Каждый час ранит, последний убивает - Карин Жибель
– Прости, Из! – простонал Грег.
– В помиловании отказано, – отрезал Габриэль. – После короткого совещания присяжные постановили приговорить тебя к смертной казни.
Он заклеил Грегу рот большим куском клейкой ленты, после чего они с Изри схватили его под мышки и потащили к машине. Они бросили Грега в багажник и закрыли там, стукнув дверью, словно захлопнули над ним крышку гроба.
Габриэль сел за руль, Изри – на пассажирское сиденье. Он не знал, куда они направляются, но полностью доверял своему компаньону.
Этот тип был кем угодно, только не новичком или любителем.
Этот тип был профессиональным убийцей. Холодным, точным и методичным.
Но он также был человеком, который рисковал своей жизнью, чтобы спасти Таму. Тем, кто получил пулю в плечо ради Тайри.
Они выехали из деревни, и Изри попросил разрешения закурить.
Едва приоткрыв окно, он сразу замерз. Несколько километров они молчали. Пока не оказались недалеко от фермы Василы.
– Я слышал, твоя бабушка в больнице, – сказал Габриэль. – Как она?
– Ты знаешь Василу? – удивился Изри.
– Нет. Видел ее пару раз в деревне. Не больше.
Прежде чем ответить, Изри поднял стекло. Словно боялся, что его слова потеряются в этом голом, но густом лесу.
– Она умерла неделю назад.
– Сожалею. Я не знал.
– Тама ее очень любила. Так что я не собираюсь говорить ей об этом сразу. Если она очнется…
– Ей придется узнать несколько плохих новостей. Она так старалась спасти Тайри, а я не сумел ее защитить.
Изри нахмурился:
– Но ты ведь сделал все, что мог, разве нет?
– Нет. Ответственность за ее смерть на мне. Я не должен был оставлять ее одну. Я думал, что у меня все под контролем, но был недостаточно осторожен. Грег оказался хитрее меня. И этого я себе никогда не прощу…
– Понимаю. Надеюсь, мы не совершили ту же глупость, оставив Таму одну, – прошептал Изри.
– Раз Грег сам пришел за Тайри, это, вероятно, означает, что все его друзья мертвы.
– Нет, есть еще Робин, – сказал Изри.
– Разве он не был одним из трех уродов, которых я сжег?
– К сожалению, нет. И я не знаю, кто еще перешел на сторону Грега. Кто предал меня… В любом случае Грега должен убить я, а не ты. Давай покончим с этим поскорее… Кстати, ты не рассказал, как он тебя нашел.
– Благодаря противоугонной системе на его «ауди», – объяснил Габриэль. – Так что я уничтожил его смартфон и отключил трекер. Но он мог передать кому-то информацию…
Они проехали через пустынную деревню. Жители сидели по домам, грелись у своих каминов и печей, не выходили на скользкие улицы.
– Куда мы едем? – спросил Изри.
– Скоро будем на месте. Как-то я катался на лошади и приметил интересное место. Идеальное место…
Машина выехала на разбитую дорогу, и Изри подумал о Греге, запертом в огромном багажнике. Он, наверное, переживал страшнейшие муки.
А что пережила Тама? Он представлял ее в лапах того, кто его предал. Он представлял, как она выносит его удары, пытки, унижение. Его издевательства. Поэтому он заставил себя забыть о страданиях того, кто более пятнадцати лет притворялся его другом.
Проехав с километр по грязной колее, они остановились рядом с пустующим домом.
– Приехали, – сказал Габриэль, выключая зажигание.
Он повернулся к Изри и впился в него взглядом.
– Ты готов?
– Да, – ледяным тоном ответил из темноты Изри.
Они вышли из машины, и Габриэль повел Изри за ремонтирующийся дом. Старые строительные леса, груды булыжника, рваные мешки с цементом. Габриэль посветил фонариком и подозвал Изри. Тот увидел старый обнесенный решеткой колодец. Габриэль без усилий оторвал ее, и они посмотрели вниз.
– Здесь уже как минимум два года никого не было… Строители начали было заваливать его щебнем. Мы поможем им закончить начатое.
Изри поднял с земли камень и кинул его в зияющую дыру. Тот летел несколько секунд, пока не достиг дна.
– Отлично, – сказал он.
– Сбросим его туда, а сверху засыпем камнями. Участок пустует, так что он долго будет тут гнить.
Они вернулись к машине. Под брезентом обнаружили еще живого Грега. Лицо его было в крови, дышать становилось все труднее. И все же он нашел в себе силы снова попросить пощады:
– Из! Нет… Из…
Мужчины снова завернули его в брезент и понесли. Запыхавшись, они бросили громоздкий сверток возле колодца. Габриэль вытащил из-за пояса джинсов пистолет и протянул Изри.
– Там только одна пуля, – уточнил он.
– Ты все еще не доверяешь мне, а?
– Не надо было мне угрожать, мой юный друг! Это пушка этого ублюдка, так что от нее тоже избавься.
Изри кивнул. Он откинул брезент, под которым задыхался Грег. Положив палец на курок, приставил пушку ко лбу своей жертвы. В последний раз выдержал его взгляд.
– Из! Умоля…
По горам прошло зловещее эхо выстрела. Пуля пробила Грегу голову, по брезенту тут же разлилась лужа крови. Изри швырнул пистолет в будущую могилу, затем они завернули труп в брезент и сбросили его туда же.
После чего набрали булыжников и за полчаса засыпали колодец.
Вернувшись в машину, они, не говоря ни слова, пристально посмотрели друг другу в глаза. Теперь они были сообщниками.
И останутся ими до конца жизни.
123
Все кажется туманным. Далеким, неясным. Нереальным.
Думаю, я уже не на земле. Я покинула мир и прохожу таинственные сферы. Иду я или лечу, уже не очень понятно.
Я слышу голос.
Вернись, пожалуйста…
Чем я выше, тем становится холоднее. Я лечу в небесах, встречаю богов. Молю их о милости, прошу их о помощи. Я заблудилась и хочу найти путь к себе.
Без тебя я ничто…
Меня гонит невидимым потоком и уносит бурным течением. Я кружусь, кружусь, кружусь…
В тысячу раз сильнее меня…
Поток кидает меня в черную дыру, она всасывает меня и размалывает. Разрушает мое тело. Когда я выбираюсь оттуда, от меня остается лишь блуждающая душа, которая бьется о ледяные звезды. Внутри них угадываются огненные сердца, они скованы льдом, но все еще продолжают пульсировать.
Не покидай меня…
И вдруг все замирает.
Я плыву еще несколько секунд, а затем разворачиваюсь.
Я падаю. От падения кружится голова. Я разобьюсь, распадусь на мелкие кусочки, стану пылью. Разлечусь на тысячу осколков…
– Изри!
Молодой человек, вздрогнув, проснулся и бросился к кровати. С широко распахнутыми глазами, задыхаясь и протягивая руки, его звала Тама.
– Я здесь!
Он прижал ее к себе. Сильно, почти грубо.
– Я здесь, любовь моя!.. Я
