Наталья Солнцева - Испанские шахматы
- Да я… не хотел, это поговорка такая… Извини. Опять я впросак попал.
Он замолчал, чтобы не сболтнуть какую-нибудь глупость, а Грёза продолжала размышлять вслух. Она приберегла важный довод напоследок - с торжественным лицом достала из кармана кофты белого короля и водрузила его на кухонный стол.
- А что ты на это скажешь?
- Нашелся? - улыбнулся Виктор. - Видишь, все не так страшно.
Он не мог понять, какое отношение имеет поведение Глинского к этой шахматной фигурке, которую Грёза считала утерянной.
- Короля принес Глинский! - решительно заявила она. - Только он не желал признаваться.
У Виктора глаза полезли на лоб от ее слов.
- Погоди… ты ничего не путаешь? Эту шахматную фигуру из твоего сундучка принес Глинский?!
- Тебе это тоже кажется странным, да? - оживилась девушка. - Как король мог оказаться у него? Наверное, они с Фаиной были знакомы и… - Она развела руками. - Ничего не понимаю. А ты?
- Тоже…
- Он вошел, в темной прихожей незаметно поставил короля на этажерку, а когда уходил, специально включил свет, чтобы я его увидела.
- Кого?
- Ну, шахматную фигуру короля.
У Виктора на лбу выступила испарина.
- Зачем Глинскому приносить тебе шахматного короля? С какой стати ему заниматься подобной ерундой? Ты в своем уме? Скорее всего, ты сама его туда поставила, а потом забыла.
- Я регулярно пользуюсь платяной щеткой и беру ее с этажерки. Ты сам вспомни: стоял там король или нет?
- В твоей прихожей не видно ни зги, лампочка никуда не годится! - разозлился Виктор. - Сколько раз я тебе предлагал вкрутить другую? Хотя… короля, если честно, я на этажерке не замечал.
- Вот! - произнесла Грёза, выразительно поднимая вверх указательный палец. - Что и требовалось доказать. До прихода Глинского фигурки не было! А потом она появилась. Кстати, директор агентства так и не признал этого факта. Какой можно сделать вывод? Он что-то скрывает!
- Что ему скрывать?
- Свое знакомство с Фаиной. Неужели не ясно? И как ты только в уголовном розыске работал?
- По-твоему, Фаина - колдунья? Или американская шпионка? А вместо шифра она использовала шахматы! - ехидно улыбнулся молодой человек. - И теперь ее сообщник принял тебя за… за…
Он не выдержал и прыснул со смеху. Грёза обиделась.
- Выходи за меня замуж, и всем твоим неприятностям придет конец, - сказал Виктор, делая попытку обнять ее. - Тебе просто нужен защитник.
- Вот еще!
***Глинский придумал, как объяснить патрону, почему он не в полной мере выполнил его поручение. Бедная сиротка оказалась на редкость строптивой и упрямой, с ней придется действовать не наобум, а осторожно, рассчитывая каждый шаг. Чего стоит эта ее дурацкая выходка с шахматным королем?! Барышня устроила Жоржу допрос с пристрастием - не он ли подкинул ей старинную фигурку.
- Вещица, между прочим, антикварная, - докладывал директор агентства Ирбелину. - Из дерева и слоновой кости, инкрустированная перламутром, с эмалью и позолотой, тончайшей ручной работы. Приблизительно, навскидку… я бы датировал сие изделие пятнадцатым-шестнадцатым веком.
- Испания? - приподнял брови патрон. - Там обожали делать роскошные шахматы.
- Стал бы я подбрасывать такую ценность первой встречной? Правда, без набора фигурка на большую сумму не потянет, хотя… можно найти любителя.
Ирбелин нахмурился. О чем они говорят? Какие-то шахматы…
- Вижу, знакомство с Субботиной не привело тебя в восторг, - заметил он. - Девушка тебе не понравилась или ты не сумел расположить ее к себе?
- Девица оголтелая и привередливая. От денег отказалась наотрез. Гордая! Или умная.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну… с одной стороны, она не взяла конверт с материальной помощью, значит, собирается сорвать с нас более крупный куш. С другой стороны, барышня набросилась на меня с нелепыми обвинениями по поводу шахматного короля. Дескать, я зачем-то принес с собой фигурку и втихаря поставил на этажерку в прихожей. По-моему, она даже… испугалась.
- Тебя, что ли? - усмехнулся патрон. - Какую-то околесицу ты несешь, Жорж. Неужели сам не понимаешь?
- Я не знаю, как расценивать поведение Субботиной, - признался Глинский. - Вы сами с ней беседовали?
- Так, перебросились парой слов, - отвел глаза господин Ирбелин. - Девочка нервничает, надо быть снисходительнее. Чего ты прицепился к недоразумению с шахматным королем? Мало ли что ей показалось! Мы же совершенно ничего не знаем о ее жизни, вероятно, нелегкой.
Он снова ощутил волнение и дрожь, которая пронизала его при виде молодой женщины - словно с призраком столкнулся в полутемном коридоре. О, черт!
