Юлия Винер - Бриллиант в мешке
Небось один красный больше стоит. Самый редкий, прославленный, даже имя ему собственное есть, с большой буквы пишется. И так, ни за что, его отдать, просто выкинуть? Когда за него, вон, люди гибли?
А что, если красный вынуть, он самый заметный, его любой сразу узнает, а по нему, наверно, и всю коллекцию можно узнать. Вынуть его, спрятать надолго или вообще навсегда, а остальные постепенно, по штучке распихивать в разные места… Начать с самых маленьких…
Михаил, Михаил, опомнись, в какие еще места? Какие это ты места знаешь?
Ну, какие места, да просто к ювелирам, в ювелирные магазины. Нет, им наверняка про эти камни какие-нибудь особые приметы сообщают. Да, в крупные фирменные магазины, может, и сообщают, а в какую-нибудь захудалую лавчонку вряд ли. Пойти куда-нибудь к русским, где у них скупка-продажа всякой дряни, что они про мировые аферы могут знать… Да, но у такого и денег не хватит даже за четверть цены купить. А главное, такие всегда связаны с преступным миром, сообщит, кому надо, и меня сразу застукают.
А вот Азам что-то такое говорил, людей знаю, ходы найду… У них там в Старом городе полно ювелиров, я когда-то с экскурсией был, на каждом шагу натыкано. И все живут неизвестно с чего, ни разу не наблюдал, чтоб у них кроме ерунды сувенирной кто-нибудь купил. А ведь живут, и лавочки у них богатые, и сами такие раскормленные. Наверняка же что-то такое-этакое через них проходит. Говорят, там наркотиков много, ну, и другое всякое, наверное, тоже.
«Боксеры» тем временем надел, взялся за брюки. Начинаю натягивать, все же тяжело это самому, опять весь взмок и тут думаю, сколько раз я сегодня потел. Чистюле этой марокканской конечно же не понравится. Это что же, значит, опять мыться? Вчера только душ принимал. Я вообще один никогда не моюсь, мне там в душе и не повернуться толком, и опасно, как раз сверзишься. А мне упасть – хуже нет, врачи сколько раз предупреждали, ни в коем случае не падать, кости у тебя как стеклянные. Плохо, что у нас только душ, давно бы надо ванну поставить, и место для нее есть, но это весь санузел переделывать, туалет переносить, трубы новые, пол, кафель… Небось самой маленькой бусинки хватило бы, еще бы и осталось…
Ладно, сполоснусь слегка, подмышки там, вообще основные места. Воду пущу, а двигаться не буду. Просто посижу на скамеечке под душем, у меня там специальная стоит.
24
Многие в жару охлаждаются холодным душем, но я считаю, что это ошибка. Я в жару никогда холодной водой не моюсь, а, наоборот, теплой, даже горячей. Во-первых, легко простудиться, это для меня опасно, а главное, как раз большое удовольствие. Тут-то как раз жары и не чувствуешь, а горячая вода развязывает мне суставы. И очень кстати, думаю, ввиду предстоящего.
Горячей воды летом полно. Вот к этому трудно было привыкать, что здесь воду греют электричеством, да как дорого. А летом электричества, слава Богу, расходовать не надо, сама под солнцем греется. Тем более глупо не использовать.
Сижу, занавеску задернул, вода журчит, пару набралось, полутемно, тесно, уютно как в норке. Без Татьяны, оказывается, даже лучше, при ней как следует не посидишь.
И так меня под этой теплой водой убаюкало, чуть не заснул. То есть не сплю, но все куда-то ушло, мысли остались только нетревожные и хорошие. И само по себе думается, что с этими деньгами можно сделать. Не всерьез, конечно, а так, в порядке мечты.
Ну, положим, сыну с дочкой по квартире, хотя правильнее, чтоб сами заработали, не маленькие. Но пусть. Тысяч триста сразу вылетело.
Так, это с плеч долой. Мечту веду из расчета миллион долларов, значит, остается всего семьсот тысяч. А на семьсот тысяч что сделаешь? Свою квартиру менять не стану, смысла нет. Вот если бы дом, виллу то есть… Но это Татьяне не справиться, за домом нужен постоянный уход. И потом, я на вилле был, где мой ковер висит, так себе вилла, средненькая, а тоже не меньше миллиона стоит. Значит, я только совсем уж паршивую могу, зря только все деньги сразу убухаю…
Затем, на вилле и хозяйка видится не такая, как моя, скорее уж такая, как Кармела… Вот у арабов, говорят, можно иметь несколько жен. Первая состарится, берет вторую. Женщины ведь быстрее выходят из употребления, хотя живут дольше, интересно зачем. А старую не бросают, ей почет. Вот и я Татьяну не брошу, как можно, столько лет жили. Кармелу для секса, ну, и готовит хорошо, а Татьяну для всего остального… Интересно, пошла бы Кармела? Если бы деньги хорошие, может, и пошла бы, тоже ведь, наверно, несладко одной крутиться, хотя и самостоятельная женщина. С Татьяной бы поладила, с ней всякий поладит. Я не говорю жениться, но жить вместе.
