Алексей Хапров - Наследник
— Собирайся, — скомандовал шеф. — Поедешь с нами.
— Куда? — спросил я.
— К Голосовому оврагу.
Я удивленно вскинул брови.
— Только что проезжал мимо него. Никогда такого не видел. Мистика из мистик! Матвеича долго уговаривать не пришлось. Он уже одевается. Или тебе не интересно?
— Интересно! — с жаром выдохнул я. — Еще как интересно!
Мы уселись в джип и стали дожидаться Карпычева. Когда он присоединился к нам, "Лэнд Крузер", взревев, тронулся с места.
— Вот погода, так погода! — досадовал Баруздин, ловко лавируя между лужами. — Геннадий Матвеевич, это не Вы, случайно, ее с югов привезли?
— Нет, — отозвался известный актер. — Когда мы уезжали, там было тепло и ясно. Вини во всем север.
Впереди показались яблоневые сады. Миновав их, Баруздин подъехал к самому склону оврага и заглушил мотор. Мы вышли из машины.
Мой шеф не соврал. То, что предстало нашим глазам, и в самом деле впечатляло.
Над оврагом клубился густой туман. Как будто в нем что-то кипело. Причем цвет тумана имел какой-то необычный, зеленоватый оттенок. Он исходил откуда-то из глубины, и рассеивался по мере удаления.
У меня по спине поползли мурашки. Мне сразу вспомнились истории, о которых я читал в библиотечной книжке. Зеленый туман! Так же, как и тогда!
Я посмотрел на своих спутников. В глазах Карпычева светилось неподдельное изумление.
— Да-а-а, — восхищенно протянул он.
— После таких видений поневоле начинаешь верить во всякую чертовщину, — зачарованно прошептал Баруздин.
— А вы чувствуете, какая вокруг тишина? — спросил известный актер. — Для этого места она не характерна. Здесь всегда слышится какая-то жизнь.
Я прислушался. И точно. Если исключить дуновение ветра и шум дождя, в овраге царило абсолютное безмолвие.
— Ну что, может спустимся вниз? — предложил Баруздин, посветив карманным фонарем.
Мы переглянулись. Карпычев усмехнулся:
— Иди первый. Мы за тобой, — отозвался он.
Но мой шеф так и не решился взвалить на себя бремя лидерства.
Внезапно из оврага донеслись чьи-то торопливые шаги. В тумане проявилась невысокая, плотная, коренастая фигура. Это был человек лет пятидесяти, в потрепанных брюках, изношенных широконосых башмаках, старомодном картузе, и потертом пиджаке, под которым просматривалась светлая косоворотка,
— Братцы! — окликнул нас он; голос у него был грубый и прокуренный. — Подскажите, куда это я вышел? Вроде, шел правильно, а очутился где-то не там.
— А куда тебе надо? — спросил Баруздин.
— В Дьяково.
— В Дьяково? — удивленно переспросил мой шеф. — Так его давным-давно уже нет. Лет двадцать, как снесли.
— Чего-о-о-о? — удивленно протрубил незнакомец.
Он подошел к нам вплотную, и я смог разглядеть его лицо. Оно было немного одутловатым, морщинистым, с хорошо развитым подбородком, толстыми губами, мясистым носом, и неглубокими, круглыми, чем-то напоминающими рыбьи, глазами.
Эти черты были мне хорошо знакомы. Я их определенно где-то видел.
"Где я мог его раньше встречать?", — подумал я.
И тут меня осенило. Лицо незнакомца точь-в-точь походило на фотографию без вести пропавшего карпычевского деда.
У меня перехватило дыхание. Этого не может быть!
Человек в картузе тем временем остановился и стал пристально нас оглядывать.
— А вы, собственно, кто такие? — с подозрением спросил он. — Что-то одеты вы как-то странно. Не по-нашему.
— Это мы-то странно одеты? — засмеялся Баруздин и сделал шаг вперед.
Незнакомец отпрянул и угрожающе поднял кулаки.
— Не подходи. Зашибу. У меня рука тяжелая.
Мой шеф опешил. Возникла пауза.
Взгляд человека в картузе светился враждебностью.
— По-моему, сумасшедший, — тихо, сквозь зубы, прошептал Баруздин.
Он изобразил приветливую улыбку и сделал приглашающий жест.
— Послушай, приятель…
Незнакомец напрягся, словно сапер, обезвреживающий мину, и снова принял боевую стойку.
— Не подходи.
Мой шеф замер.
— Ты хоть скажи, как тебя зовут? — весело воскликнул он.
— А тебе зачем? Ты что, из НКВД?
— Точно, из "Кащенко", — процедил Баруздин, и опять обратился к незнакомцу. — Ну, не говори, если боишься.
