Марина Серова - VIP-персона для грязных дел
Я молча вышла. Причуды старика сидели у меня в печенках.
Лежа на постели в своей комнате, я постаралась привести в порядок информацию, полученную от Дмитрия Ивановича. Кое-что из этих сведений можно было принять на веру, а остальное нуждалось в проверке. Для себя я выделила три направления расследования. Первый путь — месть коллег-антикваров, мне казался наиболее многообещающим. По-видимому, Дмитрий Иванович безбожно кидал и подставлял своих коллег при каждом удобном случае. Вот кто-то и не выдержал. Фамилии антикваров, упомянутые Дмитрием Ивановичем в разговоре, я занесла в компьютер, чтобы не забыть. В самое ближайшее время их надо проверить.
Второе направление — это родственники, жаждущие несметных сокровищ старика. Деньги — это основной мотив преступлений во все времена.
Третий путь — банальная уголовщина. Бандиты по наводке внука антиквара пытаются устранить Дмитрия Ивановича, чтобы позже через внука завладеть его богатством. Последнюю версию я считала самой слабой. Зачем бандитам использовать снайпера, а потом ждать, когда внук убитого получит наследство и поделится с ними? Психология преступников такова, что они, ничего не вкладывая, хотят получить все немедленно. Их вряд ли устроит малая часть. Я на месте преступников ворвалась бы в квартиру, когда кто-нибудь из ее обитателей стал бы выходить. Главное — спрятаться от объектива камеры наблюдения, а потом за несколько секунд преодолеть лестничный пролет и помешать хозяевам закрыть дверь. Затем связываешь обитателей квартиры и выгребаешь содержимое. Лично для меня осуществить такой план было бы плевым делом. Хотя кто знает, что у бандитов на уме? Предугадать все невозможно, поэтому я оставила этой версии право на жизнь.
Как запасной вариант у меня шла версия мести спецслужб. Я намеревалась ее рассматривать, только если все остальные будут исчерпаны. Как правильно сказал Дмитрий Иванович, в спецслужбах не бывает таких снайперов. Если бы он даже имитировал неумелость, то последней пулей все равно бы поразил выбранный объект. Но, вероятно, антиквара просто хотели напугать, чтобы молчал о чем-нибудь или наоборот, выдал какую-нибудь закрытую информацию.
В желудке у меня неприятно заурчало.
Надо бы чего-нибудь перекусить, решила я. Переодевшись в легкое платье, подкрасившись и прихватив сумочку, я вылетела в коридор, где столкнулась с Антоном, собиравшимся тоже уходить.
— Куда это вы с таким решительным видом? — полюбопытствовал провожавший сына Дмитрий Иванович.
Я соврала, что пойду осматривать соседний дом на предмет улик, оставленных снайпером, которые пропустила милиция.
— Придется осмотреть всю местность вокруг. Следы могут быть где угодно, — развивала я тему.
Антон смотрел на меня, кисло улыбаясь. Его отец с равнодушным видом махнул рукой.
— А, бесполезное это занятие.
— Дверь никому не открывайте. Я недолго, — предупредила я.
Оказавшись на улице после прохлады жилища, оснащенного кондиционерами, я словно окунулась в атмосферу парилки. Злое солнце медленно ползло к зениту, жадно съедая остатки тени.
Проследив, как от дома отъехал темно-синий джип Антона, я спокойно отправилась в ближайшее кафе со странным названием «Сулреп». Войдя в зал, где была занята лишь пара столиков, я нашла себе место и попросила у официантки меню. Фантазия местных поваров соответствовала названию кафе. Названия блюд, хоть и написанные по-русски, я понять никак не могла и даже после объяснений официантки слабо представляла, что это такое.
— Короче, — отрезала я, ткнув ногтем в строчку из меню, — будем изобретать велосипед. Мне летний салат, двойную порцию бифштекса, гречневую кашу по-русски, чашечку кофе со сливками и шоколадное мороженое.
— Шоколадного мороженого нет, есть только с фруктами, — с дежурным сожалением в голосе сказала официантка, поправляя черные как смоль волосы, тщательно уложенные в каре.
— Давайте с фруктами, — буркнула я, возвращая официантке меню.
Летний салат мне не понравился с первого взгляда. В меню не говорилось, что основной ингредиент его — маринованные цветки одуванчика и бог знает что еще. Ковыряя щедро сдобренное майонезом месиво, я решила подождать бифштекс. А пока его готовили, я позвонила хорошему другу отца, занимавшему пост замначальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями в РОВД Тарасова.
— Валерий Игнатьевич, здравствуйте, это Женя, — проговорила я жизнерадостно в трубку.
— Привет, Женя. Как дела? — послышался глубокий бас из трубки.
