Марина Крамер - Не верь, не бойся, отпусти!

— Я ночую в «Снежинке-2», но если что — там мой номер тоже есть. Днем буду стараться быть в доме, мало ли что. Ваша подруга в курсе?

— Нет. И я хотела бы, чтобы так и оставалось.

— Понятненько. Если будут какие-то просьбы, вы не стесняйтесь, я не просто телохранитель.

— Вам не сложно в таком доме убираться? — спросила я, и Наташа улыбнулась:

— Это ерунда. Зато так точно никто лишний в дом не войдет. Можете спокойно на работу уезжать, все будет в порядке.

Я поблагодарила и вернулась к завтраку.

Володя подъехал точно в назначенное время, мы сели в машину и направились к выезду. Аннушка просматривала какие-то бумаги, а я отрешенно смотрела в окно. Вдруг мой взгляд уцепился за мужскую фигуру — мне показалось, что спина человека, двигавшегося впереди, мне знакома.

— Володя, чуть помедленнее, — попросила я, подавшись вперед, и водитель замедлил ход.

Человек неожиданно свернул в аллею, и я не успела рассмотреть его, но могла поклясться — походка эта мне знакома. Так, размахивая левой рукой, ходил мой дядя… Похоже на паранойю, но я могла голову прозакладывать, что это он.

— Тормози! — велела я водителю, и тот, недоуменно глянув в зеркало, остановился.

Я выскочила из машины и побежала в аллею. Человек в это время уже входил в дом, я чуть-чуть не успела. Черт… Я посмотрела на номер дома, чтобы потом позвонить Насте и спросить, кто живет здесь, — вдруг она в курсе. Но это точно был мой дядя. Что он делает здесь? Ведь он должен сейчас быть на Кипре. Как же тогда он оказался здесь, в «Снежинке»? Неужели…

От отчаяния захотелось заорать и заплакать, но делать этого было нельзя — через два часа у меня встреча с клиентом, я не могу быть зареванной и с потекшим макияжем. Решение пришло мгновенно — я вынула телефон и позвонила бабушке. Та совершенно не выказала удивления, словно не прошло многих месяцев, в течение которых я с ней вообще не общалась:

— Здравствуй, Варенька. Как твои дела?

— Бабушка, скажи мне одну вещь. Дядя Витя сейчас в Москве? — не ответив на приветствие, спросила я.

— Витюша? — удивилась она. — Да, он вернулся. А что?

— Нет, ничего. Он про меня не спрашивал?

— А почему он должен про тебя спрашивать? У вас какие-то совместные дела? — ровным тоном поинтересовалась она.

— Нет. Просто мне показалось, что сейчас я видела его там, где он оказаться не должен.

— Это где же?

— Неважно. Ты не говори ему, что я звонила тебе и интересовалась, ладно? — попросила я.

— Хорошо, — отозвалась она. — У тебя все в порядке?

— Да, все хорошо, Светик через четыре дня летит в Болгарию, а у меня много работы, — скороговоркой выпалила я. — Прости, я опаздываю.

— Может, ты вспомнишь, что у тебя есть довольно немолодая родственница, и как-нибудь заедешь? — с легкой иронией поинтересовалась бабушка.

— Да, как-нибудь — непременно, — пообещала я, — а сейчас прости, мне действительно пора.

Сунув трубку в карман плаща, я еще раз бросила взгляд на номер дома и пошла к машине. Там я проигнорировала вопросительный взгляд Аннушки, отодвинулась в самый угол и задумалась. Если я не обозналась и скрывшийся за забором человек на самом деле мой дядя Витя, то все намного хуже, чем представляли мы с Тузом. Если дядя вернулся в Россию, хотя явно догадывается уже о заинтересованности Анатолия Ивановича, это может значить только одно — он вложил очень много денег в проект, столько, что, как и я, не может позволить себе выйти из дела. И в доме, куда он вошел, может жить тот, кого я ищу, человек, руководящий поисками Анастасии. Либо сам господин Анвальт — неуловимый адвокат покойного Потемкина. Проверить же свою догадку хотя бы частично я смогу только в разговоре с Настей. Правда, для этого нужно уединенное место, а мой офис явно не годился — в последнее время я не слишком доверяла службе охраны и подозревала, что в кабинетах могут быть установлены прослушки. Придется брать телефон и идти на улицу. Выглядит глупо, зато надежно.

Мы довезли Аннушку до ее офиса, условились о времени вечерней встречи и направились к себе.

Нина была уже на месте, выглядела довольной и благоухала туалетной водой — пятница, видимо, после работы собирается куда-то. Поприветствовав меня, она тут же предложила кофе.

— Не откажусь. Что у нас на сегодня? — поинтересовалась я, убирая плащ в шкаф.

