Алексей Макеев - Московский инквизитор (сборник)

— Я думаю, что это подойдет, — согласился тот. — Мне потребуются все без исключения материалы по якобы несчастным случаям и самая полная информация на Егорова. На данном этапе все, — подвел черту Гуров и усмехнулся: — Егоров ужасно боялся, что я займусь его делом! А в результате именно этого и добился!

— Тогда, Лев Иванович, поступим следующим образом, — взял бразды правления в свои руки Степан. — Чтобы нам распланировать время, вы прямо сейчас договоритесь о встрече с Любимовым — это первоочередное. От него вы поедете в больницу и обо всем предупредите родственников, чтобы они по незнанию не подняли шум, когда за ними приедут. Скажите Вилкову, что пароль — Шурган. Выйдя из клиники, вы оставите машину на стоянке возле нее, пройдете два квартала пешком в обратном направлении до ресторана «Оазис» — это не вызовет подозрений, потому что по дороге к клинике вы будете проезжать как раз мимо него. За клиникой обязательно наблюдают, так что все решат, что вы просто вышли пообедать, чтобы потом вернуться обратно. В ресторане вы делаете заказ на свое усмотрение, а потом идете в туалет — мужской и женский там отдельно, чтобы помыть руки. В мужском кабинете две кабинки. Вы заходите в ближнюю к двери и оставляете там в мусорной корзине свой сотовый или сотовые, если у вас с собой их несколько — полиэтиленовый пакет будет приготовлен и засунут за бачок. Мусорное ведро там — это контейнер с вращающейся крышкой, так что никто телефоны не увидит, да и просто не успеет — их тут же заберут. Выйдя из туалета, вы пойдете не в зал, а дальше по коридору — там служебный выход, который будет не заперт. Вы выйдете во двор, где вас уже буду ждать я. Машина — темно-синие «Жигули» шестой модели, номерное знак 678. Я отвезу вас на новую квартиру, где имеется все необходимое для жизни. О своей машине можете не беспокоиться — ее заберет эвакуатор. Замечания по плану есть?

— Кажется, ты решил учить меня оперативной работе? — насмешливо спросил Гуров.

— Извините, Лев Иванович, но в некоторых вопросах я разбираюсь немного лучше вас, — совершенно спокойно ответил парень. — Вы уходите в автономный рейд по тылам противника. Какое у него прикрытие и каким оружием он располагает, мы не знаем — может быть, он готовит новую атаку, раз первая провалилась? Тут нужно быть готовым ко всему.

Гуров посмотрел на него совершенно другими глазами и подумал, что он при всех своих навыках и знаниях вряд ли смог бы провоевать два года на Северном Кавказе без единой царапины и вернуться с наградами. Но признать это вслух он не смог бы даже под дулом пистолета — водился за Гуровым такой грешок, что сознаваться в своих ошибках перед кем бы то ни было, кроме самого себя, он не мог.

— Тогда, может быть, ты мне подскажешь, как лучше всего замаскироваться? — не без ехидства спросил Лев.

— Сменить имидж, — мгновенно ответил парень. — Вам, например, следует перестать бриться и надеть ширпотреб, а то вы своим лощеным видом невольно привлекаете внимание женщин, а они намного наблюдательнее мужчин. А уж в том, что касается мужчин, особенно! Так что я заеду на вещевой рынок и куплю вам одежду попроще, чтобы вы в глаза не бросались.

Крыть Гурову были нечем, и он смолчал. Пережив свое пусть и никем не замеченное унижение, но мысленно пообещав себе припомнить это Степану при случае, затем позвонил Любимову, который оказался в офисе, и договорился с ним о короткой, всего на несколько минут встрече. Потом они со Степаном прикинули время, которое потребуется Льву Ивановичу на остальные дела, и решили, что до пяти часов вечера он, не торопясь, с учетом всех возможных пробок, успеет.

— Лев Иванович, современные технологии позволяют прослушивать все, о чем говорится в комнате, даже если телефоны выключены. Поверьте, это так, — видя недоуменный взгляд Гурова, подтвердил Алексей Юрьевич. — Вот вам телефон, пользуйтесь только им. Его номер знаем только мы со Степаном, так что других звонков быть не должно, если только по ошибке. Наши номера туда уже занесены. Контрольные звонки от нас к вам — в 9 часов утра и вечера. Если же вам вдруг срочно потребуется какая-то информация, то звоните сами в любое время. Но лучше всего просто вызвать Степана, потому что по телефону всего не скажешь. Правда, он и так будет постоянно приезжать к вам с новостями.

— Алексей Юрьевич, мне надо как-то предупредить Орлова и Крячко, что некоторое время я буду вне зоны досягаемости, — сказал Гуров и, видя, что тот, выражая недовольство, поморщился, объяснил: — Поймите, если они вдруг решат, что со мной что-то случилось, то займутся поисками меня, и это может привести к непредсказуемым результатам. Тем более что мне нужно забрать у Стаса портфель с некоторыми необходимыми вещами. Да и поручения мне им кое-какие надо дать, которые им, как работникам полиции, будет проще выполнить, чем вашим людям. Тем более что о нашей дружбе знают все, так что их интерес не вызовет никаких подозрений.

