Рекс Стаут - Только через мой труп
- Как же я устал, - обиженно протянул он. - Почти всю прошлую ночь я из-за дела Эрлена провел на ногах, спать лег только в восемь утра, а теперь навалилось ещё одно дело, да к тому же выясняется, что вы были замешаны в него ещё до того, как все случилось, и можете сами догадываться, как легким и простым оно мне теперь кажется.
- Могу вас заверить, - сочувственно отозвался Вулф, - что то поручение, которое я дал мистеру Гудвину, никоим образом не могло ни предотвратить, ни спровоцировать убийство Ладлоу. Мы даже представить не могли, что случится нечто подобное.
- Да знаю я все про ваше поручение. Дурацкая история с бриллиантами Дрисколла. К чертям собачьим. Сами посудите. После того как Гудвин спустился вниз с миссис Милтан, он шесть или семь минут торчал у самого входа, дожидаясь, пока приедут патрульные. Они приехали, но снова бросили его одного до тех пор, пока не появились люди из участка. Гудвин с самого начала знал, что расследование убийства означает для тех, кто оказался на месте преступления, когда группа приступает к работе. Если он и вправду просто хотел явиться к вам с докладом, то единственное, что ему требовалось, это выйти, сесть в машину и укатить. Вместо этого он ждет, чтобы приехали участковые, потом, когда один из них сменяет его у входа, идет в кабинет, осматривается, и вдруг как ошпаренный хватает свое пальто и шляпу, крадется в подвал, угрожает пистолетом цветному консьержу...
- Никто ему не угрожал.
- Заткнись. Приказывает, чтобы консьерж не двигался с места, выбирается вместе с раздвижной лестницей на задний двор, карабкается на забор, несет какую-то чушь про кошку своей жены, старательно грохается с забора в соседний двор, улепетывает через кухню и ресторанный зал на Сорок девятую улицу, прыгает в такси и велит водителю ехать быстрее. А теперь ещё имеет наглость уверять меня, что в промежутке между приездом участковых и той минутой, как он потянулся за пальто, ровным счетом ничего не случилось! Я спрашиваю, на что все это похоже?
- На замедленный мозговой процесс, вот на что. Впрочем, я уже привык к этому, к сожалению.
- Это похоже на дурдом. Но Гудвин пока не сошел с ума.
- Безусловно. Не совсем еще. Пивка не хотите?
- Нет, благодарю.
Вулф нажал на кнопку, откинулся на спинку кресла и соединил кончики пальцев на верхней точке своего необъятного пуза.
- Давайте выясним все до конца, мистер Кремер, - миролюбиво заметил он. - Вы были очень заняты, и вам необходимо поспать. Что до вопроса, который вы подняли - насчет того, что произошло в упомянутый вами отрезок времени - то Арчи говорит, что не хотел, чтобы его продержали там до полуночи из-за нескончаемой тягомотины, которую затеяли ваши люди. Я считаю, что виной всему и впрямь замедленная работа мозга. Вот посудите: ведь если и в самом деле произошло нечто значительное, то совершенно очевидно, что мы не собираемся вас в это посвящать, по крайней мере сейчас, так что нет смысла останавливаться на данном вопросе. Далее, если вы спросите, почему мы не пожелали ни с кем общаться до половины десятого, я отвечу, что не хотел, чтобы нас прерывали, пока я не выслушаю полный отчет мистера Гудвина об этой истории. К тому же, я терпеть не могу, когда меня беспокоят во время ужина; далее, к вашим услугам множество людей, которые там присутствовали, и вы все равно не узнали бы от Арчи ничего такого, что вам не сказали бы другие.
Вошел Фриц с подносом. Вулф откупорил бутылочку и налил себе пива.
- Что еще? Наверно, вас интересует, зачем я послал туда Арчи? Сегодня во второй половине дня к нам пришла девушка по имени Карла Лофхен. Раньше мы никогда её не видели. Она хотела нанять меня в интересах своей подруги Нийи Тормик, которую обвинили в воровстве. Дело разъяснилось само собой после заявления мистера Дрисколла, который оказался забывчивым ослом. Дальше вы, несомненно, спросите, почему же мистер Гудвин не вернулся домой сразу после того, как все выяснилось и он покинул школу Милтана. Так вот, он не вернулся потому, что позвонил мне, а я приказал ему задержаться. Вы знаете, что когда я берусь за дело, то хочу, чтобы мне заплатили. Как ни стараюсь я обуздывать свою жадность, все равно люблю получать гонорары даже тогда, когда помощь клиенту ограничивается с моей стороны одним желанием, а не серьезным умственным вкладом. Вот я и послал его снова повидаться с мисс Тормик. Ее-то он и дожидался в кабинете Милтана, когда до них долетел крик консьержа.
Кремер медленно тер подбородок, всем своим видом выражая упрямое несогласие. Он молча смотрел, как Вулф осушил стакан пива и вытер губы, а потом повернулся ко мне:
- Слушай, Гудвин, ты же не чокнутый. В один прекрасный день, когда я не буду так занят, я непременно скажу тебе, кто ты есть, обещаю - но только не сумасшедший. Давай на минутку представим, что ты мне рассказываешь одну маленькую историю.
