Убийства в Чумном дворе - Джон Диксон Карр
– Ну? – нетерпеливо спросил Холлидей.
– Последняя строка гласила: «Осталось еще только семь дней».
Помолчав, Макдоннелл бросил свою тлеющую сигарету на пол и раздавил ее каблуком. В глубине дома мы услышали женский голос, переходящий в нечто вроде рыдания. Женщина кричала: «Дин, Дин!»
Глава пятая
Мы включили фонарики; Мастерс был начеку и схватил своего подчиненного за руку:
– Это мисс Латимер. Они все здесь…
– Я знаю, – произнес Макдоннелл. – Тед мне все рассказал. Я следил за ними сегодня вечером.
– И она не должна знать, что ты здесь. Оставайся в этой комнате и не высовывайся, пока я тебя не позову. Вы куда, мистер Холлидей, подождите!
Холлидей, спотыкаясь, уже направлялся к двери, но обернулся. Я видел, как, услышав эту фамилию, Макдоннелл слегка вздрогнул и щелкнул пальцами.
– Мы обещали вернуться через пять минут, черт возьми, – прорычал Холлидей. – И мы все еще здесь. Она, должно быть, чуть не умерла от страха. Кто-нибудь даст мне фонарик?
– Подождите немного, – ответил Мастерс, когда я вручил Холлидею свой электрический фонарик. – Подождите, сэр, и послушайте. Вам лучше пойти в гостиную и побыть с ней какое-то время. Успокойте ее. И скажите, чтобы они отправили прямо сюда этого парня, Джозефа, немедленно. Если понадобится, скажите, что я из полиции. Все стало слишком серьезно, тут не до шуток.
Холлидей кивнул и бросился по коридору.
– Я смотрю на вещи с практической точки зрения, – внушительно произнес мне Мастерс, – тем не менее я доверяю своему инстинкту. И инстинкт подсказывает, что здесь что-то не так. Я рад, что ты сам все услышал, Берт… Тебе ведь все понятно, не так ли? На самом деле призрак ничего не писал. Один из присутствовавших в той комнате испробовал это на Дарворте как раз в тот момент, когда он в свою очередь собирался испробовать это на них.
– Да, я тоже думал об этом, – с серьезным видом согласился Макдоннелл. – И все же в той истории есть одна огромная зияющая дыра. Можно ли, будучи в здравом уме, представить, что Дарворт испугался поддельной записи призрака? Это невероятно, сэр. И клянусь: что бы там ни было поддельным, но только не его испуг.
Мастерс хмыкнул. Он сделал несколько шагов взад-вперед, наткнулся на что-то и выругался.
– Немного света, – прорычал он. – Нам нужно немного света – должен признаться, мне все это не нравится. И эти разговоры в темноте…
– Минуточку, – сказал Макдоннелл. Он исчез на несколько секунд, в коридоре мелькнул свет его фонарика. Вернулся он с картонной коробкой, в которой лежали три или четыре большие свечи. – Дарворт сидел в одной из этих комнат, – продолжал он, – отдыхал перед тем, как пойти в тот домишко. Он окликнул Теда и майора Физертона, когда они возвращались после того, как разожгли огонь в камине – естественно, он не стал сам этого делать, – и они отвели его туда… – Макдоннелл протянул мне фонарик. – Это, очевидно, принадлежит Дарворту, сэр. Он был в коробке от свечей. Вам лучше взять его.
Когда зажгли свечи, сумрак не развеялся, но по крайней мере мы могли разглядеть лица друг друга, и груз темноты стал не таким пугающим. Тут мы услышали крыс. Макдоннелл обнаружил в помещении длинный обшарпанный стол, похожий скорее на столярный верстак, и расставил на нем свечи. Единственным, на что можно было сесть, оказался ветхий упаковочный ящик – Макдоннелл нашел его и поставил перед Мастерсом. Щурясь и моргая, мы стояли на грязном кирпичном полу, в унылой кухне, стены которой когда-то были побелены. Наконец мне удалось хорошо разглядеть Макдоннелла – это был начинающий лысеть, худощавый, неуклюжий молодой человек. У него был длинный нос и привычка оттопыривать нижнюю губу большим и указательным пальцами. Чрезвычайно серьезное выражение лица смягчалось тем, что он как бы с иронией прикрывал зеленоватые глаза. Это было лицо истинного интеллектуала.
Меня по-прежнему тяготила окружающая