«Точно, патрон к ней неравнодушен, - подумал Глинский и похвалил себя за проницательность. - Следует быть весьма корректным с этой импульсивной барышней. Вдруг Ирбелин решится за ней поухаживать? Тогда она отыграется за каждую мою оплошность, отомстит. Обиженные судьбой люди бывают ужасно злопамятными».
- Купи ей что-нибудь из одежды, платье… или красивую шубку, - подтвердил его догадки Ирбелин. - Вот деньги. Скажи, что это от меня.
- Хорошо.
Жорж больше не задавал вопросов, и патрон оценил его сдержанность.
- Документы по сделке оформляются? - сменил он тему.
- Конечно. Все идет по плану. Есть некоторые заминки, но, полагаю, мы их устраним в ближайшее время.
- Поторопись, Георгий Иванович.
Ирбелин редко обращался к сотрудникам по имени-отчеству: это свидетельствовало о серьезности момента.
Глинский сразу подтянулся, убрал с лица улыбку. Деловые отношения - прежде всего! Он вышел из кабинета босса и занялся работой: звонки, поездки, встречи. Недавно Жорж купил себе новую машину, черный «Фольксваген Пассат», и с удовольствием сидел за рулем. Проезжая мимо антикварного салона, он невольно вспомнил шахматного короля и встревоженное лицо Грёзы. Ей-богу, она похожа на мадонн Рафаэля или Фра Анджелико.
- Тьфу-тьфу! Чур меня! - прошептал Жорж, тряхнув головой. - Не хватало еще попасть в сети полоумной барышни. Довольно того, что патрона зацепило.
Несмотря на эти здравые рассуждения, он пару раз на протяжении дня возвращался мыслями к перебранке, произошедшей в прихожей девицы Субботиной, с трудом заставляя себя думать о делах.
Месяц тому назад Глинский расстался со своей замужней любовницей, они поссорились на почве ревности. Дама желала безраздельно завладеть Жоржем, ради чего готова была подать на развод с законным супругом. Это не входило в планы Глинского, который дорожил своей свободой и был доволен холостяцкой жизнью. Ему совершенно не хотелось вешать на шею семейное ярмо. О чем Жорж и заявил с присущей ему в сексуальных отношениях откровенностью. Дама закатила истерику, пыталась даже ударить любовника, но он не допустил рукоприкладства.
- Все, Маша, прощай навеки! - театрально крикнул он ей, хлопнул дверью и был таков.
Брошенная возлюбленная заливалась слезами, а Глинский смеялся - он отлично знал цену фальшивому горю, которое она разыгрывала. Его дешевым спектаклем не проймешь. Жениться на Маше? Спаси господи! Через пару лет она станет изменять ему с тем же рвением, с каким наставляла рога своему мужу. Честно говоря, Маша ему наскучила. Общение с ней ограничивалось постелью, большего Глинский не вынес бы, сбежал бы еще раньше.
Он был не особенно падок на женщин - короткий школьный роман, беспорядочные студенческие связи, интрижка с секретаршей и Маша: вот и весь список. Не густо, но и не пусто. К дамам Жорж относился с прохладцей, а о любви говорил не иначе, как скептически ухмыляясь. Любовь придумали лирики, чтобы распускать сопли и ваять печальные вирши. А господин Глинский был физиком - реалистом-материалистом с легким оттенком цинизма. Где-то он вычитал фразу, что циник - это тот, кто разочаровался в иллюзиях. Сам Жорж, к счастью, никогда ни по какому поводу иллюзий не питал, но фразой мог блеснуть, выдавая ее за некое личное жизненное кредо.
Глупая история с жиличкой из аварийного дома и - кто бы мог подумать?! - с шахматным королем отчего-то завладела вниманием Глинского. Наверное, инцидент поразил его своей абсурдностью, нелогичностью. Как бы там ни было, но Жорж радовался возможности еще раз увидеться с Грёзой и попробовать вручить ей уже не коробку конфет и шампанское, а шубку. Ему стало интересно: что еще выкинет эксцентричная барышня? А по виду - невинная скромница!
Он зашел в магазин, где продавались меховые изделия, выбрал шубку средней длины из серебристой норки, расплатился деньгами Ирбелина и, улыбаясь, наблюдал, как тощая продавщица упаковывает покупку. Неужели у Грёзы хватит духу отказаться от такого роскошного подарка?
- Если она не возьмет шубу, то я ничего не смыслю в женщинах, - пробормотал Жорж, усаживаясь в машину. - Девица обомлеет от восхищения! А патрон вовсе не так скуп, как казалось.
***Предстоящий переезд волновал не только молодых жильцов, но и пожилых. Варвара и Полина не желали, чтобы их опекал кто-либо, кроме Грёзы - они привыкли к девушке и потребовали учесть их интересы. Глинский как раз подбирал такой вариант: квартиры старушек должны были соседствовать с новым местом проживания Субботиной.
