Лора Липман - Выстрел из прошлого
— Погоди, это еще не все. Помнишь, я тебе говорил, что этот твой Элдон засветился не один? Так вот, слушай сюда — в файлах «Бикон лайт» я наткнулся на фамилию еще одного парня из этой компании. Три года назад малыш Хоукинс, будучи выпускником средней школы Гвиннз-Фоллс — между прочим, восьмым, а это уже немало! — выиграл какой-то конкурс, который устраивался в нашем штате. Господи помилуй, всего одна газетная строчка, а как много это значит, верно?
— Вот это уже кое-что, — кивнула Тесс, поспешно делая заметки на листе распечатки. — Возможно, кто-нибудь из администрации школы в курсе, куда он поступил после этого.
— А имена родителей у тебя есть? Это могло бы здорово помочь.
— Эй, ты забыл, что еще сегодня я не знала даже их фамилий? Это ведь ты мне их сказал, разве нет? Кстати, нельзя как-нибудь выяснить, кто их усыновил? Ну, может быть, об этих людях что-то есть?
— Да. Джордж и Марта Нельсон. Теперь они обосновались где-то в округе Колумбия. Денационализация и нынешний политический климат, видимо, пришлись им по вкусу. А может, у них просто ку-ку на почве усыновления, потому что они добились разрешения открыть нечто вроде семейного детского дома для осиротевших детей, да не просто детей, а из так называемой «группы риска», причем исключительно чернокожих. Академия Бенджамина Бэннекера, во как! Не прошло и двух месяцев, как эта их Академия удостоилась хвалебных статей, причем сразу в «Вашингтон пост» и в «Вашингтон таймс» — на моей памяти это чуть ли не единственный раз, когда две эти газеты сошлись во мнениях насчет чего-то. Но ни в одной из статей нет ни единого слова по поводу того, что случилось пять лет назад в Балтиморе. Скорее всего, газетчики просто не пронюхали, что тут есть какая-то связь. Ну, а Нельсоны, само собой, предпочли держать язык за зубами.
— Возможно, боялись, что не получат денег, если 60 всплывет, что мальчик порученный их заботам, был убит?
— Послушай, Тесс, они-то тут при чем? Не они ведь выгнали его в час ночи на улицу, верно? И не они велели ему бить камнями фары автомобилей. — Фини снова принялся копаться в кипе бумаг на столе. — Ага, вот оно! Смотри — я тут еще нарыл адресок мамаши Донни Мура — она попыталась возбудить гражданский иск против Била, когда тот еще сидел в тюрьме. Решила, наверное, что ей удастся наложить лапу на его пенсию и социальную страховку. Вот он — кажется, она живет в тех трущобах, что городские власти предназначили на слом. На Западной стороне.
Карандаш Тесс снова запорхал по бумаге — обрадовавшись удаче, она поспешно переписала из блокнота Фини нужный ей адрес.
— И что с этим иском?
— Они пришли к полюбовному соглашению. Иск был отозван, но в суде ходили слухи, что после того, как она выплатила адвокату причитающийся ему гонорар, у нее практически ничего не осталось. Гнусность какая! Всегда удивлялся, как им удается в таких случаях определять размер компенсации. Так вот, фигурально выражаясь, Донни Мур «стоил» ровно столько, сколько он, возможно, смог бы зарабатывать в будущем.
— Проклятье. Интересно, во сколько тогда бы оценили меня?
— Не валяй дурака, Тесс. За тебя выручили бы куда больше, вздумай они продавать тебя по частям!
— Спасибо, Фини. Добрый ты человек! Не откажешься пообедать со мной как-нибудь на этой неделе?
— Лучше уж как-нибудь этим летом, идет? — хмыкнул он. — Если хочешь знать, дармовыми обедами у меня забиты все ближайшие четыре недели. И потом, у меня скопилось так много неиспользованных отпусков, что наш главный буквально пинками гонит меня отдыхать.
— И куда ты собираешься?
Неожиданно на лице Фини отразилось смущение.
— В Калифорнию. На Лонг-Бич живет моя сестра. Я не видел ее и трех своих племянниц вот уже почти три года, представляешь? Договорились, что немного поживем своей семьей — все вместе съездим в Сан-Диего в зоопарк и все такое. А потом я уже один смотаюсь в Байю, буду валяться на берегу, жариться на солнышке и пить втемную. Была там когда-нибудь?
Он еще что-то продолжал трещать по поводу Байи, но Тесс не купилась на его болтовню — для этого она слишком хорошо знала Фили.
— Только не говори мне, что ты собираешься свозить своих племянниц в Диснейленд!
Совершенно уничтоженный, он только молча кивнул. Тут зазвонил телефон, и Фини схватился за трубку так, как хватается утопающий за брошенный с лодки спасательный круг.
— Да? Кто? И тебя туда же, Банки. Слушай, старик, если бы мне нужно было от тебя это дерьмо, я бы кокнул тебя по черепушке. Там его навалом!
