Не Шекспир - Галина Константинова
– Я работала массажисткой в салоне. Ну, подрабатывала. У нас такая услуга была, выезд к клиентам на дом.
– Название салона?
– «Лотос». Вообще, такую услугу заказывают редко, но Мария… Она была постоянной клиенткой, и меня послали к ней.
– Это происходило в квартире, в которой убили Марию Гасанову?
– Да… В этом доме.
– Когда это произошло?
– В прошлом году, октябрь или ноябрь, точно не помню.
– Хорошо. Каким образом Вы с ней подружились, на какой почве?
– Мы не сразу подружились, просто Марии понравилась моя работа. Она со мной разговорилась, спросила, как я живу, напоила чаем. Она была очень добрая…
– Дальше, как вы договорились, что будете общаться?
– Мария спросила, сколько мне платят в салоне, у нас процент небольшой. Она предложила просто приходить к ней, когда есть необходимость.
– Сейчас Вы где работаете?
– В службе доставки, или курьером, или просто на выдаче заказов.
– Почему ушли из салона?
Солнцева покраснела. Жанна поворочалась в кресле, которое жалобно скрипнуло.
– У меня произошёл конфликт с руководством. У нас нельзя оказывать услуги вне салона клиентам. Кто-то узнал, что я общаюсь с Машей.
– Наверное, кто-то заметил, что она перестала покупать услуги в салоне?
– Да, скорее всего. Несколько раз меня спрашивали, почему клиентка больше не обращается, я отмалчивалась, однажды менеджер услышала мой разговор с Машей, я неосторожно назвала её по имени. Меня вызвала хозяйка, просто визжала, что я неблагодарная тварь. Мне пришлось уйти.
– Ладно. Вы оказывали услуги Гасановой, приезжали. Вы знакомы с её супругом?
– Видела несколько раз. Мне показалось, что неприятный тип. Маша иногда жаловалась на него, что очень ревнив. У него уже была жена раньше, скорее всего, тоже изводил её сценами ревности.
– Хорошо. Вы часто проводили время, так сказать, не занимаясь массажем?
– Не так, чтобы часто. Иногда ездили вместе по магазинам.
– Скажите, вот у Вас на квартире много вещей, купленных в дорогих магазинах. Это Мария оплачивала?
Солнцева беспомощно посмотрела в сторону Жанны.
– Вопрос не совсем корректный, к делу не имеет отношения. Личные подарки у нас не запрещены, – густым голосом откликнулась Жанна.
– Я не говорю, что запрещены, я просто выясняю факты. К делу может относиться всё, тем более, что факт уже установлен, а именно, большая часть вещей была оплачена с карты Гасановой. Я просто спрашиваю, а Вы меня перебили и не дали ответить своей подзащитной. Вы подтверждаете факт? – Алексей снова обратился к Солнцевой.
– Да…
– У Вас реально тяжелая ситуация с деньгами? Вы воспитываете ребёнка одна?
При упоминании о дочке Солнцева всхлипнула. Жанна подскочила в поисках воды. Алексей слабо махнул рукой в сторону кулера, стоявшего в углу.
– Выпейте водички. Понимаю. То есть, я ещё раз уточняю о факте – Мария Гасанова платила Вам и за проделанную работу, и просто так?
– Она… пыталась помочь мне с дочкой. У неё не было детей. Я так поняла, что в молодости что-то сделала не так, поэтому. Или просто не получалось. Мы не говорили с ней об этом много, просто она очень трепетно относилась к моей дочке, хотя видела её несколько раз всего.
– Хорошо. У Вас не было конфликтов с Марией?
– Нет, конечно, она была так ко мне добра…
– Расскажите про день убийства. Желательно подробно, если вспомните, то по часам.
– Мы встретились с утра, Маша предложила поездить по магазинам, затем немного посидеть. Посидеть дома, ведь кафешки-то закрыты, сами знаете.
– Что-то заказывали у курьеров?
– Нет, из еды ничего не заказывали, да и не ели мы. Только пили. Маша пила мартини, я пиво.
– Хорошо. Кто наливал мартини?
– Точно не помню. Возможно, я.
– Во сколько вы пришли в квартиру?
– Около двенадцати дня, – Алексей взглянул в распечатки и кивнул. Время прибытия точно совпадало и с показаниями свидетелей на вахте, и по камерам.
– Кто-то ещё был в квартире, кроме вас?
– Не было никого.
– Кто-то заходил в квартиру ещё?
– Нет, погодите, был звонок в дверь, Маша сама открыла, потом, когда вернулась, сказала, что доставка «яндекс» раздаёт подарки, и отдала мне пакет.
– Что было в пакете?
– Чай, конфеты.
Шашерину позвонили, потом он открыл почту на телефоне.
– Да, действительно, в тот день по подъезду ходил курьер и обходил несколько квартир. Но ваша квартира не была в списке, указанном на вахте.
– Я не знаю, Маша открывала дверь.
– Сколько минут она отсутствовала?
– Минут пять, не больше. Потом она сказала, ей нужно в ванную комнату. Я просто сидела в гостиной.
– Вам это не показалось странным?
– Да нет, в общем-то, – Солнцева затеребила платочек и опустила глаза.
Алексей это заметил.
– Скажите, Гасанова употребляла наркотики?
– Я… не знаю.
– Во сколько приходил курьер?
– Часа в два, около того.
– Значит, Вы не заметили изменения в её поведении после ванной?
– Ну, если только немного. Потом у нее как-то изменилось настроение, она поглядывала на телефон. Я говорила, что муж её часто звонил. В этот день звонков ещё не было, он был за городом, в поселке у них коттедж. Странное произошло потом. Маша стала зевать через какое-то время и сказала, что очень хочет спать. До этого она была бодра. Меня это удивило, но она зевала и зевала.
– Сколько она выпила из бутылки?
– Я точно не помню, примерно, половину.
– Точное не всю?
– Нет, она не увлекалась спиртным.
– Что произошло дальше?
– Дальше она попросила меня помочь дойти до спальни. И как-то обмякла сразу, мне пришлось её тащить.
– Хорошо.
– Я её уложила в постель, она спала крепко. Я подумала, что могу идти. По сути, у нас планов больше не было, я поехала домой. У меня дочка дома с бабушкой была, хотелось отпустить пораньше. В два тридцать был звонок, от её мужа. Я её пыталась растолкать, но она спала. Трубку брать не стала.
– Почему вы запомнили, что в два тридцать?
– Так я потом сразу посмотрела на часы и решила, что пора ехать.
– Итак. Вы видели убитую последняя. На бутылке есть отпечатки пальцев. Далее. Время входа и выхода из здания зафиксировано. При осмотре в бутылке не было вина, очевидно, Вы вылили остатки, чтобы скрыть следы преступления, а именно, Вы подсыпали фенобарбитал, сильное снотворное, чтобы убитая уснула. Далее, Вы придушили её, о чем свидетельствует вскрытие.
– Я протестую, – Жанна взмахнула руками. – Ещё не выяснены все обстоятельства, а Вы уже выносите обвинение. Моя подзащитная находится в деморализованном состоянии, её арестовали внезапно. Кроме улик, которые предъявлены, не вижу никакого расследования обстоятельств. Где доказательства, что жертва была уже мертва в момент выхода из дому
