Инна Бачинская - Дом с химерами

Глава 13

А вы верите в привидения?

…Об этом происшествии много было толков; но оно ничем не объяснилось. Замечательно только то, что все те, которые рассказывали об этом происшествии, умерли чрез две недели после своего рассказа…

…Кафе было почти пустым. Я сидела за столиком у стены, рассеянно уставясь на экран телевизора. Галка запаздывала. Кроме меня, здесь находились всего трое: молодой человек в синем свитере, расположившийся позади меня, да пара в углу. Вдруг он негромко сказал мне в спину: «Простите, вы верите в привидения?»

Я с удивлением обернулась. Он смотрел на меня очень серьезно, и я поняла, что он не шутит. Пьяный? Псих? Неспокойные, пронзительно-синие глаза на худом смуглом лице – легкий синий свитер подчеркивал их цвет, длинные темные волосы забраны в конский хвост. Густые брови, крупный рот, позавчерашняя щетина…

Лицо фанатика или мученика в готическом стиле. Я невольно бросила взгляд на пару, сидевшую в углу, – хорошо, что я не одна. Маленькое полутемное кафе, такое уютное, уже казалось чуть ли не зловещим. Я перевела взгляд на странного парня. Он смотрел на меня в упор, и во взгляде его были беспокойство и ожидание.

– Привидения? – повторила я, чтобы выиграть время. – Наверное, не верю… Никогда не видела.

– Я тоже не видел, – сказал парень, и я уже была готова рассмеяться, решив, что он пошутил, что это была попытка привлечь мое внимание и познакомиться, но я ошиблась. – Я их не видел, но слышал! Можно я пересяду к вам? – Не дожидаясь моего согласия, он перенес чашку на мой столик. Бросил на спинку стула куртку. – Глеб Кочубей! – Он шутливо вытянулся и щелкнул каблуками. – Почти безработный актер. – Он пытался шутить, но получалось не очень – уж слишком неспокойными были его глаза.

– Екатерина Берест. А почему… почти?

Он смотрел на меня улыбаясь – улыбка у него была хорошая, и я невольно улыбнулась в ответ.

– Я написал заявление в ваш Молодежный театр, но приживусь ли там – не знаю. С испытательным сроком, так сказать.

– Про привидения – из вашей новой роли?

– Нет, про привидения из моей новой жизни. Я нормальный, честное слово. И непьющий, во всяком случае, в последнее время. Так, отметили с друзьями мой приезд, посидели слегка…

– А где привидения?

– Вы не будете смеяться?

– Не буду.

– Честное слово?

Я рассмеялась. Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появилась взмыленная Галка. Она обвела взглядом кафе, выхватила меня и уставилась на парня. Потом ринулась к нам.

– Моя подруга Галина, – представила я ее. – Опаздываешь!

– Глеб Кочубей! – Парень привстал. – Очень приятно.

Галка протянула руку, рассматривая его во все глаза. Была она в белых рейтузах и красной с золотом тунике, с большой холщовой торбой через плечо; коротенькие прядки белых волос, намертво схваченные лаком, стояли дыбом. От нее, казалось, летели искры, и яркие цвета добавляли энергетики.

– Галюсь, мы тут беседуем о привидениях. Как ты к ним относишься?

– К привидениям? – Галка вытаращила глаза. – К каким привидениям?

– Обыкновенным! Ты в них веришь?

– На самом деле или в принципе?

– А что, есть разница? – удивился Глеб.

– Конечно, есть! На самом деле не верю, потому что никогда не видела. Это мое субъективное мнение. А в принципе… Черт его знает! Если я никогда не видела четвертого измерения, то это не значит, что его нет.

Наступила тишина. Мы с Глебом переглянулись.

– Хорошо сказано, – сказал Глеб после паузы. – Так есть или нету?

– А вы их видели?

– Нет. Я их слышал.

– Может, мыши? – предположила Галка. – Я еще понимаю, где-нибудь в замке, в Англии, но у нас, в нашем городе все на виду, старых домов – раз-два и обчелся. В одном банк, в другом институт микробиологии. Где вы их слышали?

– Есть еще один старый дом, ему около двухсот лет. На окраине, улица Вербная, семь, недалеко от реки. Старый барский дом, бывшее общежитие работников культуры. Подпольная кличка «Приют лицедея».

– Привидения в общежитии?

– Да нет, общежития там уже нет, дом пустует уже несколько месяцев. Теперь там один я, временно, пока не подыщу что-нибудь.

– Понятно, – кивнула Галка. – А что вы слышали?

– Вы не думаете, что я ненормальный?

– Вы пьющий? – деловито спросила Галка.

Я пихнула ее под столом коленом, но парень не обиделся.

– У меня были проблемы с этим делом, но сейчас я в норме. Пью как все. Мой друг считает, что непьющий актер – такой же стилистический нонсенс, как непьющий сапожник.

– Вы актер?