Помахав ему на прощание рукой, Тесс вышла из комнаты, все еще улыбаясь при мысли о том, что Фини собирается в Диснейленд. Перед глазами у нее замелькали картинки: Фини и пираты Карибского моря, Фини позирует рядом с картонным Авраамом Линкольном, Фини, окруженный персонажами мультфильмов Уолта Диснея. А в том, что все будет именно так, она ничуть не сомневалась — увидев колоритную фигуру Фини, они слетятся к нему как мухи на… кхм… на мед. Эх, жаль, что она не фоторепортер! За снимки, порочащие его репутацию, Фини отвалил бы ей столько денег, что можно было бы подумать и о пенсии.
Главное здание, где размещался офис средней школы Гвиннз-Фоллз, производило поистине неизгладимое впечатление. Тесс показалось, что она попала прямиком в адское пекло, причем не столько в переносном, сколько в буквальном смысле слова — толпы вспотевших то ли от ужаса, то ли от нестерпимой жары грешников осаждали кабинет директора, все телефоны звонили одновременно, а кондиционер готов был вот-вот взорваться от натуги. Поскольку в свое время ее саму не раз вызывали на расправу к директору, Тесс моментально взмокла и неизвестно почему почувствовала себя виноватой, как будто одно лишь пребывание в этом бедламе выволакивало на свет божий все ее большие и маленькие грехи.
— Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? — Сидевшая за столом взмыленная секретарша даже не подняла на нее глаз. А фраза, которую она выплюнула, по привычке глотая слова, ясно давала понять, что ни о какой помощи не может быть и речи. Авось посетительница сама поймет и отцепится.
— Мне нужны сведения об одном из ваших бывших учеников.
Это было сказано таким беззаботным тоном, словно заявиться с улицы и потребовать личное дело кого-то из учащихся было самым обычным делом. Но секретарша, негритянка с вытравленными до почти белого цвета волосами, прозрачными зелеными глазами и в слегка помятом льняном платье с яркой тропической расцветкой, и ухом не повела. Вместо того чтобы возмутиться, она стала пожирать Тесс таким взглядом, словно ее фотография то и дело мелькала в газетах.
— Я так понимаю, вы не его мать.
Тесс уже открыла было рот, чтобы беззастенчиво соврать, но потом раздумала. Еще неизвестно, что из этого выйдет, решила она. Ожидая, пока секретарша соизволит обратить на нее внимание, она невольно отметила, что ни в приемной, ни в коридорах среди учащихся не видно ни одного белокожего подростка.
— Нет, я частный детектив. Меня наняли, чтобы найти одного из ваших прежних учеников.
— Кто нанял? Кто-то из опекунов? — Секретарша намеренно употребила термин «опекун», да еще произнесла это слово врастяжечку, словно с самого начала пытаясь дать понять Тесс, что они тут тоже не лыком шиты.
— Хм… нет. Но могу вас заверить, что мой клиент имеет вполне законное право интересоваться местонахождением ребенка.
— Неужели? Если ваш клиент — не кто-то из родителей, а возможно, и вообще не родственник, какое у него, интересно, может быть законное право разыскивать кого-то из наших бывших учеников? К тому же если бы вы имели отношение к законным властям, то у вас был бы значок. Если бы вы были представителем Службы защиты детей, то имели бы статус инспектора. А раз вы не имеете отношения ни к закону, ни к официальным властям, стало быть, у вас нет и не может быть законного права наводить справки в нашей школе.
Тесс решила, что с этой гарпией лучше не связываться.
— Послушайте, не могли бы вы пригласить директора? Дело тут тонкое, вы уж мне поверьте. Так что этот разговор лучше вести с тем, кто обладает официальными полномочиями и правом решать, как поступить в подобном случае.
— Я и есть директор, мисс! Тонкое дело, говорите? А знаете, мы тут в школе не очень-то жалуем всяких там с улицы, которые являются к нам, незваные-непрошеные, да еще начинают вынюхивать. Так что уходите, да поскорее. И чтобы я вас тут больше не видела, слышите? А если посмеете снова сунуть сюда свой длинный нос, так мигом окажетесь за решеткой за нарушение границы владения. Усекли?!
И Тесс ушла — в точности как она всегда уходила из кабинета директора: низко опустив голову, с горящими от стыда щеками, она выпала на улицу, нисколько не сомневаясь, что все были свидетелями ее позора.
Мать Донни Мура уже не жила по тому адресу, которым снабдил ее Фини. В этой квартире теперь обитала ее сестра, очумевшая от наркотиков девица лет на десять моложе Тесс. Молоденькая, совсем девочка, она выглядела куда старше своих лет — многолетнее злоупотребление кокаином иссушило ее тело до такой степени, что она походила на обтянутый кожей мешок с костями. А может, она уже перешла на героин. Во всяком случае, когда Тесс постучала в дверь, вид у нее был совсем одурелый, а волосы на голове стояли дыбом, словно ее ненароком дернуло током. Тяжело привалившись к дверному косяку, девица молча ткнула пальцем куда-то в сторону Вашингтон-авеню.
