Марина Крамер - Привилегия женщин (сборник)
Она проснулась от резкого стука и решила, что это хозяйка, которой явно уже кто-то позвонил и сообщил о гибели жильца. Надев халат, девушка подошла к входной двери и, накинув цепочку, приоткрыла. В тот же момент ее словно волной отнесло в расположенную прямо напротив входа кухоньку. Кира упала на пол, больно ударившись локтем о ножку стола, а в квартиру ввалились двое незнакомых мужчин. Один из них аккуратно закрыл дверь, на которой болтались обрывки цепочки, а второй шагнул к Кире, поднял ее на ноги и толкнул на табуретку.
— Здрасьте, дама, — проговорил он, усаживаясь напротив. — А где Стасик?
— Вы кто? — шепотом спросила она, машинально закрывая воротником халата горло.
Сидящий напротив мужик усмехнулся, продемонстрировав металлические зубы, а второй, загородивший собой вход в кухню, фыркнул и выматерился.
— Погодь, Бахча, не шуми, — скривился железнозубый. — Видишь — обалдела телка. Я еще раз спрашиваю — Стасик-то где?
— Он… его… его нет… больше… — пролепетала испуганная насмерть Кира, и лицо железнозубого выразило удивление:
— Не понял… что значит — нет больше?
— Он… он вчера… с балкона… — И она расплакалась, забыв, что находится одна в квартире с двумя явно не дружелюбными незнакомцами.
— Погодь, не реви, — пробасил тот, которого назвали Бахча. — Толком говори, что случилось.
Сбиваясь и захлебываясь слезами, Кира рассказала о том, что произошло вчера. В кухне стало тихо, только часы над холодильником тикали, мерно отсчитывая секунды.
— Да-а, ситуация… — протянул железнозубый. — И что теперь делать? Как я хозяину скажу, что должник его того… ласты склеил? А ты кто ему будешь-то? Жена?
— Н-нет… я… мы… я его партнерша… по танцам… бальным… — пробормотала Кира, всхлипывая, и мужик хмыкнул:
— Танцоры, значит? Ну-ну… Только это… слышь чего, дама… мне ваши страсти-то по барабану. А бабки хозяин требует вернуть.
— Но я же не брала…
— А это уже твои подробности. Стасик твой взял. Да еще и кинуть нас хотел — героин где-то притырил, денег не отдал и кента своего подставил. А это вообще уже западло, дама. И у тебя теперь два выхода — либо вернуть нам героин, либо отдать за него деньги.
— Какой… какой героин? — в испуге отшатнулась Кира, больно стукнувшись головой о стоявший за спиной холодильник.
— Ты че — совсем тупая или прикидываешься? — зло спросил Бахча. — Героин, который твой Стасик взял на реализацию!
— Не лезь, я сказал! — повторил железнозубый, нетерпеливо махнув в его сторону рукой, но Бахча не отреагировал, продолжая напирать на Киру:
— Ишь, строит тут из себя овцу! Хорош с ней базарить, Дантист! Не видишь, она время тянет, прикидывает, как соскочить!
— Я же тебе сказал — захлопни поддувало! — рявкнул потерявший терпение Дантист и ударил по столу кулаком.
Кира вздрогнула, а со стола упала сахарница, раскололась на две части, засыпав белыми кристаллами зеленоватый линолеум. Бахча замолк, но по-прежнему зло поглядывал в сторону сжавшейся на табуретке девушки. Дантист о чем-то думал, рассматривая осколки посудины и рассыпавшийся вокруг сахар. Тишина в кухне становилась давящей, разрывающей виски, Кира чувствовала, как от сковавшего страха ее сердце начинает биться все реже. Такого противного ощущения она никогда прежде не испытывала. Наконец Дантист принял какое-то решение, разгладил ладонью собравшуюся клеенчатую скатерть и проговорил, глядя на девушку:
— М-да, ситуация… Значит, так порешим пока. Даю тебе три дня, подумай хорошенько, может, чего и вспомнишь. Я не верю, что твой Стасик скрыл от тебя такие бабки. Ты глаза-то на меня не выкатывай, не люблю я этого. Так вот — сроку три дня, вот моя визитка, позвонишь. Ну, насчет ментов не предупреждаю, думаю, что это лишнее, ты, похоже, девочка неглупая.
Он порылся в кармане светлых брюк и бросил на стол маленькую карточку. Кира не отреагировала, оглушенная неожиданно свалившейся информацией, а посетители покинули квартиру, аккуратно прикрыв за собой входную дверь.
Сколько времени она провела в кухне в оцепенении, Кира не знала, очнулась от звонка мобильного телефона. Это оказался Вадим. Сегодня у них назначена была тренировка, девушка совершенно забыла о ней, а надо было позвонить и отменить занятия.
— Киринка, привет! — голос Вадима звучал радостно, и это показалось Кире неуместным, но она себя одернула — ведь он же не знает о том, что случилось со Стасом.
