Джордж Кокс - Коммерческий рейс в Каракас

Карие глаза Джефа насторожились.

- Откуда вы это знаете?

- Я их видел. Я подвез сеньора Бейкера к отелю и спросил, будут ли у него для меня поручения. Сначала он сказал, что нет, но потом решил, что мне пожалуй лучше подождать. Автомобиль я поставил на стоянку такси. Там я заметил и ваше появление-хотя тогда ещё не знал, кто вы такой. Потом появился и Грейсон, а вслед за ним-машина с миссис Грейсон за рулем.

Он сделал извиняющийся жест.

- Естественно, я ничего тогда не заподозрил. Зато сегодня утром, вспомнив это, спросил себя, зачем они, собственно, могли приехать.

- Это происходило около половины восьмого? - уточнил Джеф.

- Да, приблизительно.

- И что произошло дальше?

- Женщина осталась в машине, а Фиск пошел к отелю, не к главному входу, а налево за угол, где бассейн и кабинки. С той стороны, где ваш номер. Оттуда тоже можно войти в отель.

- И долго он там пробыл?

Кордовес вздохнул.

- Этого я вам сказать не могу. Понимаете, вчера я просто не счел это достойным особого внимания. Когда вы прибыли, их не было всего лишь несколько минут.

- То есть, это было около восьми?

- Возможно.

Поскольку больше нечего было добавить, тема оказалась исчерпанной. Они пошли обратно к машине и по пути Кордовес показал себя отличным гидом. Он, казалось, действительно был рад показать американцу признаки прогресса своего родного города. Однако Джеф слушал только вполуха.

Парк "Лос Кобос"раньше с наступлением темноты становился опасным местом, рассказывал маленький детектив, но сейчас по его уверениям стал весьма ухоженным и даже освещался с наступлением темноты. Каждый раз, сворачивая в новую улицу, он объявлял её название. Они проехали мимо современного вида стадиона-"Бейсбол-парк", а неподалеку от него возвышался"Эстадио олимпико".

- Для футбола, - пояснил Кордовес, а через несколько сот метров показал налево, на отдельно стоящий новехонький небоскреб.

- "Креол Петролеум", - сообщил он. - Вы о них уже слышали?

Джеф хмыкнул.

- Пять лет назад я купил несколько сот акций этой компании. Три года назад прикупил еще.

- Эта фирма принесла стране уйму денег, - заметил Кордовес, поворачивая на широкую асфальтированную улицу, по которой оживленный поток машин двигался организованно и быстро.

- Наш хайвей, - пояснил Кордовес с гордостью, - Авенида де ла Мерседес, - добавил он, свернув направо, где. преодолев подъем, они наконец остановились перед прекрасно расположенным домом, который в Штатах отнесли бы к категории"резиденций".

- Я подожду, - сказал он, - вам здесь трудно будет найти такси.

Темнокожая горничная приняла у Джефа визитную карточку и оставила его ждать в холле. Женщина, которая вскоре вышла навстречу, выглядела стройной, хорошо сложенной и интеллигентной. Волосы цвета платины очень шли к её внешности. Но её улыбка была скорее вежливой, чем сердечной, когда поздоровавшись она представилась как Диана Грейсон.

Крепко пожав его руку, она провела гостя в большую прохладную гостиную. Там одна стена состояла целиком из стекла и выходила на огромный, холеный газон, обнесенный оградой. Сев на диван, хозяйка достала из серебряной коробки сигарету и нервно постукивала ей по крышке, пока Джеф не подал огня. Потом глубоко затянулась и закинула ногу на ногу.

- Арнольд говорил, что вы, возможно, зайдете. К сожалению, его нет дома. И я не могу вам сказать, где он.

- Но вы знаете, зачем я приехал?

- О, да. Он мне рассказывал.

- А вы не знаете, намеревался он...

Она подняла руку, прерывая. Теперь её улыбка стала принужденной, голос-высокомерным. В её прямой, откровенной манере было что-то дикарское, словно у неё пропало желание скрывать давно гложущую её досаду.

- Полагаю, мы оба сэкономим время, если я скажу, что с некоторых пор я не знаю больше, что Арнольд делает или какие строит планы. Три года, как я замужем за ним, и, откровенно говоря, сыта этим по горло.

Джеф не представлял, что он должен ответить. Ситуация была крайне неприятной.

- Вы... Вы не ладите друг с другом? - выдавил он наконец.

- Можно сказать и так.

- Вы поженились в Лас-Вегасе?

- Это было просто заблуждением, - ответила она сухо. - Мой первый муж был славным парнем, но пьяницей и человеком слабовольным. Арнольд казался совершенно другим. Я была пленена его обаянием и хотела облегчить себе жизнь, имея кого-то, кто будет принимать решения за меня, и при ком я буду чувствовать себя женщиной, а не медсестрой. Мне понадобился целый год, чтобы понять, что и в чувствах, и в финансовом отношении я обманулась.

- Но вы все-таки остались с ним, - возразил пораженный Джеф.

