. Фолетти покинул их на улице Ламберти и пошел к себе домой, напротив виллы Дзаккани-Ламберти.
Комиссар отослал сержанта и вместе с последовавшим за ним агентом Пулито подбежал к решетчатой ограде парка, перелез через нее, пересек сад и, пройдя подвалом, вновь вошел в старые апартаменты Эзенгрини. Уходя, Сканкалепре захватил с собой ключи от помещений: если, клюнув на крючок, только что заброшенный, Фолетти вернется спрятать драгоценности с тем, чтобы "дать" их обнаружить в ходе поисков в послеобеденное время, комиссар будет знать, как с ним управиться.
В прихожей апартаментов, некогда занимаемых четой Эзенгрини, находились два стенных шкафа, один против другого. Сканкалепре забрался в тот из них, который был справа, а Пулито - в левый. Чтобы проникнуть в дом и пройти в апартаменты, Фолетти должен пройти здесь. В закрытом шкафу Сканкалепре постепенно справился с одышкой - ему пришлось торопиться и взбираться по решетчатой ограде.
Когда дыхание уже стало ровным, он решил было чуть приоткрыть дверцу шкафа, чтобы вдохнуть еще немного воздуха, как вдруг услышал со стороны двора шум открывающейся двери, заскрипевшей на ржавых петлях. На какое-то мгновение он прислушался, после чего ринулся из шкафа, прокричав при этом Пулито:
- Выходим!
Деметрио Фолетти как вкопанный остановился посреди коридора. Сканкалепре направил ему в грудь дуло револьвера, тогда как Пулито зашел с тыла.
- Руки вверх, лицом к стене! - приказал комиссар. Пулито помог Фолетти выполнить команду, схватив его за воротник и хорошенько поддав коленом в зад.
- Обшарь его карманы, - приказал Сканкалепре подчиненному, держа оружие нацеленным на Фолетти.
Пулито начал с карманов куртки, бросая на пол все, что находил: носовой платок, большой нож со стопором, коробку спичек. Затем перешел к карманам брюк и вытащил оттуда небольшой полотняный мешочек. Сканкалепре сделал знак, чтобы Пулито передал ему этот предмет. Ощупав его, он развязал шнурок, которым тот был стянут, и развернул его, как перчатку. И тотчас заблестели бриллианты: драгоценности синьоры Джулии. Он взял брошь двумя пальцами и немного отвел руку, чтобы лучше ее рассмотреть. Сколько раз он любовался ею, видя ее на груди бедной женщины. Положив брошь на место, он взял жемчужное колье, которое переплелось с золотом и другими бриллиантами. Мгновение он подержал его на весу перед глазами, затем опустил обратно в сумочку. Положив мешочек в карман, повернулся к Фолетти и спокойно сказал:
- Покажи точное место, где ты ее убил. Фолетти обернулся, удерживаемый полицейским, и стал спиной к стене, с поднятыми руками.
- Отпусти его, - приказал Сканкалепре и стал возле двери, ведущей во двор.