– Да, в каком-то смысле. Я работал в берлинском театре «Бурлеск» – водевили, танцы, кабаре. Скорее, затейник и клоун.

Я отвела взгляд – он был мало похож на клоуна. Хотя, говорят, что «сценические» юмористы – на самом деле серьезные и часто печальные люди.

– И что вы слышали? – продолжала Галка.

Он ненадолго задумался, потом сказал, махнув рукой:

– Да ладно! Все глупости! Мало ли чего не привидится и не прислышится… Там даже света нет, приходится жечь свечи. Представьте себе: ночь, кромешная тьма, всякие трески и шорохи, ветки стучат в окно… Вот воображение и взбрыкнуло. Дом хотят снести, но пока нет денег. Хотели сделать этнографический музей, но передумали. Жаль, конечно, дом еще крепкий, ему бы хороший ремонт… Если бы у меня были деньги, я бы его купил, честное слово!

– А привидение? – напомнила Галка.

– Привидение… – Он вздохнул. – Даже не знаю…

– Ну! – подбодрила Галка.

– Я слышал голос. Ночью.

– Что он сказал? Приказал убить кого-нибудь? – глаза у Галки загорелись.

Глеб рассмеялся:

– Нет! Он спросил, кто я такой.

– Женский?

– Не знаю. Очень тихий, я не понял.

– Спросил, кто вы такой, и все?

– Нет, было еще… – Он достал из кармана куртки сложенный вчетверо листок. – Вот!

Мы склонились над листком.

– Это же какая-то роль! – воскликнула Галка.

– На обратной стороне. Я записал его вопросы и свои ответы. По памяти, уже потом. Пока зажег свечку, что-то ушло, потом не все вспомнил. Сами понимаете… Но в основном все правильно. Его слова я подчеркнул.

На другой стороне были вкривь и вкось набросаны несколько строчек:

– Кто здесь?

– Кто вы?

– Я здесь живу.

– Здесь никто не живет. Кто вы?

– Кто вы? Человек?

– Да, я человек.

– Что вы здесь делаете?

– Я актер. Я теперь здесь живу.

– Что это такое?

– Кто вы?

Мы закончили читать и уставились на парня.

– Я не все запомнил, может, не в таком порядке. Но за смысл ручаюсь! На мой последний вопрос оно не ответило. Просто исчезло. Я спросил: «Кто вы?» – а оно исчезло.

– А раньше вы тоже слышали голоса? – спросила Галка.

– Нет, голосов не было. Были другие вещи.

– Какие?

– Страхи, фобии… Но это в прошлом.

– Может, стресс?

– Черт его знает. В эту ночь я снова его слышал. Те же вопросы… И один новый. Оно спросило, живой ли я. Сказало буквально: «Вы живой?»

Галка издала что-то вроде «ах!» и прикрыла рот ладошкой. Наступило долгое молчание.

Я смотрела на него испытующе – не похоже, что валяет дурака. Я не знала, верить ли… Ерунда, конечно, не верю! Может, роль репетирует. Или проблемы с головой, сейчас полно неадекватных личностей. Я взглянула на Галку, она ответила мне недоуменным взглядом.

– А кто там жил до вас? – спросила я.

– Последний живой… – он хмыкнул, – съехал оттуда несколько месяцев назад, это актер Молодежного театра Петя Зосимов. Я там всего четыре дня.

– А вы у него не спрашивали? – подхватила Галка. – Если он там жил, то…

– Не спрашивал. Мы вчера сидели втроем – Петя, подпольная кличка Жабик, мой друг Виталик Вербицкий и я… Понимаете, я не хотел выглядеть шизоидом!

– Виталий Вербицкий – ваш друг? – воскликнула Галка. – Из Молодежного?

– Да, мы учились вместе. Понимаете, вчера мне показалось, что Петя-Жабик на что-то намекал… Знаете, у них очень маленькие зарплаты, а в Приюте бесплатно, и я подумал, странно…

– …что он ушел оттуда? Испугался! – всплеснула руками Галка.

– Примерно так я и подумал.

– Позвонить и спросить! – деловито сказала Галка. – И всех делов! Номер есть?

– Он подумает, что я двинулся головой. Мы с ним только вчера познакомились, и я не думаю, что…

– Я вас умоляю! – перебила его Галка. – Сейчас все двинутые. Давайте его сюда, мы с ним сами поговорим. Прямо сейчас! Звоните!

Я фыркнула – а еще говорит, что я занимаюсь всякой фигней и вечно лезу не в свое дело. А сама? Но одного у нее не отнимешь – энтузиазма и напористости. Прет, как танк, никаких вам: ах, неудобно! ах, что они обо мне подумают? ах, не так поймут! В отличие от меня – я вся в сомнениях, всегда боюсь задеть, обидеть, отказать… Хотя Ситников считал, что у меня тот еще характер… характерец. Я неприметно вздохнула.