Керен Певзнер - Смерть пилигрима
— Нет, — сказал Иннокентий Райс, как отрезал. — Всего хорошего, Валерия.
— До свиданья.
Он положил трубку первым.
— Ой, крутит зубной врач, моя интуиция не подсказывает мне, а ревет белугой, — поделилась я с Денисом своими сомнениями.
Он продолжал возиться с файлами, списанными у Илюши. Поэтому в ответ Денис пробормотал нечто невнятное.
— Что ты сказал? — не поняла я.
— Оставь его, пускай полиция разбирается, кто замешан в этом нападении. Ты смотри, я нашел файл, он заархивирован несколько раз. Попробую раскрыть.
А я пошла на кухню. Нам так и не удалось поесть по-человечески.
Изобретая что-то на скорую руку, я меланхолично соображала, что лишние килограммы откладываются именно там, где они заметнее всего, поэтому себе я положила все в половинном количестве. Дениса оторвать от компьютера удалось с большим трудом.
Аппетитно уплетая разогретые в микроволновке пирожки, он разглагольствовал:
— Итак, Леруня, что мы имеем? Один труп, одно нападение, секту отступников, фотографа, которого опознать можно только по усам. Следовательно — они приклеенные. Плюс еще заботливого брата, стремящегося спихнуть сестру подальше.
— За хорошие деньги, заметь, — добавила я.
— Согласен, — кивнул Денис, — что еще? А-а, черный «Мицубиси-Галант», в нем компьютерные бандиты с пистолетами. Но очень интеллигентные, соблюдающие правила дорожного движения.
— Еще Барбара, с фамилией, как у пророка сектантов и Назилька, с орудием разрушения памятников старины — толстой задницей.
— Ну этих ты приплела напрасно. Одна — фанатичка своего дела, а вторая — просто дура. А то, что фамилия совпадает, так Уорнер — фамилия распространенная, вон возьми «Уорнер бразерс», киностудия такая есть.
— И все-таки я в совпадения не верю! — упрямо заявила я. — Когда происходит убийство, все совпадения подозрительны. Тем более убийство не простое, а ритуальное…
— Исполнено под ритуальное, чтобы все так подумали. Вот почитай, Денис протянул мне свежую местную газету, которую положили нам в почтовый ящик накануне.
Заметка гласила: «Чудовищное злодеяние. Три дня назад кладбищенский сторож обходил территорию городского кладбища в Ашкелоне. Его внимание привлек холмик, засыпанный ветками и пожухлыми листьями. Когда он подошел поближе, то обнаружил под грудой листьев два тела, похороненных недавно. Они были одеты в джинсы, рубашки и туфли. Могилы, из которых были извлечены тела, нашлись не сразу — преступники засыпали их и утрамбовали.
Главный раввин Ашкелона прочитал молитву и попросил прощения у тел, за то, что их покой был нарушен.
Полиция ведет расследование. Подозревается, что это совершила секта сатанистов, прячущаяся от правосудия.»
— Ну что? — спросил меня Денис, когда я прочитала заметку. — Ты видишь, что происходит? Убитого Илью находят абсолютно голым, завернутым в саван, а спустя некоторое время из могил вытаскивают два трупа, чтобы их одеть. Ты что-нибудь понимаешь?
— Жуть какая-то, — содрогнулась я. — У нас же тихий провинциальный городок. Безработица, археологические раскопки, пляжи, тишь да гладь… С чего бы тут сатанистам завестись?
— Заводятся блохи, а это провокация. Только не знаю, на кого она направлена. Может быть, таким ужасающим способом хотят отвести внимание от поисков убийц Ильи и свалить всю вину на безобидных харамитов, которые только и делают, что одеваются не так, как все?
— Кто у нас, в Израиле, одевается, как все? Надевают, что в голову придет. Кстати, я тебе рассказывала про Сабрину? — и я выложила Денису все с самого начала, как увидала ее в обществе Ильи и толстого Ефима с раскопок и как она сбежала от меня потом, когда я назвала ее харамиткой.
— Надо ее найти… — задумался Денис. — Вполне вероятно, она знает больше, чем мы можем предположить. Только как?
— Поехали на раскопки, спросим у Ефима.
— Подожди, дай с файлом разобраться. Столько возился, разархивировал наконец… Поедем, не беспокойся.
И Денис вернулся к компьютеру, а я пошла мыть посуду.
* * *Он колдовал около часа и наконец, достиг желаемого результата.
— Валерия, подойди сюда, читай.
На экране светились строки.
«Я никогда бы не записал всего того, что знаю, прежде всего, чтобы эти мои откровения не попали в руки „Тех, кто хочет вернуться на круги своя“. Но если они найдут эти данные, то может случиться непоправимое.