— Чего мне тебя бояться? — парировал человек в картузе. — Мне бояться нечего. Я из потомственных крестьян. В партии с двадцать девятого года. А вот ты, сразу видать, что из "бывших".
Незнакомец немного помолчал, словно раздумывая, стоит ли ему и дальше продолжать с нами разговор, а затем произнес:
— Митрофаном меня кличут. Никитовичем.
Мой рот непроизвольно открылся. Деда Карпычева звали точно так же.
Фантастика!
Я сглотнул слюну и покосился на известного актера. Он был смертельно бледен. Похоже, его мысли работали в том же направлении, что и мои.
— Роман, — негромко проговорил он. — Едь домой.
Мой шеф опешил.
— А Вы?
— Я доберусь сам.
Баруздин растерянно заморгал глазами.
— Геннадий Матвеевич, я сделал что-то не так?
— Все ты сделал так. Но мне нужно, чтобы ты уехал.
— Но почему?
— Едь домой, — не грубо, но настойчиво повторил Карпычев.
Мой шеф немного помялся.
— Как скажете, — согласился он и направился к своей машине. — Жень, поехали.
— Женя останется со мной, — отрезал известный актер.
Баруздин остановился, посмотрел сначала на него, потом на меня, недоуменно пожал плечами, после чего уселся за руль и скрылся из виду.
Карпычев повернулся к незнакомцу.
— Как Ваша фамилия?
— А ты что за птица, чтобы я называл тебе свою фамилию? — встал в позу тот. — По вам видно, что вы буржуи. И машина у вас какая-то буржуйская. Никогда таких не видел.
— Митрофан Никитович, Ваша фамилия Карпычев? — не удержался я.
— Допустим, — насторожился он.
— Вы проживаете на улице Розы Люксембург, дом восемнадцать? — спросил известный актер.
— Да. А что?
Мы с Карпычевым переглянулись. Ни он, ни я никак не могли до конца поверить в реальность происходящего.
— Геннадий Матвеевич, — прошептал я, — может, это, все-таки, не он?
Известный актер немного подумал, а затем тихонько попросил:
— Дай мне потолковать с ним наедине.
Я угукнул и отошел в сторону. Меня переполняло возбуждение. Мне просто не верилось, что я воочию столкнулся с тем, о чем знал только понаслышке. Перемещение во времени! Неужели это и впрямь дед Карпычева, который исчез в Голосовом овраге более полувека назад? Пока все сходится: лицо, фамилия, имя, отчество, возраст, домашний адрес.
Это просто невероятно!
Во мне все бурлило. Будучи не в силах стоять на месте, я принялся бесцельно бродить туда-сюда, изредка бросая взгляды на собеседников. Говорили они тихо. До меня долетали лишь отдельные слова. Поначалу тон человека в картузе был агрессивным. Но затем его агрессия постепенно спала. С каждой минутой незнакомец становился все растеряннее и растеряннее. Вдруг он сорвался с места и бросился обратно в овраг.
Я поспешил к Карпычеву.
— В это, конечно, трудно поверить, — не дожидаясь моего вопроса, с дрожью в голосе произнес он. — Но, похоже, это действительно мой дед. Он правильно назвал всех моих предков, точно описал домашний быт.
— А куда он убежал? — спросил я.
— Захотел вернуться в свое время.
Мы повернулись к оврагу и обомлели. Обстановка резко изменилась. Зелень исчезла. Туман перестал клубиться и превратился в привычную глазу однородную полупрозрачную массу.
— Я читал, что зеленый цвет может означать открытый временной портал, — неуверенно пробормотал я. — Если он исчез, значит, портал закрылся.
Карпычев ничего не ответил. Он заложил руки за спиной и напряженно вглядывался в овраг.
До наших ушей снова донеслись торопливые шаги. Из плотной туманной завесы вынырнул уже знакомый нам силуэт. Увидев нас, человек в картузе замедлил шаг.
— Это опять вы! — простонал он.
Незнакомец остановился, обессилено опустился на землю и обхватил голову руками.
Мы подошли и присели рядом. Он поднял глаза.
— Мужики, а может это просто сон? — вяло спросил он, и с надеждой посмотрел на нас. — Может, я просто сплю? А? Слышите?
Мы молчали. Глаза человека в картузе потускнели. В них появились обреченность и отчаяние. Он снял головной убор, вытер лицо, и в изнеможении закрыл его руками.
— Что мне делать? Что мне делать?
Мне было его жалко. Вот так, ни с того, ни с сего, вдруг взять, да переместиться на полвека вперед, где все по-другому, где нет ни друзей, ни знакомых. Как тут не спасовать? И врагу не пожелаешь оказаться в такой ситуации.
— Пойдем с нами, — сказал ему Карпычев.
— Куда? — горестно воскликнул "пришелец".