Нина привычно зашелестела страницами ежедневника:

— В одиннадцать приедет Левченко, привезет недостающие документы к арбитражу в понедельник. Я основные бумаги уже готовлю, через двадцать минут будут у вас на столе. Встреч больше не планируется, заседание, как вы поняли, отложено на понедельник. Звонил Святослав Георгиевич, беспокоился, что у вас не отвечает телефон.

— Ох ты черт, совсем забыла, — пробормотала я, усаживаясь за стол и роясь в сумке в поисках мобильного. — Видимо, случайно выключился. Спасибо, Нина, несите кофе.

Секретарь вышла, плотно закрыв за собой дверь. Включив телефон, я обнаружила несколько пропущенных звонков от Светика и сразу набрала его номер. Голос мужа звучал обеспокоенно:

— Варя, что случилось? Я звонил трижды.

— Да, прости, случайно отключила телефон. У тебя что-то важное?

— Звонила Тамара Борисовна.

— И..? — Я закурила, отметив про себя, что бабушка мгновенно кинулась к моему мужу, едва я начала задавать ей вопросы.

— Сказала, что ты интересовалась приездом Виктора Михайловича.

— И что криминального в моем интересе?

— Ей показалось, что ты взволнована и испугана.

— Светик, ну что за ерунда? Кого мне пугаться? Родного дяди? Нашли монстра… — Но, видимо, слова мои прозвучали недостаточно уверенно, потому что муж тут же напомнил:

— В январе мне казалось, что ты его в чем-то подозреваешь, а твои подозрения редко бывают беспочвенными.

— Тебе показалось, — как можно тверже отрезала я и поспешила перевести разговор на другую тему: — Ты еще не начал вещи собирать? Если нужно, я приду и помогу.

— Пока не начал. Ты не волнуйся, у меня все готово, только в чемодан положить, я сам справлюсь.

Зная Светика, в этом я как раз уверена не была. Скорее всего, он просто побросает одежду в чемодан, а уже на месте, в отеле, отдаст рубашки и брюки в глажку, потому что сложить аккуратно не сможет. Хорошо еще, что концертный костюм он возит в отдельном кофре и за его состоянием я слежу. Придется все-таки заехать домой и хотя бы сложить в стопку рубашки, все равно, кроме встречи в одиннадцать, других дел сегодня не предвидится, так что можно пару часов посвятить чемодану мужа. Бабушка, кстати, всегда упрекала меня в том, что, по ее мнению, я недостаточно внимания уделяю проблемам мужа, недостаточно забочусь о нем. Когда был жив дед, вся ее жизнь вертелась вокруг него, все было направлено на создание ему комфорта и покоя. Мне, правда, казалось, что дед иногда уставал от жесткого бабушкиного распорядка, от ее здоровой пищи, от режима. Иногда, чаще всего в субботу, он любил расслабиться вечером, выпить рюмочку-другую настойки собственного приготовления, поесть чего-то не диетического — например, жареного мяса, и бабушка позволяла ему подобные вольности. Однако утром в воскресенье все возвращалось в привычное русло — овсянка и вареное яйцо на завтрак, суп и паровые куриные котлеты на обед, легкий ужин и ни капли спиртного. Дед ворчал, но подчинялся. Зато бабушка четко знала, что он, например, не носит рубашек с карманами на груди, не любит носки с высокой резинкой и обувь с зауженным носом, и могла часами ездить по Москве в поисках нужной вещи. Даже преподавательская деятельность в консерватории не мешала ей делать это. Дед всегда был для нее важнее всего остального. Не понимаю, как она ухитрилась воспитать мою маму полной своей противоположностью. Та, кажется, не умела ничего вообще, а уж заботиться о ком-то — и подавно. Я, по бабушкиному мнению, унаследовала от маменьки ее эгоизм, хотя и не в такой вопиющей степени. Бабушка постоянно выговаривала мне, что я ставлю свою карьеру выше отношений с мужем, не слежу за его режимом, не готовлю завтраков и ужинов. Но сам Светик никогда об этом не заговаривал, любил готовить, а потому я не видела смысла заниматься этим и не испытывала угрызений совести.

Глава 8

Кто ищет — тот всегда найдет…

Величайший враг прячется там, где вы будете меньше всего его искать…

Обсудив с клиентом все вопросы по предстоящему заседанию, я решила позвонить Потемкиной. Проигнорировав удивленный взгляд секретарши, я вышла на улицу и, отойдя на некоторое расстояние от здания, набрала номер. Настя довольно долго не отвечала, и я забеспокоилась, не случилось ли чего. Но она наконец ответила, хотя голос показался мне усталым:

— Да, Варя, я слушаю.