Райский плод - Татьяна Витальевна Устинова
– А она разве еще не на пенсии? – удивился Таганцев.
– Сама она не тренирует, конечно. Но школа фигурного катания «Звездная» работает под ее патронажем, и после первичного отбора детей она оценивает сама. В этом деле насмотренность нужна, а у нее глаз-алмаз, как говорится. Я посмотрела в интернете, послезавтра можно прийти попробоваться, так что я возьму выходной и съезжу туда с Настей.
Костя залез в интернет, чтобы посмотреть имеющуюся там информацию.
– От дома очень далеко, – сказал он. – Возить будет неудобно. Может, что-то еще посмотришь?
– Саврасова – самый лучший тренер, – заупрямилась Натка. – Кроме того, Церцвадзе сейчас скомпрометирована на всю страну допинговым скандалом с Забреевой. Да что там на всю страну, на весь мир. Не хочется отдавать ребенка в такую обстановку. Так что Саврасова. Я так решила.
– Решила, так решила, – Костя понял, что сдается. Что ж, он хотя бы попробовал воззвать к голосу разума. Не его вина, что не получилось. – Наташа, давай ужинать, а?
Через два дня Натка привезла дочку на отбор в секцию под руководством Натальи Саврасовой. Как и в популярном телевизионном шоу, сама гранд-дама сидела на постаменте для жюри и как будто даже не смотрела на лед, где тренеры попроще и помоложе проводили отбор будущих воспитанниц и разговаривали с родителями.
– Моей дочери еще нет четырех лет, – робко сказала Натка женщине, на груди которой висел бейдж, сообщающий, что она тренер и зовут ее Ирина Королева. – Мы не рано начинаем?
Королева усмехнулась.
– Для профессионального спорта, чтобы вырастить из ребенка олимпийского чемпиона, его как раз и нужно отдавать в фигурное катание с трех лет, – ответила она. – Главное – не возраст, а начальные физические данные ребенка. Вот скажите, у вашей девочки нет проблем со здоровьем?
– Нет, – покачала головой Натка. – Мы год назад ее удочерили и после этого прошли полное медицинское обследование. У нее нет никаких ограничений, в том числе и для занятий спортом.
– Детдомовская? – в голосе тренера просквозила какая-то странная нота. Натка не поняла, осуждение это было или восхищение их родительским подвигом. – А в предыдущие годы жизни травмы какие-нибудь были?
– Насколько я знаю, нет.
– А насколько не знаете?
Натка немного растерялась.
– Вы будете смотреть на ребенка или на меня? – спросила она нервно.
Тренер оценивающе посмотрела на стоящую рядом Настю.
– Ну-ка, девочка. Повторяй за мной. Встань, ноги слегка согни в коленях. Плавно притяни локоть за голову, одновременно наклоняясь в сторону. Постой так, пока я не скажу изменить положение. Так, хорошо. Теперь то же самое повтори в другую сторону. Дыши ровнее. Так, теперь посмотрим выворотность. Так, девочка, присядь, пожалуйста. Так, выворотность недостаточная.
– Простите, а как вы это определяете? – не выдержала Натка.
Королева снисходительно посмотрела на нее.
– Это же очень просто. Если при глубоком приседании оба колена свободно уходят в стороны по линии надплечий, а тазобедренная часть и бедра образуют прямую линию с коленями, то выворотность хорошая, а если, как в вашем случае, при приседании колени широко не раскрываются, а уходят вперед, то недостаточная.
Признаться, Натка ничего из сказанного не поняла.
– А это важно? – спросила она.
– Конечно. Это одна из тех базовых характеристик, которые сложно нарабатываются тренировками. Выворотность позволяет достичь большей амплитуды движений и необходима практически везде – от скольжения по льду до прыжков. С завернутыми бедрами мало что сделаешь. Осанка у вашей девочки хорошая, спина не проваленная, но неправильно растянутая, потому что гнется преимущественно в районе поясницы. Осознанной четкости движений нет, и косолапие немного присутствует. Вообще я вам скажу, что у вашей дочери кривые и слишком крупные ноги. Профессиональный спорт не для нее. Следующий.
Не веря собственным ушам, Натка отошла в сторону. Ей никак не верилось, что на этом отбор закончен. Разве можно так быстро, фактически не глядя, ставить на будущем ребенка крест? Особенно если тебе сказали, что этот ребенок в прошлом детдомовский, то есть и так испытавший лишения.
Немного подумав, она решительным шагом направилась к Саврасовой, таща за собой за руку немного упирающуюся Настю.
– Простите, Наталья Андреевна, – сказала она, – я бы хотела, чтобы вы лично посмотрели мою дочь.
Саврасова перевела на нее прямой, немигающий взгляд, от которого Натке стало немного не по себе. Она была похожа на старую мудрую сову. Очень уставшую, немного взъерошенную, не склонную ни к сочувствию, ни тем более к жалости.
– Я уже увидела все, что мне нужно было увидеть, – сказала она скрипучим, словно надтреснутым голосом. – У вашего ребенка нет ни необходимой гибкости, ни прыгучести. Вот именно вашей конкретной девочке такой вид спорта, как фигурное катание, совершенно не подходит. При желании можно даже медведя научить кататься на коньках, вот только турниры он выигрывать не будет. А это прямой путь к психологической травме, во избежание которой вам необходимо выбрать для дочери другой вид спорта.
– Но мы с мужем хотим, чтобы Настя занималась фигурным катанием, причем именно в вашей школе, – голос Натки задрожал.
– Дорогая моя, я понимаю, что вы любите свою дочь и она кажется вам умницей-разумницей и талантом чистой воды. Однако поверьте мне на слово, ваша девочка – не гений, не находка и не алмаз, из которого при мастерском подходе можно огранить сверкающий бриллиант. Не получится из нее бриллианта, вы уж меня извините. Те времена, когда я из любого облезлого цыпленка пыталась сделать жар-птицу, давно прошли. Сейчас я уже слишком стара для этого. Если хотите совет, то отдайте ее лучше на художественную гимнастику к Марине Бабаевой. Там делают звезд, причем всех и сразу.
От обиды у Натки даже слезы на глазах выступили. Больно дернув Настю за руку, она потащила дочь в сторону гардероба, где они оставили верхнюю одежду.
– Мама, а про какого цыпленка говорила эта громкая тетя? – поинтересовалась Настюша, причем тоже довольно громко.
Окружающие рассмеялись.
– Тетя пошутила, – мрачно сообщила Натка. – Ты ее не слушай, милая. Ты обязательно будешь звездой. Я тебе обещаю.
Вечером она с обидой и возмущением передавала состоявшийся разговор Косте.
– Наташа, – мягко сказал муж. – Про Саврасову всегда писали, что она человек прямой, жесткий, но честный. Разве можно обижаться на прямоту и честность? Ведь все перечисленные ею и этим вторым тренером недостатки ты и сама видишь невооруженным глазом.
– Я вижу только, что тренер не разглядела Настин талант. А почему? Да потому то они берут только своих. Блатных. Потому и
