Чингиз Абдуллаев - Распад. Обреченная весна
– Кому? – спросил Сафаров, взглянув на часы. – Уже одиннадцатый час. Это у вас в МВД можно звонить начальству в любое время суток. У нас так не принято. Я не могу позвонить даже заместителю заведующего отделом. Он просто не возьмет трубку в такой поздний час. Не говоря уже о заведующем, секретаре ЦК КПСС или еще выше. Они просто не будут разговаривать со мной, даже не поймут, кто им позвонил.
– Они начнут через три часа, – мрачно напомнил Сергеев, – мы все равно не успеем никого предупредить. По-моему, нас отправили нарочно, чтобы сделать из нас виноватых в случае провала операции. В наше время всегда нужно быть готовым к подобному повороту.
Самолет приземлился через сорок минут. Их уже ждала машина Сергеева. Эльдар сел на заднее сиденье вместе с генералом, и его подвезли к гостинице постпредства. Он попрощался с Сергеевым и поднялся к себе в номер. Немного подумав, подошел к телефону и набрал уже знакомый номер. На часах было без двадцати двенадцать.
– Здравствуйте, Светлана, – сказал он, услышав ее голос.
– Добрый вечер, – удивленно произнесла она. – Что случилось?
– Я только что прилетел из Вильнюса.
– Говорят, что там совсем плохо, – пробормотала она, – я слышала последние сообщения Би-би-си. Сегодня в Литве некоторых оппозиционеров не пустили в здание парламента.
– Вы слушали передачу по-английски?
– Да, я знаю английский и испанский, я ведь лингвист по профессии. Как ваша нога?
– У меня закончился крем, – неожиданно даже для самого себя пробормотал Эльдар.
– Что? – не поняла Светлана.
– У меня закончился крем, – повторил он. – Кажется, вам выдали второй тюбик.
– Да, – сказала она после недолгого молчания, – второй тюбик у меня.
– Можно приехать и забрать его?
– Сейчас?
– Еще не так поздно, – смутился Эльдар.
– Нельзя быть таким настойчивым, – рассмеялась она, – это уже выглядит обычной наглостью.
– А если у меня действительно закончился крем и теперь из-за вас у меня будут отеки на ногах? – спросил он.
– Молодой человек, ложитесь спать, – посоветовала Светлана. – Завтра утром я пришлю вам этот крем.
– Завтра утром все будет иначе, – возразил Эльдар.
– Что вы имеете в виду? – насторожилась Светлана.
– Ничего. Просто говорю, что все может измениться. Иногда в одну минуту. – Он думал о своем, а она, очевидно, вспомнила о своем погибшем брате и грустно произнесла:
– Да, это правда.
– Можно, я приеду к вам прямо сейчас? – попросил он. – Только возьму крем и уеду.
– Я не одна, – предупредила Светлана.
– Муж вернулся? – помрачнел Эльдар.
– Вы недогадливы. Нет, он еще в Берне.
– Ваши дети?
– У меня уже взрослый сын. Ему шестнадцать, и он сейчас тоже в Берне, вместе с отцом.
– Неужели любовник?
– У вас скудная фантазия, – рассмеялась Светлана. – А я думала, что на вашу должность попадают люди с оригинальным мышлением.
– Если бы у нас на всех должностях сидели люди с оригинальным мышлением, все было бы не так плохо, – пробормотал Эльдар.
– Это правда, – согласилась она. – Послушайте, мне не нравится ваш голос. Что-то случилось?
– Назовите адрес, – снова повторил он уставшим голосом, – чтобы я приехал. Обещаю, что возьму крем и сразу уйду.
Она молчала. Пять секунд, семь, десять. Затем спросила:
– И вам неинтересно, кто находится рядом со мной?
– Интересно. Но я не собираюсь с ним разговаривать. Только заберу свой крем. В конце концов, вы просто обязаны мне его вернуть, ведь именно вы сбили меня.
– Хорошо, – сказала она после недолгого молчания, – только учтите, что я передам вам крем, и мы сразу распрощаемся.
– Конечно, – согласился Эльдар.
– Записывайте адрес. Мы живем на Гоголевском бульваре, совсем недалеко от вас.
– Очень хорошо. Какой дом и квартира?
Она назвала номер дома и квартиры. Он бросился в другую комнату, чтобы переодеться, и уже через несколько минут ловил попутную машину. Ровно через двадцать две минуты он позвонил к ней в квартиру. Открывшая дверь Светлана была в белых брюках и белом свитере, волосы перетянуты светлой лентой. В таком одеянии она выглядела совсем другой, гораздо моложе своих лет.
Он стоял, не решаясь войти.
– Входите, – предложила она, – иначе я поверю, что вы действительно приехали за кремом.
– Я не хотел вас беспокоить, – признался Эльдар, – простите. Сам не знаю, что на меня нашло.