- О, да, - она подалась вперед и со злостью вдавила сигарету в пепельницу. - Да, я осталась с ним. Я могла вернуться в Штаты, но осталась бы при этом с пустыми руками. Я могла бы там оформить развод, но весьма сомневаюсь, что смогла бы добиться от него пособия.

От первого мужа я получила некоторую компенсацию. Когда в поисках счастья мы прибыли сюда, я все ещё была влюблена, или, по крайней мере, мне так казалось. Тут Арнольд затеял множество сделок. Он рассказывал мне обо всех своих делах, а я подписывала чеки. Неприятность состояла в том, что все неудачи приходились на меня, а успехи-на него. Теперь у меня больше нет ни гроша, не считая кое-каких драгоценностей-подарков первого мужа. Я и думать не хочу, чтобы просто уйти и тем самым облегчить ему жизнь-нужно сделать так, чтобы он дал мне приличное возмещение.

Она не стала объяснять, что подразумевает под словами"облегчить жизнь". Отвела взгляд, и постепенно на лицо вернулось прежнее выражение и улыбка стала естественной и приветливой.

- Входите, Дадли, - бросила она.

Лейн оглянулся. Увидев входящего мужчину, встал.

- Это мистер Лейн, - представила хозяйка. - Дадли Фиск.

- Добрый день, мистер Лейн, - сказал Фиск, подавая руку. Он был круглолицым и толстощеким, с белокурыми волосами. Носил очки. На вид был спокоен и приятен в общении, и хотя показался Джефу личностью бесцветной, улыбался весьма непринужденно.

- Садитесь, Дадли, - предложила женщина. - Мистер Лейн спрашивал о планах Арнольда, и я вынуждена была сказать, что не имею ни малейшего представления.

- Вам известно о деньгах, которые он присвоил в отеле "Вествинд"? спросил Джеф, которому просто захотелось сменить тему разговора. И заметил, что улыбка её вновь исчезла, губы крепко сжались.

- Ничего не знала до последних дней, - отрезала она. - Если бы я хоть о чем-то догадывалась!.. Нет, я только обратила внимание, что он после нашей свадьбы безумно спешил покинуть Штаты. Я тогда задавала себе вопрос, почему он стал таким нервным и неуравновешенным... А его наследство велико?

- Не могу сказать наверняка, - ответил Джеф. - Все зависит от общего курса акций. Вероятно, от четырехсот до пятисот тысяч.

- Долларов?

Джеф кивнул.

- Полагаю, вы знаете, что он продал здесь часть своего имущества.

Она бросила короткий взгляд на Фиска.

- Часть? Все-за исключением этого дома, - горько бросила она.

Джеф помедлил, пытаясь составить собственное мнение и определить роль Дадли Фиска, на которого женщина смотрела с доброжелательной улыбкой и от которого, как он заметил, очевидно очень зависела.

- Вы прибыли в Венесуэлу в качестве помошника Арнольда, мистер Фиск? спросил Джеф.

- Я вначале тоже так думал, - ответил Фиск. - Нет, это моя судьба, - с удивительной откровенностью продолжал он, - стать жертвой скверной мальчишеской влюбленности, от которой я долго зависел. Познакомился я с Арнольдом в последний год его учебы. В нем было все, чего недоставало мне. Высокий, красивый, хороший спортсмен... У него водились карманные деньги, и он был готов поделиться ими с каждым, кто играл при нем роль шута или мальчика на побегушках. В то время я был чрезвычайно горд, что он выбрал меня, так как я жил на стипендию и должен был сам зарабатывать на карманные расходы. Однажды Арнольд даже отбил у меня девушку-особого труда ему это не стоило-но и это не открыло мне глаза. Он был для меня колоссальным парнем, а я его приятелем. Все, что бы он ни делал, никогда не казалось мне дурным.

Когда полтора года назад он мне написал, я был агентом по сбыту печатной продукции в Нью-Йорке, и, видит Бог, рекордов не ставил. Арнольд расписал здешнюю жизнь в самых ярких тонах, рассказал о бешеных деньгах, которые тут будет зарабатывать. Ему нужен был помошник, и это якобы могло стать главным шансом в моей жизни.

Он махнул рукой.

- Может быть, я все ещё находился под впечатлением давних обстоятельств, или просто надоела мне моя работа... Как бы там ни было, я приехал-и стал"прислугой за все". Я-так называемый"ассистент"в его конторе. Я получаю жалование, хотя и не такое, как было обещано, но при этом у меня бесплатное питание и жилье. Что ещё нужно козлу отпущения, если у него нет дома?

Фиск ещё некоторое время продолжал в том же духе, но Джеф почти не слушал. Его мысли были о другом, но он чувствовал, что Фиск говорил правду. Этот человек, вероятно, стыдился своего безволия и покорности, но виной тому была слабость характера. У Джефа создалось впечатление, что в сущности Фиск был славным парнем, может быть даже симпатичным, но не обладавшим достаточными целеустремленностью и честолюбием. Неудачи явно исчерпали запас его энергии, и потому он привычно списывал всю вину на собственные ошибки.