Шарль Эксбрайя - Пой, Изабель!
– Признайтесь, мадам, что это не так плохо?
– Возможно, что это неплохо, но лично я предпочитаю честных девушек.
– А вы считаете, что мадмуазель Ардекур не такая?
– Вы меня рассмешили! Девушка, живущая одна в Лионе?!
– Она ведь учится там?
– У этой учебы есть другая сторона, вот что я думаю!
Месье Вальер попытался смягчить гнев жены.
– Жермен, кажется, ты немного преувеличиваешь?
– Замолчи! Если бы я не прекратила ваши глупости, что бы с нами было сейчас, а? Я, конечно, не говорю, месье комиссар, что я рада случившемуся, но это развязывает мне руки! Теперь и речи быть не может о браке Мишель Ардекур с моим сыном. Мы честные люди! И если мой муж или Пьер забудут это, то я им напомню!
Вряд ли с Жермен Вальер было покойно жить под одной крышей. Ее муж, сжавшийся в кресле, был похож на большую медузу, выброшенную на сушу, у которой не было сил вернуться в море.
– А ваш сын согласен, мадам?
– С чем согласен?
– С разрывом его помолвки?
– Попробовал бы он не согласиться! Тогда бы ему пришлось выбирать между ней и нами. Пока я жива, в мой дом не войдет дочь самоубийцы, убийцы и вора!
Я немного помолчал.
– Мадам Вальер, а вы никогда не допускали, что месье и мадам Ардекур могли стать жертвами двойного преступления?
– Двойного преступления?
– В конце концов, почему кто-то, кто украл двадцать миллионов, не мог убить мужа и жену, чтобы избавиться от свидетелей?
Поначалу это ее озадачило:
– Что за странная мысль! Кажется, вы не там ищете, месье комиссар? И потом, даже если то, о чем вы говорите, так и есть,– мне все равно. В нашем доме никого не убивали!
Не желая больше с ней разговаривать, я обратился к месье Вальеру:
– Кажется, вы работаете в той же области, что и покойный месье Ардекур?
– Да, я тоже торгую недвижимостью. Но всегда занимался более крупными делами, чем были у бедного Анри.
– Позвольте спросить, как идут ваши дела, месье Вальер?
Жермен Вальер закричала:
– А почему это вас беспокоит, месье комиссар? Вы ведете расследование по делу Ардекуров или по нашему?
– Пока по Ардекурам, мадам Вальер.
– В таком случае, разговор окончен, и я прошу вас уйти.
– С удовольствием, мадам.
Провожая меня к двери, Жюль Вальер смущенно, словно большой ребенок, застигнутый за едой недозволенных сладостей, прошептал:
– Месье комиссар, Жермен сейчас очень взвинчена. Поверьте, обычно она более приветлива… Но в эти последние дни с ней очень трудно…
* * *Я сворачивал на улицу Арколь, когда услышал позади шаги бегущего человека. Обернувшись, я увидел Пьера Вальера.
– Месье комиссар, когда вы разговаривали с моими родителями, я не выходил из комнаты, но все слышал.
– Почему же вы не вмешались?
Он склонил голову.
– Смешно признаться, месье комиссар, но я боюсь матери. Я ее всегда боялся и ничего не могу поделать с этим страхом. Мне нужно жениться и уехать отсюда, но, к сожалению, кроме как работать у отца, я ничего больше не умею.
– Неужели вы бросите Мишель Ардекур, как того хочет ваша мать?
– Но она больше ничего не хочет даже слышать об этом браке.
– А вы?
– Я люблю Мишель и очень хочу на ней жениться.
– Когда же вы это сделаете?
– Когда смогу.
– То есть, когда ваша мамочка разрешит вам.
В моем голосе, очевидно, было столько презрения, что он покраснел до ушей.
– Пожалуйста, не будьте так жестоки, месье комиссар. Если вы увидите Мишель, передайте, чтобы она немного подождала… Все это пройдет… Скажите, чтобы она не сомневалась во мне.
– По-моему, вы слишком много хотите от Мишель.
– Она меня знает… Она знает, что пока я не могу перечить матери. Но я чувствую, я знаю, что такой день обязательно наступит.
– Вы не идете на похороны Ардекуров?
– Родители считают, что нас это может скомпрометировать.
Я не ответил. Он поднял глаза, и, увидев выражение моего лица, снова покраснел:
– Вы правы! Я пойду…
И он остановил такси.