Итак, я начинаю.
Несколько лет назад, а именно, в 1992 году меня направили на стажировку в Мичиганский университет. Именно там я докончил и отшлифовал своего „Шампольона“, программу, которая принесла мне славу и достаток. Головокружение от успехов привело меня к кратковременному безумию. Я втискивал в программу санскрит и ассирийскую клинопись, иероглифы династии Мин и Вавилонское письмо. И читал, читал, не переставая.
У адвентистов огромная теологическая и теософская библиотека. Именно там я разыскивал неизвестные отрывки для своей программы. Как-то мне попалась рукопись. Она была микрофильмирована, видимо, оригинал невозможно было выдавать. Рукопись содержала тексты на латыни со вкраплениями древнеарамейского и иврита. Многие страницы были съедены жучками, слова обрывались, в общем, прочитать что-либо было практически невозможно. Я загорелся — еще бы, захотелось узнать, будет ли этот кусочек по зубам моему „Шампольону“.
Библиотекарь, увидав, что я беру с собой, лишь с сомнением покачал головой и ничего не сказал. Видимо, там уже оставили надежду прочитать этот раритет.
Да… Тяжеленная работа. Программа не справлялась, выдавала абракадабру. Мне приходилось заново, еще и еще вносить данные, пока, наконец, на экране не показалось нечто удобочитаемое. Там было следующее: „… поезжай в Аскалон, там ты найдешь другого меня, но не обольщайся — тебе без цисты не понять, кто же я…“ Потом шел пропуск и далее описание какого-то места на берегу моря: „… восемьдесят локтей от скалы на север, от него иди на запад еще пятьдесят локтей и подними плиту из светлого песчаника“.
Кроме того, сохранился великолепный кусок текста — плач Марии Магдалины по Христу. Его эротический накал не уступает „Песнь песней“. Магдалина скорбит по возлюбленному, описывает его тело, самое красивое для нее, его глаза, понимающие и проникающие. Видимо, она испытывала оргазм только от того, что находилась рядом с ним. Иначе, как понять следующее выражение: „Когда ты смотрел на меня, возлюбленный мой, в груди моей зажигался огонь и спускался все ниже и ниже, пока не охватывал чресла мои ослепительным пламенем. И горела я, и растворялась в тебе, и душа преисполнялась радостью и облегчением…“»
— Согласна с Марией, — сказала я, прочитав этот отрывок, действительно, похоже на оргазм. Смотри, Денис, она пишет: «облегчением…» — это именно то состояние, которое наступает после.
— Ага, — хмыкнул он, — а я думал, апатия…
— Вредный ты и циничный! Тут девушка страдает, а тебе хоть бы хны.
— Что-то я не заметил, что она так уж страдает, наоборот, ей очень даже приятно.
Мы стали читать дальше.
«… умастила его раны мирром и надушила благовониями. Запеленала тело его в самое тонкое полотно, подаренное мне за работу мою купцом с Крита. Ничего не жалко для тебя, возлюбленный! Сердце мое разрывалось от жалости к тебе и к себе. Ведь ничего у меня от тебя не останется. Ни ребенка, ни взгляда глаз твоих, ни речей твоих ласковых…
И когда бдела я ночь над телом твоим и не было никого вокруг, только темнота и тишина, отрезала я прядь волос, длинную и нежную, и спрятала у себя на груди. А когда пришли женщины утром, то вышла я к себе и спрятала прядь в цисту и закрыла крепко.»
Опять пропуск текста.
«Мне надо возвращаться в Магдалу. Спасибо, что ты пришел ко мне ночью. Я еще раз насладилась твоим голосом и сиянием твоих глаз. Но смысл слов твоих остался для меня темен. Ты сказал: „Храни мои волосы, Магдалина и накажи потомкам своим хранить их. Когда-нибудь я пришлю слуг своих за ними. И скажут они: „Верни нам то, что хранила так долго“. Тогда отдай им меня знают они, что с волосами делать…“»
— Интересно, — прокомментировал Денис, — это действительно похоже на неизвестные отрывки из «Евангелия от Марии Магдалины». Смотри, Валерия, тут сказано по-арамейски: «Натра! Теадэр нутар!» Как звучит!..
Я повторила звучные слова древнего языка — действительно, звучит…
Денис продолжал с восхищением в голосе:
— Тогда это сенсация! Илья просто гений! Я не устаю это повторять. До него никто не смог прочитать, что здесь написано!
— Денис, что такое циста? — спросила я. — Это слово упоминается дважды.
— Циста — это герметично закрывающийся металлический футляр, который греки брали с собой в морские путешествия. Видимо, Магдалина туда спрятала волосы Иисуса, чтобы сохранить их.
