Уилл Мюррей - Ярость небес
- Баллистическая ракета! - взревел генерал. - Ракета! С ракетой мы бы за пять минут справились! Вычислили бы по серийному номеру, кто ее запустил! А с этой хреновиной? Кому это понадобилось, скажите?!
- Попытаемся узнать, как только прибудут справочники по локомотивам.
- А как его запустили, черт возьми?!
- Это мы вряд ли сможем узнать из справочника.
- Уж это конечно.
- Но... я не вижу проблемы, сэр. Если даже такая штука попадет в цель - что без системы наведения в принципе невозможно, - наземные повреждения будут крайне незначительны.
- Наземные! На земле больше не воюют, мистер! Войны ведут в отдельных кабинетах. На приемах с коктейлями. На дворе двадцатый век, милый мой! Вы думаете, Россия и Америка еще не передрались только потому, что сидят и высчитывают, у кого больше шансов победить на полях сражений? Черта с два, дражайший вы мой!
- С теорией равновесия сил я знаком, генерал. Но этот... предмет никак не вписывается в нее. Это ведь не ядерное устройство.
- Этот - нет. Но кто знает, каким будет следующий?
- Но мы же даже не знаем, будет ли он вообще.
- И вы осмелились бы взять на себя ответственность и уверить в этом президента? Осмелились бы, я вас спрашиваю?
- Никак нет, сэр.
- Теперь я объясню тебе кое-что, сынок. В национальной обороне есть две абсолютные вещи. Это - возможность отследить потенциальную угрозу и предотвратить ее. И возможность достойно ответить в случае атаки. Так вот, против этой штуки никакой защиты у нас нет. Просвистела она с такой скоростью, что ее не засекли даже спутники. Мы едва успели эвакуировать в убежище президента. И самое главное - мы не знаем, кто эту чертову фигню запустил. Мы не можем признать, что она приземлилась на нашей территории: тем самым мы выкажем свою слабость. А следовательно - не можем обратиться к миру с заявлением, что больше не потерпим подобных штук. А если это повторится - шансы наши становятся совсем, совсем невеликими.
- Я думаю, вы все же преувеличиваете, сэр.
- Преувеличиваю? Да мы же становимся просто мишенью в тире. Сколько таких вот паровиков в России? В Китае? В странах третьего мира? Тысячи! Может, даже десятки тысяч. И каждый из них - потенциальная угроза, усек? Как нам теперь защищать себя? Грохнуть ракетами по всему миру - дескать, тогда уничтожим и противника?
- Но второго все же может и не быть, - майор неуверенно пожал плечами.
- Может. Но я должен быть уверенным на все сто. Кто вообще знает о существовании этого паровоза?
- Кроме вас и меня, еще трое моих людей.
- Предупредите их как следует - об этой штуковине ни ползвука. Никаких поездов, паровозов или чего там еще. Что сказать президенту - это я сам придумаю. А вы в это время проштудируете эти ваши справочники. Я хочу знать, когда эта штука была построена, кем, сколько их всего существует в мире - и все это не позже, чем сегодня вечером. Поняли меня? Есть вопросы?
- Так точно, понял, генерал Лейбер, сэр.
- Я буду у себя в кабинете - кому-то нужно держать в руках эту страну. Ну, удачи!
И, повернувшись на каблуках, генерал Мартин Лейбер направился к выходу из ангара. Едва он перешагнул порог, как налетел порыв холодного ветра. На лбу генерала выступили капли пота, седеющие усы покрылись инеем. Вытерев лицо платком, Лейбер открыл дверцу своей машины.
Но потел он до самого Пентагона. И не замечал этого.
Глава 8
- А ты вроде и не очень расстроен, папочка, - заметил Римо, гоня грузовик по темным городским улицам.
- Я совсем не расстроен, - ответил Чиун. - С чего бы, собственно? Я согласился сопровождать тебя в том, что должно было стать короткой приятной поездкой, но превратилось в поход, равного которому мир не знал со времен возвращения Одиссея из-под стен Трои. Так что мне вовсе нечего расстраиваться...
- Откуда ж мне было знать, что те три зоопарка, в которые мы уже заехали, откажутся принять Рэмбо?
- Ты мог позвонить заранее. И спросить.
- Я торопился. Хотелось поскорее скинуть бабу с воза...
- Какую бабу? - Чиун завертел головой.
- Да нет, я так, - усмехнулся Римо.
- Так что во всем виноват опять ты. Хотя я и не хотел говорить этого.
Римо молча нажал на тормоз. Грузовик повело, и, чтобы избежать столкновения с почтовым ящиком, пришлось резко вывернуть руль. Ящик остался цел - столкновение произошло с пожарным гидрантом.
- Странно, - с отсутствующим видом заметил Чиун, когда грузовик остановился и в кабину ворвалась туча брызг. - Дождь идет, а на небе ни облачка.