— Например? — поинтересовался Попов.

— Нужно выяснить: откуда в службу собственной безопасности поступила информация о якобы взятке в виде колье. Потом необходимо переговорить с Александровым — не с потолка же Егоров взял эту фамилию, тем более что в записке была даже его кличка Санька Рыжий. У Егорова была точная информация о том, что я не только вел это дело, но и не стал вешать на Александрова лишнее, и ответил он только за реально совершенные им преступления — тут уж, извините, прослеживается явная связь Егорова или с уголовниками, или с…

— Работниками правоохранительных органов, — закончил за него Попов. — Так, судя по его осведомленности и тому, как ни шатко ни валко движется его дело, она у него самая прямая и надежная.

— Но у Александрова все равно нужно узнать, нет ли у него на этот счет каких-то своих соображений, — настаивал Гуров. — Его ведь сильно подставили, а это заставит его очень усиленно шевелить мозгами. Далее. Дежурный ИВС клятвенно заверил меня, что посадит Марию в приличную камеру, а потом позвонил и сказал, что Никифоров, это начальник ИВС, приказал поместить ее к уголовницам. Так кто же Никифорову это приказал? Сам бы он на такое не пошел! Он еле-еле на месте усидел, отделавшись неполным служебным, после той истории, когда он посадил в одну камеру четырех проходивших по одному делу человек, которых еще и отравить умудрились. Хорошо, что хоть один выжил и потом мог показания дать. Нет! Никифоров ни за что не стал бы так рисковать без прямого приказа сверху! И еще. Если мне расследование уголовной составляющей дела Егорова уже не поручат, то кто именно будет этим заниматься? И кто отдаст об этом приказ?

— Я вас понял, — кивнул Попов.

— А я против, — решительно заявил Степан. — Крячко знает, что Алексей Юрьевич назначил вам встречу, следовательно, ваше исчезновение он и генерал Орлов поймут правильно.

— А ты откуда об этом знаешь? — возмутился Лев.

— А разве у вас со Станиславом Васильевичем когда-нибудь были секреты друг от друга? — спросил в ответ парень. — Я могу представить себе, что именно находится в том портфеле, который вы хотите забрать у Крячко. Уверяю вас, что в случае необходимости аппаратура у вас будет намного более современная и совершенная. Что касается перечисленных вами поручений, то передать их Крячко могу и я. Как и заявление вашего племянника на отпуск, потому что неизвестно, сколько нам потребуется времени, чтобы до конца разобраться с делом Егорова.

— Хорошо, я ему скажу, и он напишет, — вынужден был согласиться Гуров. — Но мы с вами не учли самого главного: если меня вдруг вызовут в управление собственной безопасности, а меня нигде не смогут найти, то…

— Вас сначала будут искать по больницам и моргам, а потом подадут в розыск, — спокойно сказал Попов. — Как и ваших родственников, если вдруг выяснится, что Марии нет в Кремлевке — такой вариант тоже надо учитывать. Потому-то их и вывезут за границу, так как в России спрятать будет намного сложнее.

— Ну, знаете! — возмутился Гуров. — Чтобы моя фотография висела на доске «Их разыскивает полиция» рядом со снимками преступников? О Марии и Сашке я уже и не говорю!

— Во-первых, Лев Иванович, да кто их смотрит-то? — встрял Степан. — А во-вторых, там висят еще и фотографии пропавших людей, а это не самое плохое соседство. Если сравнивать с первым, конечно.

— Сынок, — тихо сказал Алексей Юрьевич, и Степан тут же заткнулся, приняв самый скромный вид, а Попов обратился к Гурову: — Лев Иванович, — так же тихо и медленно продолжил он, — вас, может быть, смешат все эти предосторожности и раздражают связанные с ними неудобства, но если мои умозаключения верны, то в деле Егорова ремонт дорог — это верхушка айсберга. Разработанная им схема распространена практически по всей области и действует уже давно, но доказательств причастности Егорова к этому у нас нет. Пока нет, — подчеркнул он. — Размеры хищений колоссальны. По самым минимальным подсчетам речь идет о десятках миллиардов долларов, хотя на самом деле сумма может быть намного больше. И замешаны в этом такие люди, что без серьезных доказательств к ним даже близко подходить не стоит, а вот заподозри они к своим персонам хоть какой-то интерес, не остановятся ни перед чем, вплоть до физического устранения. За вменяемые ему преступления Егорова сейчас нельзя взять под стражу — они же экономические, а у нас теперь либеральные законы. К тому же с такими адвокатами, как у него, его выпустят под залог. Но вот если удастся доказать причастность Егорова к чисто уголовным преступлениям и на основании этого арестовать его, то остальные фигуранты этого дела, узнав об этом, в большей или меньшей степени запаникуют, вот тогда их и можно будет накрыть частой сетью. Теперь вы понимаете, почему мы вынуждены работать в таких условиях? Я верю Степану и верю вам, а вот всех остальных нам придется использовать втемную для разовых, не связанных друг с другом поручений. Такая цель для вас оправдывает средства?