- Да я вам и длинную бы рассказал. Когда мы услышали вопли, я находился в кабинете с мистером и миссис Милтан...
- Нет, нет. Осади назад. Начни со своего прихода. Мне нужны подробности.
Я исполнил его желание и изложил все в своем лучшем стиле.
По тону Вулфа я понял, что сегодня в программе - стремление угодить (предметами не первой необходимости), так что постарался не упустить ни одной мало-мальски важной детали. И я не ударил в грязь лицом. Упустил я разве что одну мелочь: короткий разговор, который произошел между двумя балканками и мной, пока я караулил выход из здания. Когда я закончил, Кремер задал мне несколько вопросов, ответить на которые мне труда не составило, после чего снова ехидно проехался по поводу интересующего его отрезка времени. К своим прежним объяснениям я добавил лишь одно, что я вдобавок страшно проголодался и умчался перехватить кусочек.
С минуту Кремер сидел и, насупившись, жевал сигару, а потом обратился к Вулфу:
- Не верю, - решительно заявил он.
- Вот как? Чему именно вы не верите, мистер Кремер?
- Я не верю, что Гудвин рехнулся. Я ни на йоту не верю, что он сбежал таким идиотским способом только потому, что стосковался по дому и проголодался. Не верю, что он снова вернулся в школу лишь для того, чтобы получить гонорар с мисс Тормик. Не верю, что здесь все чисто и гладко, раз дело касается вас, и ещё не верю, что вас совершенно не интересует это убийство.
- Я вовсе не сказал, что убийство меня не интересует.
- А! Не сказали? Значит, оно вас интересует?
Вулф скривился:
- Да. Если угодно. Когда Арчи караулил у дверей, мисс Тормик приблизилась к нему и попросила его - точнее, меня - действовать и дальше в её интересах. Он согласился. Итак, я взялся за дело, а доход, который оно мне обещает... - Вулф пожал плечами. - Все равно, меня уже наняли. Из-за этого-то Арчи и решил, что следует немедленно пообщаться со мной наедине. Вы знаете, мистер Кремер, когда представляется подходящий случай, я умею быть искренним...
Инспектор вонзил зубы в сигару и взбешенно процедил:
- Так я и знал!
Брови Вулфа в ответ поднялись на миллиметр: - Что вы знали?..
- Да все. Как только я узнал, что Гудвин был там и удрал ловить несуществующую кошку... И так все шло к тому, что дело запутанное, а тут ещё и это! Так, значит, у вас есть клиент! И конечно, ваша клиентка - та самая, которая фехтовала с убитым в том зале в конце коридора! Не иначе! Левой рукой он спас сигару от расправы, догадавшись вынуть её изо рта, и одновременно стукнул по столу правым кулаком. - Поймите, Вулф! Я пришел к вам, чтобы предложить сотрудничать, невзирая на то, что Гудвин нагло смотался оттуда! И что я получил в ответ? Вы пытаетесь внушить мне, что за какие-то несчастные десять секунд ваш служащий успел втянуть вас в расследование убийства! Чушь!
Кремер снова стукнул по столу.
- Я знаю, на что вы способны - лучше меня никто этого не знает. И вот я, как последний дурак, пришел к вам с надеждой на короткое серьезное обсуждение, и на это вы мне заявляете, что работаете на клиента! Как это у вас всегда появляется какой-то чертов клиент? Само собой, с этой минуты я перестаю верить каждому слову...
Мне удалось наконец, махая руками, остановить его рев: зазвонил телефон, но мне ничего не было слышно. Спрашивали Кремера. Ворча, он встал и подошел к моему столу, чтобы взять трубку; я посторонился. Несколько минут инспектор, главным образом, молча слушал, а потом, судя по тому, как он, против обыкновения, не сдержался и крепко выругался по телефону, ему, должно быть, сказали что-то неприятное. Кремер дал несколько указаний, опустил трубку на рычаг и произнес спокойно, но крайне ядовито:
- Так, теперь совсем замечательно.
Вернувшись на свое место, он с минуту сидел молча, покусывая губу.
- Просто замечательно, - повторил он. - Восхитительный случай, только раскрывай. Больше мне тут делать нечего.
- В самом деле, - пробормотал Вулф.
- Именно, - сплюнул Кремер. - В дело ввязались три фэбээровца. Пусть считается, что расследование убийства, совершенного в Манхэттене - дело уголовной полиции, которую я как будто возглавляю, но что я по сравнению с фэбээровцами? Пошли я их к черту, комиссар скажет - ах, как же так, надо же сотрудничать. К тому же, в этом деле ещё две неприятные стороны. Во-первых, убийство сразу приобретает совершенно другую окраску, о которой мы даже и не подозревали, - на редкость ободряющая новость. Во-вторых, кто бы теперь ни распутал дело, неважно - как и когда, все лавры достанутся ФБР. Они вечно так.