Дав задний ход, Римо поспешно отъехал от исторгающего из себя потоки воды гидранта, чтобы не затопило двигатель. Затем так же молча вышел из кабины.
Гидрант вырвало с корнем, и из круглой дырки неистово хлестала вода. Римо был уже порядочно на нервах, потому логика у него слабо работала. Чтобы успокоиться, он пнул поверженную колонку ногой - та со звоном отлетела к стене.
За эти несколько секунд Римо промок до нитки, но решил не обращать на это внимания.
Не видя другого выхода, он решил смять верхний край трубы. Встав на колени, он нащупал пальцами острые рваные края и сжал их. Металл рассерженно завизжал, но человек был сильнее; вскоре поток воды превратился в хилую струйку, которая иссякла в следующее мгновение.
Римо, с которого ручьями стекала вода, снова забрался в кабину и попробовал включить зажигание. С третьего раза двигатель заурчал, и Римо отогнал грузовик с тротуара.
Полицейский, стоявший за углом, следил за грузовиком, пока тот не скрылся из виду. Драматической сцены борьбы с гидрантом он не застал, видел только, как худощавый парень с мощными запястьями за несколько секунд справился с хлеставшим из земли потоком воды. Решив, что этого недостаточно для того, чтобы предъявлять ему какие-либо претензии, полицейский ограничился статусом наблюдателя, что было весьма разумно.
- Почему это виноват опять я? - нарушил наконец молчание Римо, когда несколько кварталов остались позади.
- Если бы не твоя торопливость, у нас сейчас бы не было этой проблемы, - ответил Чиун.
- Этих "если бы" я уже слышал больше чем достаточно. Если бы я не поехал с тобой во Вьетнам...
- Заметь, сам Император Смит запретил тебе туда ехать.
- Не ехать я не мог. У меня там были свои... обязательства. Американские пленные, если хочешь знать. Хотя что такое верность долгу тебе вряд ли понятно.
- Понятно. И еще понятно, что такое верность работодателю. И обязательства перед ним. Твои и мои. Перед Императором Смитом.
- Крысиного хвоста не стоит твой Смит... временами.
- В принципе я бы дал даже меньше. Но императоров в нашем мире осталось всего ничего. Особенно тех, у кого еще есть в запасе немного золота. Сам Смит меня интересует мало - меня привлекает его сокровищница. Это - источник блага моей деревни. А теперь также и твоей.
- Ну и что из этого?
- А то, что я, конечно, могу закрыть глаза на твое неповиновение Императору Смиту, если ты вспомнишь, что передо мной у тебя более глубокие обязательства. Я лично дал Смиту слово, что ты не поедешь во Вьетнам. А ты взял и поехал.
- Сам не знаю, что на меня нашло. - Всем своим видом Римо старался выразить глубочайшее смирение. - Наверное, бес попутал.
- Причина, что и говорить, достойная. - Чиун поджал губы. - Но я позволю себе продолжить. Так вот, непослушания по отношению ко мне я не намерен терпеть.
- То был особый случай, папочка. Больше не повторится, слово даю.
- На твое слово нельзя было положиться и прежде. Тем более я не намерен делать это сейчас.
- Ты вообще к чему клонишь? Давай-ка напрямую, а?
- У всех белых нет ни капли терпения! - фыркнул Чиун, надувшись. - Нам еще ехать, возможно, целую ночь, а тебе лень выслушать два лишних слова. Что ж, хорошо. Так вот к чему я, как ты изволил выразиться, клоню: ты спрашивал меня, почему я не расстраиваюсь из-за того, что мне придется расстаться с моим слоном? Отвечаю: это прекрасный слон, но меня он не интересует более ни в малейшей степени. Для меня он был всего лишь средством.
- Средством для чего?
- Преподать кое-кому урок.
- Ага, понял, - кивнул Римо. - Будучи Мастером Синанджу, я обязан изучить все, что только можно, о слонах, потому что именно так сделал кто-то из твоих предков. Верно?
- Совершенно неверно. Урок состоял в том, чтобы научить тебя послушанию. И для этого мне нужен был Рэмбо.
- Че-го?! - У Римо даже рот раскрылся от изумления.
- Именно поэтому я заставил тебя ухаживать за ним, мыть его, кормить и выгуливать - чтобы ты осознал последствия своего поведения, Римо.
- Погоди, погоди. Ты же мне говорил тогда, будто с ним жестоко обращались. Потом уговорил меня запихнуть его на эту субмарину. А потом решил использовать его как... вот это вот самое средство?
- Не потом, а до того. Сразу, как только его впервые увидел.
- А я думал, он нужен был тебе для того, чтобы ездить по джунглям. Нет?
- И для этого тоже, - подтвердил Чиун, лучезарно улыбаясь. - Это слон многоцелевого назначения.
