Есть что скрывать - Элизабет Джордж

– Надежный тайник, как он и обещал? – спросил Тани.

– О да, – ответила Дебора. – Найти их мог только очень отважный человек. Не знала, что мой отец такой изобретательный.

Нката убрал паспорта во внутренний карман куртки. Потом достал визитную карточку и протянул Тани. Может ли он позвонить женщине, у которой охранный ордер, и сказать ей, что паспорта у копов, а если конкретно, то у Нкаты?..

Тани пообещал.

Разговор назрел уже давно. Марк избегал его, несмотря на совет матери спросить Пит, если он хочет знать, зачем она заложила принадлежавшие Флосс драгоценности в стиле ар-деко. Поэтому, приехав в Нижний Клэптон – раньше обычного, и это был добрый знак, – Финни попытался собраться с мыслями. Заставить свои мысли не отвлекаться от одной-единственной темы. Зачем его жене понадобились деньги?

Грир сказала, что они с Пит уже довольно давно не устраивают свои девичники. Тем не менее она раз в неделю куда-то и зачем-то ездила. После смерти Тео чувство вины за эту связь заставило его предположить, что Пит просто ждала подходящего момента, чтобы привести в действие план, который избавит ее от опасений, что муж бросит ее ради другой женщины. Но у тайной жизни Пит могли быть и другие причины, причем более правдоподобные.

Маловероятно, что она скрывает от него зависимость: героин, кокаин, метамфетамин или один из обезболивающих препаратов, который тоже вызывает зависимость и тоже смертельно опасен. Марк не мог представить свою жену валяющейся на матрасе в наркопритоне или тайно покупающей наркотики под железнодорожным мостом, – это было настолько же немыслимо, насколько смешно. Кроме того, если б она что-то употребляла, Робертсон обязательно заметил бы, ведь так? Разве что она употребляла наркотики так долго, что помощнику ее теперешнее состояние казалось нормальным. Что, конечно, исключало героин и разнообразные обезболивающие препараты, от которых человек практически отключается. А последствия приема амфетаминов тоже не заставили бы себя долго ждать.

Связь на стороне тоже маловероятна, если учитывать страхи Пьетры. Но это относится к связи с мужчиной, так? А вот связь с женщиной вполне возможна. Но это должна быть не знакомая ему женщина – насколько известно Марку, единственной женщиной, с которой встречалась Пьетра, была Грир, но она либо хорошо притворялась, либо никак не участвовала в том, что задумала Пьетра.

Азартные игры? В Лондоне для этого куча возможностей. Он не мог представить ее в букмекерской конторе «Уильям Хилл» или в одном из лондонских казино и поэтому подумал о бинго. Но… бинго? Да, конечно, существуют фанаты этой игры, но ему трудно представить, как Пит выкладывает в ряд двадцать карт, надеясь на выигрыш. Конечно, она могла покупать лотерейные билеты, но зачем ездить за ними по вечерам?

Нет, ему нужно вернуться к мысли, что Пит с кем-то встречается. И об этом человеке она не хотела ему рассказывать. Если исключить любовную связь, что тогда остается?

Меньше всего ему хотелось думать о смерти Тео. Пит нашла женщину, в которую влюбился ее муж, и выяснила, где она живет. Там она с ней поговорила. Он очень хотел, чтобы на этом все и закончилось, но деньги, полученные за драгоценности его матери, свидетельствовали об обратном. Что могло помешать Пит нанять человека, который сделал то, что было сделано с Тео?

Нет, это тоже абсурд. Он поговорит с ней, и они оба не станут ничего скрывать.

Он приехал на Мазерс-сквер раньше обычного. Сержант Хопвуд обсуждала с пятью цветными констеблями – двое из них были женщинами – свою идею о том, чтобы изменить взгляды нигерийских и сомалийских мужчин, вместо того чтобы направлять свои усилия на женщин. Уходя, Марк видел, что все они собрались в конференц-зале и сержант проводит презентацию в «Пауэр пойнт».

Вставляя ключ в замок, он услышал доносившуюся изнутри музыку и узнал запись детской сказки о полярных медведях, которую любила слушать Лилибет. Главы отделялись друг от друга веселой музыкой и песней.

Войдя в дом, Марк прошел в гостиную. Там Пит и Робертсон «танцевали» с Лилибет. Двое взрослых держали ее в вертикальном положении и раскачивали в такт музыке и подпевали. Лилибет улыбалась. В горле у нее забулькало – это был ее смех. В комнате стояла жуткая жара: взрослые взмокли, и на их футболках от пота проступили влажные круги, а на Лилибет были только подгузник и непомерно большая футболка.

Робертсон увидел его первым и кивнул. Пит повернулась к нему.

– А вот и папа! А вот и папа, – сказала она, побуждая Лилибет взглянуть на отца. Но тут снова зазвучала сказка, и Робертсон снова усадил Лилибет в кресло. Пит подошла к Марку.

– Ты так рано. Я не знала. Даже не приступала к ужину.

– Я что-нибудь закажу навынос, – ответил он. – Но сначала нам нужно поговорить, Пит.

Он пошел в спальню. Не оглядываясь, потому что был уверен, что Пит идет следом. Все дело в тоне, которым это было сказано. И Марк не ошибся. Когда жена вошла в спальню, он закрыл дверь.

– Мама решила хранить твою тайну. По крайней мере, так я понимаю ее слова.

Судя по растерянному виду Пит, мать не звонила ей, дав возможность придумать что-то правдоподобное.

– Прости?

– Драгоценности в стиле ар-деко, которые дала тебе мама. Тебе известно, что папа дарил их ей на протяжении многих лет, когда у него была возможность по истечении срока взять вещь себе, а не выставлять на витрину. Ты ведь это знаешь, правда?

– Я не просила твою маму, Марк. Она сама хотела, чтобы я их взяла.

– Но ей не нужны деньги, которые ты за них выручила. Деньги нужны тебе.

Пит повернулась к нему, но не смотрела в глаза. И обращалась к чему-то за его спиной, скорее всего к занавескам.

– Я не хотела их брать. Но твоя мама сказала, что я должна. Сказала, что нужно хотя бы попытаться. То, что происходит, несправедливо по отношению к Лилибет, ко мне, а больше всего к тебе. Спросила меня, сколько еще, по моему мнению, может так продолжаться. Сказала, что все на свете – это вопрос времени, даже это. Особенно это.

Марк видел, какие страдания доставила ей эта маленькая речь. Но не мог понять, чем вызваны эти страдания, – чувством вины или тем, что ее поймали.

– Я ничего не понимаю, Пит. И меня это не устраивает. Когда я случайно нашел квитанцию в твоей сумке, то не знал, что и думать. Но я точно знал, что у нас нет ничего ценного, что можно отнести в ломбард. И если б я не заметил знакомую вещь в витрине, то до сих пор гадал бы,