Время милосердия - Джон Гришэм
– Нет.
– Скип проштудировал список и почему-то застрял на имени «Делла Фенчер». Делла – необычное имя в здешних краях, вот ему и стало любопытно. Он полез в старое дело, позвонил туда-сюда… При их знакомстве пятнадцать лет назад она была Деллой Макбрайд, женой Дэвида Макбрайда, от которого отчаянно хотела сбежать куда глаза глядят. Скип взялся вести ее бракоразводный процесс. Узнав от помощника шерифа, что жена подала на развод, мистер Макбрайд избил ее – далеко не в первый раз. Женщина угодила в больницу. Развод оброс отвратительными подробностями: отсуживать было особо нечего, зато муж не жалел побоев и угроз. Не обошлось без постановлений о запрете контактов. Он преследовал ее, врывался к ней на работу. В конце концов, Скип развел их, и она сбежала из округа. Поселилась здесь и начала новую жизнь.
– Удивительно, что она зарегистрировалась как избирательница, – заметил Джейк.
– Ничего себе! – присвистнул Гарри Рекс. – Добросовестная жертва домашнего насилия заседает в жюри присяжных!
– Может заседать, – поправил его Джейк, воодушевившись. – Этого еще надо добиться. Подумаем, каким образом. Коллегия подвергнется тщательному изучению – мной, Дайером, может, даже самими Нузом. Это затянется на полдня. Не обойдется без вопросов о домашнем насилии. Если Делла поднимет руку и расскажет свою историю, то ей дадут обоснованный отвод и отправят восвояси. Я стану протестовать, но в жюри ей ни за что не попасть. Другое дело, если она смолчит. Если будет сидеть тихо, полагая, что никто в данном округе не знает о ее прошлом.
– Это в том случае, если Делла преследует собственную выгоду, думает о сведении счетов, – заметил Моррис.
– Простите, когда же коллегия больше узнает о самом деле? – спросила Либби.
– Сразу после обеда, как только мы соберемся, – ответил Джейк.
– Получается, еще до того, как начнутся вопросы, Делла узнает, что дело связано с домашним насилием.
– Да.
Четверо адвокатов молча размышляли о сценариях.
– Прошу меня извинить, – подала голос Порсия, – я всего лишь секретарь, скоро буду студенткой-юристом, но разве она не обязана сама о себе все рассказать?
Четверка дружно кивнула.
– Обязана, спору нет, – произнес Джейк. – Тем не менее молчание – не преступление. Такое происходит сплошь и рядом. Людей не заставишь разглашать при отборе присяжных свои секреты.
– Это неправильно.
– Неправильно, однако присяжные редко привлекают к себе интерес после процесса. Учти, Порсия, что у нее могут быть иные мотивы. Вдруг Делла скрывает свое прошлое, не хочет, чтобы о нем узнали ее новые соседи. Чтобы признать, что ты был жертвой насилия, требуется отвага. Если она промолчит, то это может означать желание попасть в присяжные, что уже интересно. А разве это плохо для нас?
– Вовсе нет, – подхватила Либби. – Если ей хочется в присяжные, значит, она не посочувствует Стюарту Коферу.
Все надолго замолчали, обдумывая варианты развития событий. Вскоре Джейк произнес:
– Чтобы получить ответы, мы должны оказаться там. Не исключено, что она сбежит из зала суда, лишь только забрезжит такой шанс.
– Сомневаюсь, – возразила Либби. – Мы с ней дважды переглянулись. Держу пари, она за нас.
42
К половине второго дня присяжные снова заняли свои места. После того, как пристав сообщил последним троим освобожденным, что они могут уйти, осталось 76 человек. Когда все уселись, двери открыли для публики, и в зал хлынула толпа. К передним рядам слева, позади стола защиты, ринулись репортеры. После нескольких часов безделья в холле в зал вошли Коферы и их друзья. Десятки зевак заторопились занять свободные места. Гарри Рекс расположился сзади, как можно дальше от Коферов; Люсьен – в середине, чтобы наблюдать за присяжными. Сверху, с балкона, доносился шум: туда тоже хлынули зрители, которым пришлось довольствоваться откидными креслами.
Карла нашла место впереди, недалеко от Джейка. Она привела Джози и Киру в контору Финли, где им предстояло провести в ожидании вторую половину дня. При желании Дайер мог пообщаться с Кирой по телефону.
Когда адвокаты сторон заняли свои места, сел на судейское место и Нуз. Хмуро оглядев зал и удостоверившись, что все в порядке, он пододвинул ближе микрофон.
– Вижу, у нас много зрителей. Добро пожаловать! Мы будем сохранять порядок и благопристойность на протяжении всего разбирательства и удалим любого нарушителя.
О нарушениях никто не помышлял даже до этого сурового предостережения.
Судья посмотрел на пристава и велел:
– Введите подсудимого.
Открылась дверь рядом со скамьей присяжных, и появился помощник шерифа, за ним вошел Дрю – без наручников и кандалов. Сначала он был ошеломлен размерами зала и толпы, несчетными нацеленными на него взглядами, потом уставился в пол и так, не поднимая головы, добрался до стола защиты, где сел на стул между Джейком и мисс Либби. Позади них, у барьера, сидела Порсия.
Нуз откашлялся и произнес:
– В следующие несколько часов мы постараемся отобрать жюри в составе двенадцати присяжных и двух дублеров. Это не очень захватывающее действо, свидетельских показаний не будет до завтра, если до этого времени мы сумеем отобрать присяжных. Рассматривается уголовное дело из округа Форд, его название – «штат Миссисипи против Дрю Аллена Гэмбла». Мистер Гэмбл, попрошу вас встать и повернуться лицом к присяжным.
Джейк предупреждал, что так произойдет. Дрю встал и с серьезным видом повернулся к залу, потом кивнул и снова сел. Адвокат наклонился к нему и прошептал:
– Одобряю пиджак и галстук.
Дрю кивнул, но побоялся улыбнуться.
Нуз продолжил:
– В данный момент мы не станем задерживаться на фактах, я ограничусь тем, что зачитаю краткое резюме обвинения – его часть, относящуюся к подсудимому. Она гласит: «25 марта 1990 года в округе Форд, штат Миссисипи, обвиняемый Дрю Аллен Гэмбл шестнадцати лет намеренно, сознательно, понимая преступный характер деяния, произвел смертельный выстрел в потерпевшего – Стюарта Ли Кофера, сотрудника органов правопорядка. Согласно разделу 97–3–19 Уголовного кодекса Миссисипи, убийство сотрудника органов правопорядка, находящегося или не находящегося при исполнении служебных обязанностей, является тяжким преступлением, караемым смертью». Таким образом, леди и джентльмены, это дело о тяжком убийстве, и штат требует для совершившего его смертной казни.
Не иначе Нуз выжал из округа деньги также и на новую систему усиления звука. Его слова были слышны четко и громко, особенно мощно прозвучала и обрушилась на присяжных «смертная казнь».
Представляя адвокатов сторон, Нуз излишне долго характеризовал каждого. По натуре скучный, лишенный чувства юмора, он тщательно это прятал и старался, чтобы люди ощущали себя у него в суде как дома. При всей похвальности его попыток напряжение не исчезло, предстояла важная работа, и всем не терпелось приняться за нее.
Судья объяснил залу, что процесс отбора пройдет поэтапно. Сначала он изучит все и задаст вопросы, требуемые
