Холодное блюдо - Мария Тараканова
– Давайте выпьем за Марину, которая освоила такую профессию, не ища лёгких путей, как другие девчонки! – девушка залпом осушила рюмку водки и твёрдой рукой налила себе ещё.
Все остальные вяло тянули пиво, измотанные бессонной ночью и качкой.
Пал Палыч хмуро посмотрел на очередное бездарное приобретение друга юности и подумал, что товарищ совсем выжил из ума. Девка была борзой и какой-то не такой, в чём причина, «сидевший на стакане» уже четвёртые сутки из-за удачных переговоров и прочего, Пал Палыч «догнать» не мог, и это его бесило. Так же он вдруг подумал, что Юлия Тимофеевна слишком хорошо выглядит, хотя неделю была в очередной командировке в Цюрихе и, с её слов, «зашивалась» от работы. То ли неприятие вычурной и грубоватой Анны и излишняя юность Марины, то ли ещё что, но жена сейчас влекла его невероятно, и что с этим делать, он не знал. Всё это злило его и расстраивало.
Даже поданное на второе потрясающе нежное запечённое мясо не сильно примерило его с неприятной действительностью.
– Паша, яхта чудесная, спасибо за приглашение, – Александр Николаевич тепло улыбнулся старому другу.
– Да, дорогой, удивил, конечно. Всё так изыскано, мне нравится, – повидавшая много роскоши за последние годы, Юлия Тимофеевна подняла высокий бокал за мужа.
Ей действительно понравилась покупка. Особенно грел душу тот факт, что сделана она была на её имя. Забавно было наблюдать также за любившем её всю жизнь Сашенькой, как про себя его называла (естественно знающая обо всём) женщина. Преданный друг, которому её хамоватый муженёк всю жизнь пытался зачем-то утереть нос, вёл себя безупречно. Правда девку странную притащил с собой зря, но это было не впервой. Юлия Тимофеевна очередной раз поймала себя на мысли, что в молодости жестоко ошиблась и вышла замуж не за того. Но, что поделать? Зато из-за полного безразличия супруга карьеру сделала и сына воспитала, а ошибки юности – они у всех свои. В общем она была в хорошем настроении, хоть и с больной головой.
– Я всегда говорю, – вещала Анна, – Молодой бабе везде легче пробиться. Вон сколько девок на дорогих тачках, а парни – только если родители богатые. Поди попробуй заработать, если ты парень!
– Аня, а где вы работаете? Я подзабыла, – Юлия Тимофеевна десертной вилкой отщипнула кусочек свежего чизкейка.
– Личным помощником генерального директора крупной фирмы, – с гордостью сообщила девица.
– И что, хорошо платят? – решила продолжить разговор настоящая хозяйка лодки.
– Неплохо, плюс подарки поклонников, – ни мало не смущаясь, выдала Анна, пережёвывая бутерброд с икрой, хотя Шура уже подал десерт.
Пал Палыч хрюкнул, а на бедного Александра Николаевича было страшно смотреть.
– Ясно, – промолвила не ожидавшая такой откровенности Юлия Тимофеевна и с нежной жалостью поглядела на друга.
После обеда все разбрелись по яхте, благо место было много, и наслаждались видами сурового и непроглядного леса по берегам. «Дача» тем временем прошла Нижне-Свирский гидроузел и к вечеру прибыла на пристань удивительной деревни Верхние Мандроги, у стенки которой уже стояло два теплохода. Ресторан на территории ещё работал, и вся компания хозяина отправилась туда.
Марина с мужчинами тоже решили прогуляться.
– Слушай, Марин… Мы не знаем даже, как тебе сказать такое, но чем раньше, тем лучше.
Девушка замедлила ход и попыталась в сумерках вглядеться в лица мужчин.
– Слушаю вас, – осторожно сказала она.
– Аня – не Аня, – ляпнул Иван.
Марина остановилась.
– Видишь ли, – присоединился Шура, – Я почти сразу заметил, что она транс.
– Кто, мля? – Марина даже не заметила, как перешла на язык лоцмана, который ругался как пьяный матрос.
– Ну, Марин, ну чего ты? Ну транс, парень она бывший. Я Ване сказал, а он засомневался сначала, ну и пока они в яхт-клубе были, мы её вещи осмотрели. Прости нас за это, пожалуйста, любопытно было.
– Ох-еть, конечно, – Марина никак не могла прийти в себя.
– Да уж, – Иван всплеснул руками, – Этого Александра жалко, капец! Палыч сто пудов растопчет и без того тонкую душонку интеллигентишки. Как он только бабки рубит с таким характером, не понимаю.
– Согласна, – девушка принимала доводы мужчин.
– Но проблема, Марина, не в этом! – Шура аж ногой топнул.
– А в чём?!
– А в том, что эта сучка (Иван не покушался на статус «девушки», отметила про себя Марина) – журналист! У неё там удостоверение, диктофон малюсенький и камера. И как ты думаешь, для чего она всё-всё фотографирует? Дураку же ясно, что Палыч чиновник. Понимаешь, теперь? Все мы попадём в адский медийный скандал, который эта овца устроит.
– Фак, – Марина была поражена.
– Короче, Марин, надо её «слить», иначе мы потом работу не найдём. Кому нужен персонал, замеченный в скандале?
– Вы правы. Но как?
– Надо, сделать так, чтобы она ушла сама, а мы у неё все гаджеты заберём, чтобы, даже если она решит об этом написать, без фоток – это будет ерунда. Никого не удивить, – предложил Шура.
– И вообще надо ей пригрозить раскрыть её «маленькую» тайну кому-нибудь, надо только подумать кому, – добавил Иван.
– Час от часу не легче, – покачала головой девушка, – Хорошо, давайте готовиться.
И трое заговорщиков углубились в лесные улочки деревни и построение козней хитрому журналюге.
Пока шли, Марина строчила что-то в телефоне и слушала советы бывалых друзей. Через полчаса они решили, как поступят.
Следующий день обещал быть жарким, и Марина решила лечь спать пораньше. Мужчины оставались на дежурстве, вдруг вернувшимся с ужина гостям захочется чаю, к примеру. Позвонил Ник, в красках рассказал о сегодняшних съёмках, молодые люди посмеялись и, пожелав друг другу семь футов под килем, простились.
Перед сном Марина воспользовалась отличным приёмом интернета и посмотрела мультфильм, о котором говорил Ник. Получив неожиданное удовольствие от красочного действия, сопровождавшегося отличными песнями, девушка заснула, но сон был беспокойным.
На следующий день после плотного завтрака хозяева с гостями отправились исследовать деревню. Юлия Тимофеевна заразила всех энтузиазмом посмотреть натуральные избы XIX века, вывезенные из Вологодской области, ремесленные мастерские и столетний деревянный храм. Пал Палыч жаждал ознакомиться поближе с экспонатами музея водки, а на вечер уже заказали растопить баню.
Иван был десантирован за пирожками, которыми также славилось это место. Марина говорила по телефону. План по избавлению от опасной для карьеры персоны был прост и банален, но житейский опыт Шуры подсказывал: что лучше не выпендриваться, и даже если ложечки найдутся, осадок, как говориться, никуда не деть. Отбросив всякое стеснение, кок зашёл в мастер-каюту и стал внимательно осматривать хозяйские вещи. Буквально во втором ящике со стороны Пал
