Михаил Серегин - Тревожная группа
– Что? Знакомая ситуация? – насторожился спасатель.
– Знакомая. Только не у нас, во Фрунзенском районе. У меня там ребята знакомые есть. Рассказывали о таком случае. До сих пор в категории «висяков». Надо им намекнуть, чтобы с Пятигорском связались. Может, какие подробности интересные есть, чтобы дело с мертвой точки сдвинуть.
– А ты не можешь у своих ребят из Фрунзенского РУВД узнать данные на этого ихнего подозреваемого? Хотя бы имя, отчество, фамилию.
– Чего проще, – ответил опер и пододвинул к себе телефонный аппарат. – Але, фрунзята, привет! Макаров из Красноармейского. Там Потапыча рядом нет? Дай ему трубу.
Оперативники в обиходе называли своих коллег из Фрунзенского района фрунзятами, из Красноармейского – красноармейцами, из Центрального – центряками. Мостовой усмехнулся. В каждой конторе, в каждом ведомстве складывался свой сленг. Наконец к телефону на том конце провода подошел нужный человек.
– Здорово, Потапыч, с пополнением тебя. Говорят, царица в ночь не то сына, не то дочь?.. Когда по поводу наследника проставляешься? Годится, подскочим, папаша. Слушай, Потапыч, у тебя там «висяк» квартирный по Комсомольской, помнится, был. Это где один подозреваемый, любовник «терпилы», сразу в двух местах нарисовался. Да, да. Как он у тебя по паспорту-то значился? Сейчас, подожди – ручку возьму. Есть, записал. Слушай, подброшу тебе идейку одну. По оперативной информации, в Пятигорске не так давно было несколько аналогичных случаев. Дарю, Потапыч! Ну, давай, папаша!
Повесив трубку, опер пододвинул к Мостовому листок бумаги, на котором торопливым почерком были написаны три слова – Ванечкин Сергей Иванович.
– Это точно? – непонятно чему удивился Мостовой.
– У нас данные берутся из паспортов и проверяются по своим каналам. Все чисто.
В то, что Эдуард, он же Покровский, надолго исчез из города, Чистяков не особенно поверил. Нет, заместитель мэра мог, конечно, махнуть на пару недель на юга с семьей, но что-то ему не верилось в это. К тому же человек в бассейн по абонементу ходит. Кстати, по этому поводу у Игоря с Борисом тоже вышел жаркий спор. Чего это заммэра города, имеющий квартиру в таком доме, такую машину, вдруг ходит в бассейн на общих основаниях. Такие люди обычно снимают своим кругом бассейны в каком-нибудь профилактории или спортивном обществе. Любят они купаться не при всем народе, а тайно. С другой стороны, если Покровский только недавно стал большим чиновником, то не успел в полной мере приобщиться к традициям элиты города. Но ведь крутую квартиру и еще более крутую машину он приобрел. Мог успеть, если у него все же есть бизнес, который он не афиширует. Как бизнесмен, он должен был уже быть вхож в элитные круги. Вопросов было пока гораздо больше, чем ответов.
Чистяков притащил с собой Мостового в бассейн на следующий же день, когда после его абонементной группы должна была войти группа предположительно Покровского. Если это действительно он, а Чистяков в этом не сомневался, то друзья легко проследят любвеобильного чиновника до дома. Но ни в этот вечер, ни в следующий по графику Чистяков человека с наколкой на члене не встретил. То, что он перестал ходить в бассейн, было очевидно. Мостовой нашел в этом положительную сторону. Заммэра в отпуске и уехал отдыхать. На пропавший абонемент ему плевать, не те потери. Более того, абонемент мог быть разовым. И если бы Чистяков, по мнению Мостового, не был таким бездарным сыщиком, он бы в тот же вечер выяснил, какая группа вошла в бассейн – месячная или разовая. Более того, тот же Чистяков мог бы повнимательнее разглядеть жену и дочку Покровского. Сейчас без проблем можно было бы выяснить, с семьей уехал заммэра или один.
Расстроенный неудачами и недоверием друга, Чистяков, не говоря ни слова, снова стал следить за Синицкой. Честно говоря, спасатель уже начинал потихоньку признаваться себе, что доходит до паранойи. Идя по городу, он пялился на всех русоволосых мужчин в возрасте около тридцати лет, роста около 175 см, хорошего спортивного телосложения и с короткой прической. Ему уже начинало казаться, что и походки у них у всех одинаковые, и посадка головы. Не может же быть в городе столько похожих людей?