— Помаленьку, — сказала я, доставая сигарету. — Валерий Игнатьевич, я вас не отвлекаю?
— Нет. Через полчаса обед, я как раз собирался ехать домой, так что говори, что у тебя за проблемы.
— От вас ничего не скроешь, — усмехнулся, я. — В общем, на моего клиента совершено покушение, и мне хотелось бы быть в курсе расследования, чтобы знать, откуда ждать следующего удара.
— Эх, Женя, выбрала ты себе профессию, — тяжело вздохнул Валерий Игнатьевич. — Я недавно разговаривал с твоим отцом. Он спрашивал о тебе.
— Да неужели? — едко спросила я.
Валерий Игнатьевич не стал развивать болезненную для меня тему и пообещал помочь. Я описала ему обстоятельства дела, объясняя, кого подозреваю. Он сказал, что перезвонит вечером. Я убрала телефон в сумочку, а пока копалась, передо мной на столе появилась тарелка с бифштексом, гречневая каша в маленьком горшочке и кофе.
Перекусив в кафе и забежав в супермаркет за продуктами, я поспешила назад в квартиру антиквара. Пришлось минут пять простоять на лестничной площадке, прежде чем меня впустили. Бледный Дмитрий Иванович испуганно спросил, не видела ли я в подъезде кого подозрительного. Я сказала, что нет, а Валерия Евгеньевна объяснила, что минут пятнадцать назад под дверь пришли две цыганки, просили хлебушка или попить воды. Обычное дело, казалось бы, однако Дмитрий Иванович почему-то сразу решил, что их кто-то подослал. Тут я обратила внимание на странный полумрак, царящий в квартире. Оказывается, это Дмитрий Иванович позакрывал все шторы на окнах.
— Представляете, сказал, что не позволит включать вечером свет, — пожаловалась мне Валерия Евгеньевна, косясь на хозяина.
— Вы не перебарщиваете? — спросила я у антиквара, нервно расхаживающего по гостиной.
— Посмотрите на это, — он, дико вращая глазами, указал на перевязанное ухо, — и вы еще смеете говорить мне, что я перебарщиваю!
— Второй раз снайпера они не используют, — пообещала я Дмитрию Ивановичу. — удобных точек для стрельбы немного, и все они теперь засвечены. Жители соседнего дома при любом подозрительном шорохе позвонят в милицию. Думаю, преступники изобретут что-нибудь другое.
— Лучше бы вы молчали, — зашипел на меня Дмитрий Иванович и убежал к себе в кабинет.
Мы с Валерий Евгеньевной присели на кухне у разбитого окна. Домработница пришпилила булавками штору к изуродованной раме, чтобы не летели мухи, но ветер задирал ткань то тут, то там, образовывая проходы, и мухи все равно залетали. Я подождала, когда Валерия Евгеньевна расправится со зловредными насекомыми, а потом осторожно спросила, тяжело ли работать у Дмитрия Ивановича домработницей.
— Я не домработница, — сказала женщина, гордо выпрямляясь, — домоправительница, или мажордом, как это по-французски.
— Мажордом? — удивилась я.
— Мне Дмитрий Иванович сказал, спросите у него, — воскликнула Валерия Евгеньевна.
Я решила сменить тему и спросила о сыне. Домработница как-то замялась, затем напротив, заговорила торопливо, нагромождая слова.
— Мой сын на нефтяном заводе работает, то есть старшим мастером смены. У него большая зарплата. Женат. Они с женой и детьми живут в отдельной квартире. — Говоря, Валерия Евгеньевна время от времени заглядывала мне в глаза, словно проверяя, удовлетворяет ли меня то, что она рассказывает. Я ясно чувствовала, что она лжет, и мне было очень интересно, зачем она это делает.
— А как фамилия вашего сына? У меня родственник работает на нефтеперерабатывающем комбинате, — спросила я, следя за реакцией Валерии Евгеньевны. В глазах домработницы появилось беспокойство.
— Нет, вряд ли ваш родственник его знает, он там сидит на отшибе.
— В каком смысле сидит на отшибе, он же мастер смены? — не поняла я.
— Золотов его фамилия, Игорь Сергеевич, — выпалила Валерия Евгеньевна, перебивая меня.
В дверь позвонили. И я и Валерия Евгеньевна тут же оказались на ногах.
— Вы кого-нибудь ждете? — спросила я.
— Нет, — прошептала домработница. Я вытащила из кобуры револьвер, и глаза Валерии Евгеньевны комично расширились от ужаса.
— Да не волнуйтесь вы так, там же железная дверь с кулак толщиной. Проще взорвать стену, чем ее открывать, — ободрила я Валерию Евгеньевну и двинулась с оружием на изготове. Пусть наниматели видят мою крутизну.
