Частное лицо - Валерий Николаевич Михайлов
– И вы думаете, здесь…
– Нет, здесь другое дело. Здесь своего рода клуб состоятельных людей, играющих в магическую игру.
В комнату вбежала Катя.
– Папка, пойдем, – позвала она с порога.
– Папка? – удивился я.
– А вы не знали? – спросила она. – Какой же вы тогда Шерлок Холмс.
– Если ты забыла, Клименок называет меня Ватсоном.
– Тогда вам простительно. Ладно, у нас с папкой дела.
Теперь понятно, что она здесь делает, и почему её назначили жрицей. Вот только почему она Екатерина Егоровна Приходько, а он Генрих Нифонтович Покровский? Ладно, спрошу при случае.
Допив чай, я отправился дальше шляться по дому. В малой гостиной я встретил Аллу. Она раскладывала пасьянс.
– А, призрак коммунизма? Заходи, – позвала она.
– Почему призрак коммунизма?
– Потому что такой же нелепый и бродишь по дому, запугивая всех вопросами.
– Тебя я испугаю только одним вопросом, если позволишь.
– Да? И каким?
– Что ты здесь делаешь?
– Я же говорила.
– Нет, зачем тебе все это? Извини, но ты не похожа на человека, который верит в эту магию.
– Я верю в магию статуса. И очень скоро благодаря этой магии ни одна сволочь вроде твоего начальника не посмеет напоминать, что мы были знакомы. Ты понял? – сказала она с нескрываемой злобой.
– Но ведь мы не были знакомы?
– Нет.
– А раз так, зачем на мне отрываться?
– Если бы я захотела на вас оторваться, вас бы было уже не узнать, – она перешла на «вы», чтобы показать, что её «ты» я недостоин.
– А меня и так в каком-то смысле не узнать, – ляпнул я.
– Пошёл вон, скотина, сволочь, мразь… – закричала она, запустив в меня пепельницей.
Выбежав за дверь, я согнулся пополам от хохота.
– Чего ржешь? – спросил словно выросший из-под земли Клименок.
Я рассказал.
– Знаешь, почему я себя так веду? – спросил он. – Потому что у меня есть удостоверение. Именно удостоверение позволяет мне махать им перед чьим-нибудь носом, хамить, не боясь получить по морде, и так далее. Имея удостоверение, главное не забывать, что оно перебивается другим, более старшим удостоверением, и всегда учитывать эту возможность. А раз удостоверения у тебя нет, будь добр вести себя прилично. Иначе можешь нарваться на неприятность.
– Хорошо, босс.
– Я говорю серьезно.
– Я понял.
– Ладно, что накопал?
Катя назвала Покровского папой. Вот только она – Екатерина Егоровна Приходько, а он – Генрих Нифонтович Покровский.
– Значит, либо он не Генрих Покровский, либо она не Егоровна Приходько, Либо она не его дочь. Впрочем, к делу это не имеет отношения. Я тут, кстати, имел весьма интересный разговор с прислугой. Оказывается, здесь готовится если не революция, то как минимум дворцовый переворот. И знаешь, кто претендует на роль Ленина? Дворецкий. Он, оказывается, собирается занять кресло босса.
– Думаешь, это он украл талисман, чтобы пошатнуть положение Гроссмейстера?
– Он слишком умен, чтобы расшатывать чье-либо положение. Здесь что-то другое. К тому же он – наш первый и главный подозреваемый, что по неписанному правилу детектива должно означать его полную невиновность.
– Так это не он? Ты уверен?
– Я не уверен, что уверен.
Глава шестая. Соло продолжается
– Похоже, ваш коллега решил, что мы должны ждать, пока он не соизволит сесть за стол, – жёлчно заметила Анна Степановна.
– Он уехал. Вернется завтра, – имел неосторожность пояснить я.
– И вы говорите об этом только сейчас? – поддержал её Свидригайлов.
– А что, он не сказал? – удивился я.
– Какая наивность, конечно нет! Зная его характер, как вы могли подумать, что он снизойдет до объяснений? – съязвила Алла.
Похоже, желчь стремительно выходила из берегов.
– Знаете, я ему не нянька, – огрызнулся я. – Вернется, ему и высказывайте.
– Вы не волнуйтесь, ему мы обязательно выскажем, – злорадно сообщил Гроссмейстер.
– Вот и высказывайте.
Если честно, я сам был зол на Клименка.
– Есть дело, Ватсон, – сказал он минут за тридцать до обеда. – Мне надо срочно свалить по делам, но дело в том, что сегодня этих пауков нельзя оставлять без присмотра. Ты можешь остаться?
– Да без проблем.
– С меня причитается. Ладно, Ватсон, я погнал. Если что, мой телефон у тебя есть.
Сделав на прощанье ручкой, он поспешно свалил. Я решил позвонить домой, предупредить Эмму.
– Ну что, Пинкертон, уже чувствуешь себя мастером современного детектива? – спросила она.
– Ещё не понял.
– Приедешь сегодня пораньше?
– Сегодня я не смогу приехать.
– Это ещё почему? – в её голосе послышались стальные нотки. Это не предвещало ничего хорошего.
– Клименок… ну, этот следователь попросил меня остаться.
– Это ещё зачем?
– Он сказал, что их нельзя оставлять без присмотра.
– Вот пусть и присматривает. Деньги за это платят ему. Ты здесь причём?
– Дело в том, что ему надо было уехать, и он попросил…
– А ты, как дурак, повёлся.
– Эммочка, красотуля, ну что тут такого?
– А то, что он использует тебя, а ты как телОк. Когда ты перестанешь быть мямлей?
– Ну, солнышко…
– Так он уже умчался?
– Да.
– Хорошо. Позвони ему и скажи, что у тебя тоже дела. Мне что, учить тебя элементарным вещам?
– Я не хочу так.
– Что? – от этого вопроса повеяло холодом Антарктиды.
– Он попросил, я согласился.
– Так не надо было соглашаться! Ладно, размазня, скинь его номер, я сама ему позвоню и объясню, раз ты не можешь.
– Ты этого не сделаешь.
– Ещё как сделаю.
– Не делай из меня идиота, пожалуйста.
– Ты уже идиот, к тому же бесхарактерный.
– Ну зачем ты так?
– Ты мне нужен дома. У нас сегодня гости и…
– Скажи им, что я в командировке.
– Ах, так!.. Ну и торчи там со своими придурками!
Если этот диалог и выглядит ненатуральным, то только потому, что я его немного сократил и убрал матерные выражения.
Конечно, в первую очередь дурака надо искать в зеркале, но…
Понятно, с каким настроением я садился за стол, а тут ещё эти уроды, узрев, что злой собаки нет во дворе, решили оторваться на мне по полной. Ну почему в мире так много людей, которые нежелание хамить воспринимают как слабость и приглашение сесть на шею?!
Едва мы разобрались с неявкой Клименка, как на меня накинулся Сергей.
– Послушайте, может вы объясните, почему ваш коллега