Ну хорошо, вот у меня вилла и две женщины. Дальше что? Машина нужна, понятное дело. Татьяна не водит и не научится, а Кармела вполне. У нее и машина есть. Значит, можно не покупать, да и денег-то уже не осталось… Но это если без Красного. А вот если Красный загнать, тогда…
Тогда… Всем заботам и трудностям конец. Полная обеспеченность. Кровать ортопедическую куплю, телевизор побольше, микроволновку Татьяна давно хотела, еще кое-что… А сам сиди себе как барин у окна и спокойно свои коврики… Да я же бросить хотел? Не делать? Деньги можно положить в банк на хорошую программу, и жить себе на проценты… Но почему-то себя вижу по-прежнему у станка, в нашей квартирке с видом на ресторан и иначе никак вообразить не могу. Виллу вижу, и полы мраморные, и обеих женщин, как они ее моют-убирают, а себя там – никак. Это что же значит, Михаил? Не в состоянии придумать, что делать с настоящими деньгами? Нет-нет, придумаю, конечно, не волнуйтесь. Ну, например… Да вот хотя бы путешествовать. За границу то есть. Мир посмотреть, в хороших гостиницах пожить… С другой стороны, что мне заграница? Чего я там не видел? Я и так за границей живу. А гостиницы – все равно, как дома, нигде так удобно не будет. Да переезды, беспокойство одно… Тогда, скажем… Короче, я бы уж придумал, дай только заполучить…
Есть, конечно, еще один вариант. Татьяна давно мечтает, как бы мне в Америку поехать и там сделать операцию. Даже тайком откладывает деньги, но тут можно не беспокоиться, это нужно не меньше ста тысяч, никогда не соберет. Ну, а мне бы это раз плюнуть, сто тысяч, ха! Да мне и здесь предлагали, то есть хотят сделать на мне экспериментальную практику. Врач подробно объяснил, что из каждого выгнутого позвонка выдолбят крошечный клинышек с наружной стороны, края обратно сожмут и скрепят скрепками из титана. В результате спина вся выпрямится, то же самое и шея. Будешь, говорит, как в двадцать лет, к тому же даром. Но я делать не стану, ни в Америке, ни здесь. Ни к чему. Ну, стану я прямой, как в двадцать лет, и что? Легче, что ли, мне станет жить? Да совсем наоборот. Болезнь не излечится, а видно ее никому не будет, на вид как здоровый, и отношение к тебе соответственное – даже подумать оторопь берет. И главное, операция очень опасная, врач так и сказал, если ты, мол, смелый человек, хочешь рискнуть – шансы, мол, фифти-фифти. Ладно, пусть смелость сам проявляет, а я так проживу.
Замечаю, что мысли пошли уже неприятные. Видно, оттого, что вода начала охлаждаться, я ее много вылил.
Подмышки и главное место намылил, смыл, стал из-под душа выбираться. Напоминаю себе, чтобы не спешить, самый опасный момент, кругом вода наплескалась, скользко. И обращаю внимание, что выхожу сравнительно легко, снова чувствую себя значительно лучше. И явно не только от горячей воды.
25
И даже не столько от нее.
А оттого, что собираюсь идти к Кармеле, и чувство мое к ней после всех мыслей стало значительно лучше.
Вообще, вижу, что совсем готов для встречи с ней. В прошлый раз у нас как-то с насмешкой вышло, со злостью даже, сегодня не так. Размягчился весь, во всем теле влечение. Ну, и надо идти скорей, пока не потерял.
«Боксеры» тесные в спешке на мокрое тело не натянуть, нельзя, опять вспотею. Вынул шелковую рубашку, от свадьбы сына осталась. Где наша не пропадала, думаю и вытаскиваю белые брюки. Разложил все на тахте в салоне, вместе с новым ковриком, сам прохаживаюсь, чтоб получше обсохнуть, а сам скорей рубашку надеваю. Застегнуть не успел, в дверь звонят. Судя по звонку, Кармела.
Ну что ты скажешь. Опять весь план насмарку. Решил не открывать.
А она снова звонит. И третий раз.
Не выдержал, подошел все же проверить в глазок. Глаз приложил, а там темь. И сразу стало светло, и вижу Кармелу, это она от глазка отклонилась, хохочет и громко зовет:
– Открывай, открывай, Мишен-ка, я тебя видела! Открывай, ты дома!
Я губы к самой двери приблизил, чтоб соседям не слышно, говорю низким голосом:
– Кармела, я неодетый. Иди домой, я сейчас приду.
А она соседей не стесняется, кричит:
– Так еще лучше! Открывай скорей, у меня кастрюля горячая!
– Иди, я сейчас приду, у тебя поем!
– Открывай немедленно, сейчас брошу!
Что прикажете делать? Ведь бросит!
Открыл. И надо же, опять верх у меня более-менее одетый, а низ весь голый, одни тапочки. Спасибо, рубашка длинная, хоть как-то прикрывает. Была у меня мысль, как войдет, сразу обнять, чтоб не рассматривала, но где ее обнимешь, когда перед животом кастрюля! И пахнет вкусно, а я голодный, но нельзя отвлекаться.
