Исчезновение. Дочь времени. Поющие пески - Джозефина Тэй
Ллойд встал и отодвинул в сторону панель в голой, окрашенной под дерево стене, за которой открылись стеллажи с книгами от пола до потолка.
– Слава богу, что не каждый день метеориты разных размеров падают на Землю.
Он достал с одной из нижних полок альбом с фотографиями и пошел через всю комнату обратно, перелистывая его на ходу в поисках нужного снимка. А Гранта внезапно охватило странное чувство, как будто он узнал Ллойда, как будто он где-то встречал его раньше.
Он взглянул на фотографию, которую Ллойд положил перед ним. Зрелище действительно было жуткое. Почти издевательская имитация творения рук человека. Однако мысли Гранта были заняты другим – этим неожиданным мигом узнавания.
Может быть, он видел где-то фотографию Херона Ллойда? Но если это так, если он видел раньше снимок Ллойда, помещенный как приложение к отчету об одной из его экспедиций, тогда он узнал бы его, как только вошел в комнату и увидел его. Это было не столько зрительное узнавание, сколько ощущение, что он встречал Ллойда где-то в другом месте. В другой обстановке.
– Видите? – говорил тем временем Ллойд. – Даже на земле нужно очень близко подойти, чтобы убедиться, что все это не скопление жилищ, в которых когда-то обитали люди. А с воздуха еще легче впасть в заблуждение.
– Да, – согласился Грант, а в душе не поверил. По очень простой причине: с воздуха кратер был бы очень ясно виден. С воздуха он бы выглядел точно таким, каков он есть, – круглой ямой, окруженной выброшенной из нее землей. Однако Грант не собирался спорить с Ллойдом. Пусть Ллойд говорит. Он становился ему все более и более интересен.
– Это место расположено очень близко к трассе, по которой этот мальчик, Кенрик, летал через пустыню, как он и сам рассказывал, и я думаю, что именно его он и видел.
– Вы не знаете, он определил координаты этого места?
– Не знаю. Я не спрашивал. Но думаю, определил. Он показался мне очень знающим и умным молодым человеком.
– Вы не расспрашивали его о подробностях?
– Если кто-нибудь начнет говорить вам, мистер Грант, что он обнаружил остролист, растущий посередине площади Пикадилли, прямо в ее центре, вы заинтересуетесь? Или просто подумаете, что человека нужно терпеливо выслушать? Я знаю пустыню так же хорошо, как вы Пикадилли.
– Да, конечно. Так это не вы провожали Кенрика на вокзале?
– Мистер Грант, я никогда никого не провожаю. Сочетание мазохизма и садизма, которое я всегда порицал. А кстати – куда?
– В Скоон.
– В Шотландию? Я понял, что ему хочется развлечься. Зачем же он отправился в Шотландию?
– Мы не знаем. Именно это обстоятельство нам бы очень хотелось выяснить. Он ничего не говорил, что могло бы послужить ключом к разгадке?
– Нет. Он рассчитывал найти кого-нибудь другого, кто согласился бы его субсидировать. То есть после того, как понял, что на меня надеяться нечего. Может быть, он поймал такого человека, а тот живет в Шотландии. Никого конкретно я назвать не могу. Есть, конечно, Кинси-Хьюэтт. У него есть связи в Шотландии, но, по-моему, сейчас он в Аравии.
Ну ладно, по крайней мере, Ллойд предложил первое разумное объяснение этой внезапной поездке на север с одним маленьким саквояжем. Поговорить с тем, кто, быть может, согласился его поддержать. Отыскал этого человека в последний момент, когда вот-вот должен был встретиться с Тедом Калленом в Париже, и бросился к нему на север. Все великолепно сходится. Это уже успех. Только почему как Шарль Мартин?
Как будто читая мысли Гранта, Ллойд произнес:
– Кстати, если Кенрик ехал под именем Шарля Мартина, каким образом выяснили, что он – Кенрик?
– Я ехал этим же поездом в Скоон. Увидел его уже мертвым и заинтересовался наброском стихов, которые он нацарапал.
– Нацарапал? На чем?
– На полях вечерней газеты, – ответил Грант, удивившись, какое имеет значение, на чем Кенрик писал.
– О-о.
– Я был в отпуске, делать было нечего, вот я и развлекался поисками разгадки.
– Играли в детектива.
– Да.
– Какая у вас специальность, мистер Грант?
– Я государственный служащий.
– A-а, а я думал – армия. – Ллойд чуть улыбнулся и взял стакан Гранта, собираясь снова наполнить его. – Что-нибудь редкое, несомненно?
– Офицер Генерального штаба.
– Нет. Я думал, атташе. Или разведчик.
– Я немного работал в разведке, когда служил в армии.
– Вот откуда у вас вкус к таким делам. Можно сказать, чутье.
– Спасибо.
– А у Кенрика были вещи, которые помогли опознать его?
– Не было. Его похоронили как Шарля Мартина.
Ллойд помолчал, потом наполнил вином стакан Гранта, поставил его на стол и произнес:
– Ох уж эти шотландцы, они так легкомысленно обращаются со смертью. И всегда очень упорно не хотят вести расследование. Шотландия, вероятно, идеальное место, где убийца может скрыться. Если бы я замышлял убийство, я бы заманил свою жертву на север, по ту сторону границы.
– Да нет, следствие как раз имело место. Ведь все произошло вскоре после того, как поезд отошел от Юстона.
– О-о! – Ллойд подумал еще немного и сказал: – А вы не считаете, что надо сообщить в полицию? Я имею в виду тот факт, что человек похоронен под чужим именем.
Грант чуть было не ответил: «Наше единственное доказательство, что мертвый Шарль Мартин был Кенриком, – то, что я опознал его на не очень хорошем любительском снимке», но что-то остановило его. Вместо этого он сказал:
– Нам прежде всего хотелось узнать, почему у него были документы на имя Шарля Мартина.
– О да, понимаю. Без сомнения, это очень подозрительно. Чужие документы не приобретаются без предварительной подготовки. А известно, кем является или кем был Шарль Мартин?
– Известно. Полиция удовлетворилась полученным ответом. Тайны тут нет.
– Тайна заключается только в том, откуда у Кенрика его документы. Я понимаю, почему вы не хотите обращаться к официальным источникам. А тот, кто провожал Кенрика на Юстонском вокзале? Он не мог быть Шарлем Мартином?
– Полагаю, мог.
– Ведь документы можно было просто одолжить. Кенрик отнюдь не произвел на меня впечатление… ну, скажем, нечестного человека.
– Нет-нет. Судя по всему, он таким не был.
– И все же это