* * *Поднимаясь по длинной лестнице, ведущей к улице Вечности, я размышлял об этом странном семействе, где одна женщина держала в страхе двух мужчин. От Жермен Вальер моя мысль как-то неосознанно перешла к Элен Ардекур, тонкой, хрупкой и нежной, выдумщице, пишущей роман, очевидно, для того, чтобы пожить какой-то иной жизнью… Я еще не прочел ее роман до конца, но должен признаться, что прочитанные страницы не особенно вдохновляли меня продолжать чтение: стиль был детским, а содержание первой главы ужасно банальным. Удивительной женщиной была эта мадам Ардекур. У меня складывалось впечатление, что ее жизнь была менее значимой, чем ее смерть. Я вновь видел ее сидящей в моей машине, вспоминал, как она питалась походить на киноактрис, которые ей нравились, и питалась разыграть передо мной сцену отчаяния. Бедная Элен Ардекур… Она даже не подозревала, что у нее действительно есть причина бояться…
Я пришел на Крэ-де-Рош к концу похорон. Склеп Ардекуров располагался на старом кладбище недалеко от монументальной могилы,– памятник, который изображал сидящего Моисея, устремившего свой взор в вечность. Я осторожно пробирался к яме, уже готовой принять оба гроба. Мишель заботливо поддерживали две женщины, очевидно, соседки. Позади стояли люди, внешний вид которых, в основном, указывал на их принадлежность к кварталу Крэ-де-Рош. Среди пришедших стоял, опустив голову, месье Понсе. В толпе я обнаружил Эстуша, придавшего лицу соответствующее выражение, и, наконец, Пьера Вальера. Ему хватило храбрости прийти, но подойти к невесте он, очевидно, побоялся. Простит ли ему когда-нибудь Мишель? Священник читал заупокойные молитвы, мое же внимание вдруг привлек месье Понсе. Вместо того, чтобы, опустив глаза, слушать молитвы, он с интересом разглядывал что-то, находящееся справа от меня. Проследив за его взглядом, я пришел к выводу, что это был недавно очищенный надгробный камень. Я обошел вокруг всех сопровождавших траурную процессию и стал как раз напротив того места, где был прежде. Отсюда мне было отчетливо видно лицо месье Понсе, и меня поразило его выражение. Было понятно, что его мысли витают где-то очень далеко от кладбища.
Траурная церемония закончилась. Обождав, чтобы все присутствовавшие вышли с кладбища, я вернулся обратно и подошел к могиле, с которой не сводил глаз месье Понсе.
Эта могила не представляла бы собой ничего необычного, если бы вдруг я не прочел имени, начертанного на ней – Изабель! Это имя с певучими слогами преследовало меня! Изабель… Изабель… Изабель… Словно колокольчик, звенящий в памяти и указывающий, куда идти. Где же настоящая Изабель, которую я ищу? Неужели она лежит в этой могиле? И вообще, та ли это женщина, о которой мне говорила Элен Ардекур, и в существовании которой я был не совсем уверен? Или Изабель это вымышленное создание, героиня посредственного романа? Как бы то ни было – месье Понсе не напрасно разглядывал эту могилу.
* * *Месье Понсе, очевидно, был так взволнован, что даже забыл вытащить ключ из замка входной двери. Бесшумно повернув его, я вошел в квартиру. Месье Понсе я увидел со спины, сидящего за кухонным столом:
– Приятного аппетита!
От неожиданности он подскочил:
– Вы?
– Ключ был в замке, месье Понсе, и я не стал вас беспокоить звонком.
– Что вам еще от меня нужно?
– Расскажите мне об Изабель, месье Понсе.
– Это уже мания, месье комиссар! Я же вам сказал, что не знаю никакой Изабель!
– Я имею все основания утверждать, что вы лжете!
– Я не позволю вам…
– Хватит! Сядьте!
Долгие годы службы приучили его к подчинению, и он сел. Я устроился рядом и продолжал:
– Не нужно играть в прятки, месье Понсе: я был на похоронах Ардекуров и все время наблюдал за вами.
Он непонимающе посмотрел на меня.
– Ну и что?
– А то, месье Понсе, что похороны вас не очень интересовали. Вы не сводили глаз с могилы, на которой, какая случайность! было написано "Изабель".
Он пробормотал:
– Но я действительно не знаю и не знал никогда женщину с таким именем.
– Тогда почему же вас так интересовала эта могила, месье Понсе?
Он пожал плечами.
– Я просто смотрел в ту сторону, как мог бы смотреть в любую другую.
– Я – комиссар полиции, месье Понсе.Мне часто приходилось иметь дело с очень упрямыми людьми. И поверьте, что мне всегда удавалось убедить их начать говорить. Предупреждаю, что не оставлю вас в покое до тех пор, пока не узнаю, кто такая Изабель. А кстати, мадам Ардекур давала вам читать роман, который она писала?
– Роман? Мадам Элен? Это шутка?
– Нет, не шутка. Мадам Ардекур написала один роман. И знаете, как он назывался?