И тут ему повезло. На самом деле Чистяков хотя и считал, что везение есть лишь результат основательной подготовки, но тут он просто обалдел от неожиданности. И не столько от неожиданной встречи с пресловутым Эдуардом и Синицкой, сколько от того, на чем этот Эдуард, он же Сергей Эдуардович Покровский, приехал. Это была не очень свежая «шестерка». До какой же степени коварства может дойти человек в своих грязных намерениях, подумал Игорь, что пересел с «Лексуса» на «жигуль». Это что же, Покровский опять разыгрывает неожиданно свалившиеся на него финансовые проблемы? Только-только объявился перед своей пассией на иномарке – и тут же пересел на отечественную убитую «классику»? Но Ольга же не полная дура. Как она может все это время покупаться на такие дешевые ходы?
Разглядеть знакомый светловолосый затылок Чистяков успел. Да и сомневаться, что это Эдуард, не приходилось. С каким счастливым видом подходила к машине Ольга, как садилась, как этот тип привычно чмокнул ее в височек (хорошо еще, что не в губы). Все как всегда. И как всегда, хитрый Эдуард не вышел из машины.
«Шестерка» свернула за город в сторону «Мелиоратора». Там, где еще при социализме царствовала государственная организация НПО «Мелиоратор», теперь расползался элитный коттеджный поселок. Давно уже заросли сорняком экспериментальные угодья, были снесены двухэтажные шлакоблочные домишки научного городка и жилого поселка. На этом месте уже лет пять или семь строились коттеджи, коттеджики и коттеджищи. Быстрая ледяная река Атаманка огибала новый поселок с одной стороны, с другой – рисовался удивительный пейзаж горных вершин со снеговыми шапками. В этот поселок и приехала Ольга со своим ухажером.
Недоумевая и теряясь в догадках, Чистяков держался в нескольких десятках метров сзади. Машина Эдуарда остановилась у солидного особняка на краю поселка у самой речки. Трехэтажное здание красного кирпича имело очень сложную архитектурную форму. Целиком здание Чистяков рассмотреть не мог, но, судя по крыше, оно имело не прямоугольную форму и не в одном, а в четырех уровнях. О том, что особняк еще не готов, можно было судить по тому, что огорожен он был явно временным забором из листов гладкого шифера, а на территории просматривались кучи строительного мусора, песка и чернозема. Там же мелькали спецовки, бейсболки и косынки рабочих.
Чтобы не светиться перед Ольгой на открытом месте, Чистяков свернул за соседний особняк в стадии нулевого цикла и стал придумывать, где бы устроить наблюдательный пункт. Можно было просто подойти к забору и смотреть, но существовал риск, что его увидит Синицкая. Дружба дружбой, но слежки за собой она точно не простит. Вот если бы иметь на руках неопровержимые доказательства нечистоплотности ее ухажера, тогда можно и рискнуть. Но этих доказательств пока не было, а были одни совпадения, догадки и подозрения.
Размышлениями заниматься было некогда, надо было срочно заниматься сбором информации. Чистяков не придумал ничего лучшего, как устроить свой наблюдательный пункт на дереве. На берегу Атаманки стоял старинный тополь, столетний, если не старше. Огромное толстое дерево, судя по огромным дуплам, нескольким сухим ветвям и торчащим из-под земли мощным корням, доживало свои последние годы. Но чем хорош тополь, так это тем, что на него удобно взбираться. Тем более альпинисту. Через минуту Чистяков был на самой вершине, раскачивающейся на ветру, который на земле и не ощущался. Вот теперь спасатель пожалел, что у него в машине нет бинокля.
Но и без бинокля с расстояния в добрую сотню метров было хорошо видно, как по-хозяйски ведет себя на объекте Эдуард, он же Покровский. Заммэра начальственно размахивал руками, давал какие-то указания, и рабочие тут же, чуть ли не рысью, бросались исполнять. Они исподтишка поглядывали на симпатичную молодую девушку, а Покровский повел Ольгу внутрь дома. Наверняка там велись отделочные работы.
Что же это, в задумчивости потирал Чистяков не бритый вторые сутки подбородок. Значит, у него особнячок строится? Явно не на государственную зарплату. Значит, существует какой-то бизнес у заместителя мэра. Значит, в этом плане он не наврал.
Хорошо бы навести справки о всей жизни этого Покровского. Всплывет что-то вроде того, что в молодости он был замешан в чем-то криминальном, якшался с бандитами и рэкетирами. Отсюда и наколка на юношеской письке. Потом какие-нибудь высокие покровители отмазали его от тюрьмы. На криминальные деньжата он и бизнес открыл. А потом, как водится, потянуло и во власть. Значит, жди в ближайшие годы нового кандидата в депутаты по фамилии Покровский. А сейчас он хвалится новым коттеджем… На кой хрен ему это нужно, если Ольге жить в нем не светит? Или светит? Может, у него в самом деле серьезные намерения? Вот беда-то, если к такой мысли придет Борька. Тогда дружок сразу же начнет чинить препятствия всему ходу расследования дела об Эдике. А рассказать все равно придется. Пусть горькая, но правда. И нехорошо от друга скрывать такое.
