Длинная тень ожиданий - Лариса Павловна Соболева
Иногда самостоятельность Нии, ее стабильность наводили жуткую тоску на Викентия, он ощущал себя бесплатным приложением к жене, эдаким престижным дополнением, вроде эскортницы при бизнесмене в поездках, а то и просто лишним, ненужным. В такие периоды он бежал к Ксюше, где вел себя как хотел, а не с оглядкой на высококультурную и образованную жену. Здесь он становился самим собой: не ел, а жрал, пивко попивал с соленой рыбкой – сочетание жена считала гадостью, вонь от этого пиршества не переносила, ее буквально тошнило. Он мог ходить по квартире в чем мама родила, мог материться, но совсем чуть-чуть, чтобы случайно при жене не вылетела лексика низов. В общем, Вик становился простым парнем с окраины спального района, с кипящей красной кровью в жилах, этот парень ему нравился. А потом снова влезал в тесную шкурку белой кости и голубой крови, однако и этот Викентий ему нравился.
Ксению мало интересовало, как там у него складывается жизнь за порогом этой квартиры, не от большой и чистой любви она стала содержанкой, но в данную минуту, наблюдая за необычным поведением благодетеля, непроизвольно полюбопытствовала:
– Что-то случилось?
– Случилось, – произнес Викентий, не открывая глаз.
– Что? (Он молчал.) Ну, как хочешь. Хозяйка мне уже намекнула, чтобы я выметалась, если не заплачу за квартиру, последний срок – конец следующей недели, платить придется за два месяца – июнь и июль. После защиты диплома работу я не нашла, и ты пропал, на звонки не отвечал.
– Решим эту проблему.
– То есть денег ты мне не дашь?
– Возникли небольшие сложности с деньгами, – мямлил он сонно, – думаю, ненадолго, поэтому… возможно, тебе придется переехать ко мне.
Не хотелось ему этого говорить, не хотелось видеть Ксюшу каждый день, да и как выглядеть он будет в глазах святой общественности? Это большая головная боль. А Милана? Она же растворит его в кислоте и в канализацию спустит, а сначала расчленит! Пока вариантов нет, но не на улице же Ксюше ночевать. В общем, ее проблемы теперь и его, но он же не думал, что и лично у него возникнут материальные трудности, Викентий оказался к ним совсем не готов.
Нет-нет-нет… Он лжет самому себе, просто с недавних пор ему в квартире некомфортно одному – вот она, правда. Особенно ночью тускло, неуютно, тревожно, тревога просто выедает изнутри, потому что ночью жизнь замирает и тишина становится невыносимо опасной. Может, за предстоящие дни он придумает, куда сплавить Ксюшку, а сейчас ему не до релакса, следовательно, надо уходить. Однако и девушка не обрадовалась поступившему предложению:
– К тебе?! – И плюхнулась на диван, у нее реально подкосились ноги. – Мы так не договаривались…
– Временно.
– Говорят, временно – это самая постоянная величина. И что, я буду жить с твоей женой в одном доме?
– Жены нет.
– Нет? А где же она? Уехала?
– Не знаю.
– Не боишься, что соседи настучат ей про…
– Не болтай, – огрызнулся он.
– Неужели сбежала от тебя? – развеселилась Ксюша, ибо вид у него все-таки жалкий, брошенный. – Вот это номер! Ха-ха…
Викентий открыл глаза, кинул в нее колючий взгляд, чем не смутил Ксюшу, она девушка с крепким нравом, не размазня. Взгляд он подкрепил словами, сказанными на одной невыразительной ноте, но жестко:
– Ты как разговариваешь? Разбаловал я тебя, ты оборзела и охамела вконец. Тебе не идет роль хабалки.
– А что я такого сказала? – пыхнула юная дева и поджала губы.
– Ничего умного, – буркнул он.
Ксюша прикусила язык, вспомнив, что обязана ублажать Вика, делать вид, будто тащится от него, ничего не попишешь, зависимость – она такая.
– Ну, прости, прости… – защебетала вполне органично, как заправская актриса на подмостках сцены. – Я все это время не знала, как быть, куда деваться, за квартиру платить нечем. В общагу не пустят меня, разве что на одну-две ночи. Я злая на тебя… ты должен понять меня.
Подсев к нему на подлокотник кресла, она попыталась обнять Викентия, но он отстранил ее рукой, сегодня ему не нужна подделка. И поднялся, засунув руки в карманы брюк, уставившись в пол, а Ксюша, несмотря на пофигистское отношение к кормильцу и поильцу, вдруг прониклась к нему жалостью:
– Ты пугаешь меня, никогда тебя таким не видела.
– Ния пропала. Следователь уверен, что ее убили.
Сказал просто так, не собирался малышку-глупышку ставить в известность о своем новом статусе холостяка, чтобы не провоцировать иллюзорные мечты на его счет. Наверное, когда говорил, просто вслушивался в звучание слов, в их смысл, привыкал к ним по совету следователя.
– Пропала? – округлила глазенки Ксюша. – Давно?
– Полтора месяца назад.
– Ого… И ни разу нигде не объяви…
– Нет, – перебил он. – Кровь в загородном доме принадлежит ей, а тело исчезло. Водолазы два дня по дну пруда искали, нет ее там. Нигде нет. Странно…
– Какой ужас! – в тон ему произнесла Ксюша, на самом деле сочувствуя своему спонсору, однако быстро пришла в привычное состояние рациональной куклы. – А почему странно? Разве люди не пропадают?
– Пропадают, – согласился он. – К примеру, ее похитили, тогда должна быть цель, выкуп… или другие условия. Но никаких заявлений от похитителей не последовало, следак говорит, все сроки для заявлений прошли давно. На даче есть что украсть, но ничего не взяли… Тогда что там было? Куда делась Ния, куда?
– Тебе же выгодно ее исчезновение.
– Не болтай.
Нет, Викентий не рассердился, а просто отмахнулся, как от надоедливой мошки, сегодня он пассивен, будто наглотался транквилизаторов.
– Мне выгодно, – промямлил, – чтобы моя жена была со мной, без нее сложно. Кстати, скоро и ты прочувствуешь ее отсутствие.
– Да? – оскорбилась Ксюша. – А ко мне чего тогда бегал?
Викентий вышел из задумчивости, уставился на девушку, будто только сейчас разглядел ее всю. Зачем он сюда притащился? Сегодня не тот настрой, не тот заряд, вероятно, устал от неизвестности и ощущения нескончаемой беды, в какой-то момент ему банально понадобилось человеческое участие. Однако он болван, глупо ждать участия от пустышки, к тому же, как оказалось, и не очень надо. Викентий одарил Ксюшу презрительным взглядом, отвернулся и так же вяло, как говорил до этого, бросил через плечо:
– Я поехал, у меня еще куча дел сегодня.
– Но сейчас