— Здравствуй, Вадим.
— За тобой заехать? Мы выезжаем через час, можем тебя подхватить.
— Вадим, я хотела извиниться… я… у меня… — забормотала Кира и расплакалась.
— Что случилось? — сразу насторожился он. — Кирюша, не плачь, говори толком!
Толком сказать она не могла, рыдания душили, и Кира отключила телефон, упала прямо на пол, засыпанный сахаром. Только сейчас до нее, наконец, дошло, что она осталась совершенно одна, да еще и с такими проблемами. Как бы то ни было, они со Стасом стали почти родными людьми за долгий срок работы в паре, делились всем, вместе радовались, вместе огорчались, и вот теперь Стаса нет, а она есть. «А лучше бы, чтобы и меня не было, — отрешенно думала Кира, перестав рыдать. — Так проще — раз, и все, и нет никаких Дантистов, никакого героина… ничего вообще нет… ничего… Это ведь я виновата, наверное. Я слишком мало разговаривала со Стасом, слишком мало интересовалась, чем и как он живет. Мы превратились просто в соседей по квартире… Господи, как же я могла?..»
— А чего это у тебя дверь открыта? — вдруг раздался голос Вадима, и Кира вздрогнула всем телом, очнулась и села на полу, глядя на то, как два охранника вносят в квартиру коляску с ее партнером.
В маленькой прихожей сразу стало тесно, Вадим нетерпеливо махнул рукой, и охранники прошли в комнату Киры, а он сам подъехал к кухне и удивленно уставился на сидящую на полу девушку.
— Ты чего это в сахаре валяешься? Новую маску для тела изобрела? А Стас где? Спит, поди?
Кира молчала. Рассказывать о гибели Стаса во второй раз за утро было невмоготу. Но Вадим был единственным, с кем она могла поговорить о своей проблеме. Конечно, этот красивый, душевный, но, к сожалению, совершенно беспомощный парень ничем не мог ей помочь — разве что выслушать и посочувствовать… А это сейчас было как раз то, что нужно.
Однако Кира ошиблась… Когда, сев рядом с коляской Вадима на пол и положив подбородок на его колено, она принялась рассказывать о том, что случилось, парень неожиданно напрягся, вцепился пальцами в ободья колес и помрачнел. Когда же Кира замолчала, нервно облизнув пересохшие губы, Вадим вдруг решительно встряхнул ее за плечо и приказал:
— Забери свои вещи — все, что есть, — и идем отсюда, — и, видя, что Кира продолжает сидеть на полу, крикнул: — Слава, Серега, помогите девушке собраться! Она с нами едет.
Кира не могла поверить своим ушам, что значит — едет с ними? Куда? Зачем?
Охранники Вадима меж тем молча и быстро сбрасывали в чемодан и большую клеенчатую сумку-«китайку» вещи из старого шифоньера.
— Вадим…
— Все, молчи! — велел он, крепко держа ее за руку. — Нельзя тебе тут оставаться, это опасно, как ты не понимаешь? Те, кому Стас был должен деньги, не остановятся — им все равно, что ты ни при чем. А я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Переодевайся, не в халате же ехать.
Она подчинилась, как во сне взяла со стула джинсы и яркую лимонную майку с эмблемой танцевальной фирмы, прошла в ванную и переоделась. Когда она вышла, все было собрано и упаковано, даже ее косметика.
Кира оглядела вмиг опустевшую комнату, прихватила со столика у зеркала хрустальную балеринку, подаренную когда-то Вадимом. Сам он курил у окна, рассеянно глядя на улицу. Охранники уже унесли вещи вниз, вернулись и привычно подняли инвалидную коляску. Кира последовала за ними, закрыла дверь и подумала, что нужно как-то сообщить хозяйке о своем отъезде. Вадим словно ее услышал:
— Отдай ключи соседке. Ты ведь ничего не должна за квартиру?
— Мы платили за полгода вперед…
— Ну, вот и отлично. Отдай ключ, и идем.
Не понимая, почему это делает, Кира подчинилась и позвонила в ближайшую дверь. Соседка только хмыкнула, сунула ключ в карман застиранного халата и пристально оглядела Вадима в инвалидном кресле и стоявших рядом охранников. На лице ее отразилось любопытство, но ничего сказать она так и не осмелилась.
Нестерпимый зной окутал Киру сразу же, как только она вышла из подъезда вслед за охранниками, аккуратно опустившими кресло с Вадимом на асфальт. Чуть правее от места, где сейчас стояла инвалидная коляска, вчера лежал Стас… Ночью шел дождь, и темного пятна на асфальте уже не было — все следы смыла вода. Если бы так же просто, как след крови, можно было смыть то, что творилось в душе Киры…
Вадим осторожно взял ее за руку, и девушка вздрогнула.