– Идите на кухню, – тихо прошептала она, – и не шумите. В спальне спит дочь моего брата. Ей только двенадцать. Изольда в таком состоянии, что не сможет сейчас за ней смотреть. Я решила взять пока девочку к себе.
Эльдар прошел на кухню. Здесь было тепло и уютно. На холодильнике висели смешные магнитики, очевидно, привезенные из Швейцарии или Франции. Светлана вошла следом за ним, включила кофейник, уселась напротив.
– Я почувствовала, что вы вернулись опустошенным, – сказала она. – После смерти брата я как-то сразу чувствую состояние других людей. Наверное, потому, что сама нахожусь в подобном состоянии. Что у вас случилось?
Он посмотрел на часы – первый час ночи. Совсем скоро в Вильнюсе начнутся события, о которых завтра утром узнает весь мир.
– Боюсь, что сегодня там начнутся столкновения, – признался Эльдар. – Мы были в Вильнюсе. К городу уже подошли танки. Они собираются взять штурмом здание телецентра. – Он подумал, что уже можно говорить. Осталось не так много времени, и она все равно не успеет никому рассказать об их разговоре, а утром о событиях в Вильнюсе узнают все.
Светлана ничего не спросила, налила две чашки кофе, поставила их на столик, рядом с сахарницей и небольшим фарфоровым кувшинчиком с молоком. И только потом заговорила:
– Все к этому шло. Было понятно, что рано или поздно такое может произойти. Пейте кофе, пока он не остыл.
Эльдар взял чашку и взглянул на женщину.
– Я подумал, что мне нужно кому-то рассказать. С кем-то встретиться. Оставаться одному было невозможно, я бы просто задохнулся. А у меня в этом городе никого нет.
– Я вас понимаю, – Светин голос дрогнул. – Мы однажды прилетели в Сенегал, и ночью мужа срочно вызвали в посольство. А дом, в котором мы оставались, находился довольно далеко. Он позвонил и сообщил мне, что срочно улетает в соседнюю страну, где произошел очередной военный переворот. Представьте мое состояние. Я сижу абсолютно одна с маленьким сыном на руках и даже не знаю, куда мне позвонить и как вообще быть. Чувство вселенского одиночества, что ты никому не нужна и никому нет до тебя дела. И еще нужно ждать, пока рассветет. Всю ночь я не спала. А потом еще два дня ждала, когда муж вернется. В нашем посольстве даже не подумали позвонить мне. Я их понимаю. Зачем звонить? Обстановка в стране нормальная, я живу в своем доме с сыном, что еще нужно? А я просто сходила с ума и не знала, что мне делать.
– Так иногда бывает, – кивнул Эльдар. – Мне, наверное, нужно было с кем-то увидеться, поговорить, поделиться. Эта такая информация, которую особо никому не расскажешь...
– Значит, вы выдали государственную тайну, – улыбнулась она.
– Уже нет, – посмотрел на часы Эльдар. – Совсем скоро об этой тайне узнает весь мир. Мне просто не хотелось оставаться в этот момент одному.
– Ну, и правильно сделали, что приехали. Хотя крем я вам все равно приготовила. И потом, завтра воскресенье, вам все равно не нужно отправляться на работу, а я смело могу посидеть с вами еще немного. У нас разница с Берном в два часа, и у меня внутри еще швейцарское время. И наконец, самое главное – сегодня Старый Новый год по православному календарю. В Швейцарии он наступит довольно скоро. Значит, мы с вами можем встретить этот Старый Новый год вместе.
Они улыбнулись друг другу. Он просидел у нее еще часа полтора. Если бы их спросили, о чем они говорили, они бы наверняка не вспомнили. Говорили ни о чем и обо всем. В два часа ночи Светлана открыла бутылку шампанского и разлила его в высокие бокалы.
– За Новый год, – улыбнулась она.
– За Новый год, – поднялся Эльдар. – За вас!
Потом он ушел, забыв забрать крем. Уже после его ухода она обнаружила тюбик на полке в прихожей и улыбнулась.
Ремарка
Сообщение ТАСС. 13 января. 12 часов дня
В час ночи по местному времени (в два часа по московскому) подразделениями десантников и милиции занят телевизионный центр республики. Круглосуточно дежурящие у здания телецентра сторонники «Саюдиса» пытались препятствовать им. К несчастью, в ходе происшедших столкновений имеются жертвы. По предварительным данным, убиты два человека и ранены двадцать два.
В местных средствах массовой информации, правда, называют другие цифры – естественно, бо€льшие. Откуда такие расхождения? Те, кто заинтересован в преувеличениях, обычно включают в статистику всех погибших и умерших в этот день, а также оказавшихся в больницах по разным причинам. Естественно, что в их числе оказываются и люди, не имеющие никакого отношения к данным трагическим событиям.
